– Если подругу увезли в поселок, – предположила я, – то лишь с одной целью: выманить меня туда же. Наташка ни за что на такое не пойдет. Это я по собственной дури ее подставила. У нее, конечно, своей дури хватает, но мне она не конкурентка. Ну кто бы мог подумать, чем все это кончится?!
– Я! – заявил Петр Васильевич. – Я бы мог подумать. И любой здравомыслящий человек – тоже. Ты спровоцировала внезапную остановку машины, создала, так сказать, удобные условия для прицельного выстрела. Ребятки и предположили, что ты была непосредственной участницей хорошо спланированной операции. По этой же причине и вторую женщину прихватили. Ты с ней на другой стороне дороги в контакт вступила… Наверное, им хозяин дал такое указание. Решил в тихом месте разобраться с обеими. А ты по пути еще двоих уложила. Теперь вот попробуй докажи, что случайно… – Он взглянул на меня и запнулся. – У тебя волосы дыбом встали.
– У тебя тоже. Может, мне выбраться наверх, в поле, и в милицию позвонить? Или в прокуратуру города? У меня там друг семьи работает.
– Ну, додумалась! Да твою подругу так запрячут, что ни один друг семьи не найдет. У тебя муж есть?
– Есть. Только я лучше добровольно бандитам сдамся, чем впутаю его в это дело. Еще и месяца не прошло, как из очередной неприятности вылезла.
Мы немного помолчали, после чего Петр Васильевич тоскливо произнес:
– Вот незадача! Обещал к часу на разгрузку явиться. Двести рублей обещали…
Я торопливо вскочила и преувеличенно бодро стала благодарить его за проявленное гостеприимство.
– Мне бы только узнать прямое направление к дачам, минуя основную дорогу, а там сама разберусь. Сколько я должна за это красивое платье? Этикетку я могу оставить…
– Твой туфель я починил. Можешь обуваться. Костюм в пакет пихни. Поедем на разведку. Меня снаружи подождешь – переоденусь. И зови меня просто по имени. Не намного я тебя старше.
Все было сказано таким тоном, что возразить я не могла. Дальнейшие извинения и изъявления благодарности выглядели бы слишком фальшиво.
Напялив на ноги былое итальянское великолепие, решила, что не стоит гневить судьбу и оплакивать туфли, каблук одной из которых был прибит к подошве маленькими гвоздиками. Как можно думать о такой мелочи, если в эту минуту подруга, может быть, стиснув зубы, молчит как партизанка, дабы скрыть от бандитов сам факт моего существования в ее памяти. Возможен и другой вариант – врет от души, выдавая одну версию за другой в расчете на то, что у вражеской стороны в конце концов завянут уши.
Из своей времянки, распространяя запах «Парламента», выкатился Петр, сразив меня своим видом наповал. Начнем с того, что я его вообще не узнала. Поэтому и поздоровалась. Он тут же ответил «приветом». Боюсь, что в новоприобретенном розовом балахоне я несколько портила благоприятное впечатление, которое производил Петр Васильевич. На людях, пожалуй, стоило держаться от него подальше. Молодой низкорослый академик и свинарка, сиюминутно оторванная от своей почетной работы известием о пропиваемой мужем зарплате.
– Поднимайся, а я вывезу свою «лошадь», – коротко скомандовал академик, не обращая внимания на мой разинутый рот.
Получив указание, я рот закрыла, но тут же открыла его снова – от испуга. Опять зазвонил мобильник. Осторожно, на цыпочках, подкралась к своей сумочке, вытащила телефон на свет божий и с удивлением уставилась на дисплей, равнодушно высветивший номер Наташкиного мобильника. Неуверенно оглянулась на академика и, получив подбадривающй кивок, шепотом сообщила аппарату:
– Вас слушают…
– Алло! Кто это? В чем дело? Где Ирина Александровна? – обеспокоенно надрывалась Наташка.
– Я тут! – обрадовано завопила я. – У Петра Василича!
– Это что, название ресторана?
– Нет. Это пятизвездочная фазенда! Господи, Наталья, с тобой все в порядке?
– Со мной всегда все в порядке. Тут вот молодые люди горят желанием за тобой заехать. Тебя такой сюрприз ждет! Слышишь меня? Алло! Алло! Ир?… Куда-то провалилась… Блиннн! Вот связь, а!
– Слышу, слышу, – устало ответила я, решив, что подруга не выдержала пыток. – Я сама подъеду. Дай трубку кому-нибудь из джентльменов…
Голос по телефону свидетельствовал об учтивости его обладателя. Небольшой акцент придавал ему светскость:
– Ирина Александровна, добрый день!
– Угу, – промычала я, мысленно посылая собеседника к чертям собачьим. – Вы находитесь там, куда планировали меня привезти с первого захода?
