не больше получаса. Но всё же его смерть задела меня до глубины души.
Не знаю, что будет дальше. Может, мне однажды придётся привыкнуть к таким смертям, чего не хотелось бы, но сейчас принять это было сложно. Я бы даже сказал практически невозможно.
Просидев так с полминуты, снова взглянул в безжизненные глаза подрывника и вспомнил последние моменты перед тем, как я потерял сознание. Когда всё начало рушиться, прямо на моих глазах «Летящий» провалился вниз вместе с обрушившимся полом. После этого его, похоже, придавило обломками, а меня отрезало от остальной группы.
А ведь я и сам мог оказаться рядом с ним, будь я чуть пошустрее. В ту самую секунду, вместо того, чтобы сорваться с места и броситься вслед за товарищами, я решил промедлить. Не знаю, почему я это сделал. Быть может не был уверен, как действовать в сложившейся ситуации. Или же сработал инстинкт выживания. Но, так или иначе, всего одна секунда промедления, можно сказать, спасла мне жизнь.
А «Летящий» умер.
И вот он лежит рядом со мной. Не дышит. Но продолжает куда-то смотреть мёртвым взглядом.
Протянул ладонь к его лицу, чтобы закрыть ему глаза. Но сделать этого не сумел. Мои пальцы прошли насквозь. Повторил попытку — снова неудачно.
Так, это что получается? Выйти из собственного тела недостаточно? Теперь придётся ещё понять, как правильно управлять энергетическим телом?
Всё это очень странно. Ведь, насколько я помню, раньше я умел прикасаться к другими предметам, будучи в призрачном теле. К примеру, тот же момент с Леной в офисе, когда она сбила меня с ног. Я тогда ради эксперимента смог даже дверь открыть. И под пол не проваливался.
А сейчас что я имею? Сквозь груду обломков я упал, а потом спокойно вышел из неё. Но что остановило моё падение? Почему я не стал падать дальше под землю? Может, потому что дальше подо мной уже сплошной слой породы? С одной стороны это логично. Не падать же, в самом деле, мне до самого ядра планеты. С другой непонятно. Почему через что-то могу проходить насквозь, а через другое нет такой возможности?
Так или иначе, я точно знаю, что в призрачном облике можно контактировать с предметами. Нужно только понять, что для этого сделать.
Начну, пожалуй, с самого очевидного. Сконцентрируюсь на том, к чему хочу прикоснуться. В смысле попробую прочувствовать момент касания. По идее проблем с этим не должно возникнуть. Я ведь знаю какими ощущениями сопровождаются прикосновения к тем или иным объектами.
Вооружившись только что придуманной мной методикой, я снова протянул ладонь к лицу «Летящего» и попытался опустить его веки. Представил все ощущения. Так сказать, визуализировал прикосновение. Но, как обычно, с первого раз ничего не получилось. Со второго тоже. Что уж говорить? Третья, четвертая и пятая попытки тоже оказались неудачными. Лишь где-то на двадцатый раз я слегка ощутил прикосновение. Но уже через мгновение мои энергетические пальцы снова скользнули сквозь голову подрывника.
Так, какой никакой, а результат есть. Но всё же я что-то делаю не так. Здесь всё должно быть намного проще. Ведь не буду же я каждый раз концентрироваться подобным способом на том, к чему хочу прикоснуться.
Возвращаясь опять же к моменту в офисе — я тогда ни о чём подобном не думал. Просто делал.
Может и сейчас так же попробовать? Не концентрироваться на прикосновении, а наоборот — вообще не думать об этом. Просто делать.
Стараясь придерживаться нового плана, я предпринял очередную попытку опустить веки «Летящему». И сразу же получил результат. Нет, сделать всё сходу не удалось, но мимолётное касание я ощутил. Повторил по той же схеме ещё несколько раз. И уже через минуту мёртвый боец лежал передо мной с закрытыми глазами. У меня получилось.
— Так-то лучше, — похвалил я себя.
Произнёс я это шёпотом, чтобы не привлекать внимание диких. Около десяти их силуэтов просматривались в темени возле ближайшего вагона поезда. Впрочем, возможно, вдоль состава их наберётся ещё больше.
Обратил внимание на странные светящиеся полосы на стенах, из которых шёл то ли пар, то ли дым. Они выглядели, как раны, которые оставил коготь какого-то гигантского монстра. К тому же их было довольно много — на стенах, полу и потолке, и даже на вагоне. Вспомнил, что подобные полосы я видел каждый раз когда выходил из своего тела. То есть, это не особенность конкретно этого места. Это везде так.
Но долго рассматривать дымящиеся полосы мне не удалось. Ведь внезапно рядом с собой я услышал приглушённый мужской голос:
— Сложно было?
Повернув сразу же голову на звук, я увидел «Летящего» в призрачном облике. Он стоял возле своего тела и смотрел на меня пронзительным взглядом.
От неожиданности я отскочил назад и чуть было не упал, споткнувшись о рельсу.
— «Летящий»? Это ты? — даже не знаю, что я испытывал больше в тот момент — страх или удивление. — Но как? Ты же…
— Мёртв? — закончил тот за меня вопрос. — Да, всё верно. Твой товарищ умер.
— Мой товарищ? — насторожился я. — Почему ты говоришь про себя в третьем лице?
Я бросил мимолётный взгляд на тело подрывника. Точнее не на него самого, а на лужу чёрной основы, что всё ещё находилась рядом с ним. А, раз основа покинула его тело, то это могло означать только одно — «Летящий» был точно мёртв. А этот призрак, похоже, что-то другое…
— Это же не ты, да? — я отступил от призрака ещё на пару шагов.
— Почему же? Это я, — улыбнулся призрак уголком губ. — Хотя, — глянул он на тело «Летящего», — если ты имеешь ввиду его, то да. Он — не я.
Тут до меня дошло, кто передо мной. Это был астероид. Точнее, его разум. В зону с нашей базой он доступа больше не имел. Поэтому и не беспокоил меня там. А здесь появился сразу же, как только я остался один.
— Чего тебе нужно? — не испытывая особого желания разговаривать с врагом, спросил я. Как только я понял, кто мой собеседник, все намёки на страх сразу же улетучились.
— В прошлый раз наше общение прервалось не самым хорошим образом, — сказал тот. — Хочу предложить начать заново.
Астероид застыл на месте в ожидании моего ответа.
— Для начала избавься от внешности того, кого ты только что убил, — я переключил своё внимание