– В общем-то да.
– Я доберусь сама. Только скажите номер участка.
– Простите, это не кладбище. Доберетесь до конца основной дороги, повернете направо. Мартовская улица, дом двадцать два. Еще раз простите, вы на машине?
– Ну разумеется! И с личной охраной.
– Хорошо. Я встречу вас. Просьба позвонить, когда будете подъезжать…
– Тебе не идет это платье, – грустно констатировал Петр, глядя, как я яростно рою туфлями землю.
– Скажи уж, что просто пожалел! – накинулась я на него. – Лично мне все равно. Никого очаровывать не собираюсь. У меня муж и двое взрослых детей… совсем еще маленьких… В общем, так: ты довозишь меня до цели. Нет, лучше почти до цели. Я оставляю тебе мобильник и иду сдаваться. Если через час не появимся – я или Наташка, звони по всем номерам, указанным в записной книжке. Смотри сюда: нажмешь на эту кнопочку…
– Разберусь.
– У тебя есть навык обращения с мобильным телефоном? Неужели ты и вправду невостребованный академик?
– Я – бывший военный летчик. Закончил летное училище в Рязани.
– Хорошо.
– Чего ж хорошего? Комиссовали после ранения, теперь работы не найду.
– Я не в том смысле. Продолжаем разговор. Если все более-менее в порядке, перезвоню. Пароль, – я озабоченно оглянулась по сторонам, – Эйфелева башня!
Обсудив мелкие детали предстоящей поездки, мы выбрались наверх. На всякий случай я взяла с соучастника слово: он будет, по возможности, сдерживать укоренившуюся в силу профессии привычку взлетать с земли, едва колеса «лошади Пржевальского» ее коснутся, и, пожелав себе счастливого пути, обреченно уселась вторым номером.
Мы летели через поле, и ветер раздувал розовое облако моего наряда, норовя закинуть его мне и летчику на голову. Дважды Петр чуть не потерял меня по дороге. Не знала, за что хвататься! Пока решала, оказалось, что приехали. Небольшой перелесок следовало пройти пешком.
Не мешкая, сразу рванула вперед. Но, как выяснилось, не туда. Вздохнув, Петр велел следовать за ним. Ковыляя на каблуках по лесу и цепляясь воздушным платьем за все мыслимые и немыслимые сучки и ветки, проклинала день, в который муж подарил мне последний зонт.
К концу пути Петр пришел к выводу, что, выбравшись из лужи, я имела более солидный вид. Платье из розовых лоскутов, инкрустированное колючками, значительно проигрывало даже бежевой блузке с оторванным воротником. Во всяком случае, убедить бандитов в том, что меня в таком прикиде доставили на машине, будет трудно. Зато полностью оправдывало себя заявление: прибуду с личной охраной! Удачно измененный вид и фасон платьица навевал невольные мысли о целом партизанском отряде, с которым я вышла из леса. Сам отряд остался сидеть в засаде по всему периметру поселка.
Больше всего порадовало, что Мартовская улица почти примыкала к перелеску и была застроена людьми, не экономившими при этом денежные средства. Никто по ней не прохаживался, следовательно, поразить своим внешним видом я никого постороннего не могла.
Сообщать бандитам о своем прибытии не стала. Сраженные моей неотразимостью, охранники с готовностью пропустили меня на территорию участка и сразу же схватились проверять имеющееся у них оружие. Не иначе как решили, что в ближайшие минуты следует ждать нападения моего боевого арьергарда.
Детально рассматривать замысловатое строение, именуемое коттеджем, не стала – за последнее время мы с Наташкой подобного рода сооружений насмотрелись изрядно.
Обещанный подругой сюрприз поджидал меня прямо у чугунных с затейливым кованым рисунком ворот – сплошной ажур! На двух длинных джинсовых ногах сюрприз нетерпеливо носился взад-вперед от одного края ворот до другого, а с ним вместе бегало еще две пары ног мужского покроя.
Я притормозила в ожидании особого приглашения пройти в холодный подвал или куда там еще…
– Лебедева! Иринка! – раздался нетерпеливый возглас от верхушки джинсовых ног, заставивший меня интуитивно с этим согласиться и кивнуть в знак подтверждения.
Но то было секундное замешательство. Я тут же опомнилась и представилась по всей форме:
– Ефимова Ирина Александровна. Лебедева – девичья фамилия. Здравствуйте.
– Ну, здравствуй, здравствуй, милая, – прогудел тот же голос.
Я подняла глаза и с любопытством уставилась на высокого, интересного, смутно знакомого мужчину, за которого с удовольствием выдала бы замуж любую из своих незамужних подруг, если бы таковые у меня имелись.
