Я проснулась от холодного прикосновения ко лбу, а затем и щекам. Пальцы его, скользили по разгоряченной коже столь медленно и аккуратно, что мне не хотелось выдавать себя и прерывать мимолетную ласку.
— Ты вся горишь, — хрипло прошептал он.
«О да, дорогой, ты зажёг пламя моей страсти», — гаденько хихикая, отозвался сарказм, но резкая головная боль утихомирила хамоватые мысли.
Я простонала и открыла глаза. Видя мир в расплывчатых красках, попыталась сфокусировать взгляд на лице Сато, но не смогла. Видела лишь как засветились его глаза и клыки увеличились.
— Решил попить горяченькой крови? — спросила сиплым голосом, чуть отстраняясь и нащупывая кнопку для разблокировки ремня. — Так смотри не обожгись.
Действуя на инстинктах, открыла дверь и попыталась изящной ланью рвануть до дома, до хаты. Но ввиду врожденной неуклюжести, аэробус «Ксения», совершил жесткую посадку на пятой точке в лужу.
— Ты с ума сошла? — рассердился Сато, выходя из машины и бережно поднимая мою бренную тушку из грязи. — Глупая, не буду я пить твою кровь.
— А что глазюки выпучил? — возмутилась, теснее прижимаясь к нему.
На ручках мне определенно нравилось. Василий никогда не носил меня на руках, ссылаясь на то, что я и так сижу на его шее.
— Проверял твоё состояние, — чуть тише ответил он, зачем-то вдыхая аромат моих волос.
— А обнюхиваешь, чтобы потом меня по запаху выследить? — пробубнила заплетающимся языком.
Сато глухо рыкнул и включив сигнализацию на машине. Молча зашел в подъезд и поднялся на четвертый этаж. В полудреме сжимая его одежду, я тряслась от озноба.
— Прости, — сказала, когда он положил меня на кровать и помог снять грязную одежду и обувь. — Приходится возиться со мной.
Сато молча протянул мне таблетки и стакан воды. Я выпила вязкую горечь и вернулась в постель, сворачиваясь калачиком. Голову сжимала в тиски пульсирующая боль. Нос практически не дышал.
Вампир ушел, тихонечко хлопнув дверью, чтобы закрылся замок, и я осталась одна, бороться с температурой. Ненавижу болеть, но осенью избежать этого практически невозможно.
Снился мне Сато, воинственно отстреливающий разной степени испорченности, зомби.
Он сосредоточенно уничтожал их одного за другим. Я попыталась его окликнуть, положив руку на плечо. Он стал медленно поворачиваться, и я заметила, как черты его лица начали меняться. Уже через несколько секунд, передо мной появилась физиономия Васи. Его глаза горели сумасшедшим фанатизмом, а затем, открыв рот с пластмассовыми клыками, он сказал:
— Ксения, дело в том, что я вампир.
Из его глотки тут же начали вырываться гортанные звуки, лишь смутно похожие на смех.
Проснулась в холодном поту и прилипшей к телу одежде. Часы показывали шесть утра. За окном непроглядная темень. Я побрела в ванную, чтобы привести себя в порядок.
Лениво плескаясь в тёплой воде, размышляла о том, что значит тот кошмар. Кажется, избыток эмоций вылился в бредовый сон. Температура тут тоже сыграла явно не последнюю роль. Из размышлений меня вывел стук в дверь ванной.
— Кто там? — спросила голосом галчонка из Простоквашино.
— Это я, — замялся нарушитель спокойствия. — Сато.
— Каким ветром тебя занесло? — поинтересовалась, обтираясь полотенцем.
Я думала, что вампир теперь неделю, как шпион будет наблюдать за мной, а он вон что удумал, вторгаться в личное пространство.
— Принёс лекарства и фрукты, — сообщил Сато мне уже в лицо. — Ужасно выглядишь.
— Спасибо за комплимент, — надулась, проходя в комнату и кутаясь в огромное полотенце. — Сложи всё на кухне, пожалуйста, мне пора на работу, потом разберу.
— Возьми выходной, — попросил он, с видом столь несчастным, что я не поверила своим глазам.
— Начальство мне его не даст, — отрезала, выпроваживая Сато на кухню. А сама включила телефон, так и стоявшей на зарядке.
Загружался он столь долго и нудно, что я успела переодеться в домашние мягкие штаны и розовую футболку с ромашками.
На телефон резко стали сыпаться оповещения о пропущенных вызовах и сообщения. Поставив на беззвучный режим, увидела что уже семь часов утра. Набрала номер начальства с попыткой отпроситься на день, два. В ожидании отборной ругани в мой адрес, закрыла глаза, слушая гудки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Алло, — послышался строгий мужской голос в трубке.
— Здравствуйте, Борис Анатольевич, понимаете, тут такое дело, я заболела. Можно я возьму сегодня выходной без содержания, а то помираю совсем, — протараторила на одном дыхании, не забыв покашлять в конце.
— Ксения Валерьевна, Людочка ушла в декрет и вы теперь с Ольгой Николаевной остались одни, — раздраженно начал он. Приготовилась слушать о том, какой я плохой работник. Набрав побольше воздуха в грудь, снова закашляла. На том конце стояла тишина, а затем недовольное: — Завтра чтобы явилась на работу.
Не веря своему счастью и улыбаясь в тридцать два зуба, ворвалась на кухню. Сато опять что-то готовил.
— Меня отпустили на день, — просияла, присаживаясь на табуретку. — Спасибо, что дал дельный совет. Отдохнуть мне не помешает. Насморк хоть немного пройдёт.
Передо мной поставили горячую рисовую кашу с мелкими кусочками курицы.
— В Сингапуре это лучшее средство от простуды, — пояснил он.
Я попробовала сей кулинарный шедевр и обомлела.
— Oishii[2], — восхитилась столь искренне, что не заметила, как перешла на японский. Сато едва заметно улыбнулся.
— Рад, что тебе понравилось, — сказал он, снимая с себя мой фартук с рисунком сакуры.
— Давай садись, вместе позавтракаем, — попросила, уплетая вкуснятину.
— У меня работа, — сжав губы, он мотнул головой.
«Знаю я твою работу, за мной следить», — обиженно брякнуло мое эго.
— Тогда до встречи, — пожала плечами, продолжая трапезу. — Mata ne[3].
Провожать его я не собиралась.
Он ушел, и я опять почувствовала, как по спине прошёлся холодок одиночества. Доев вкуснейшую кашу, взяла телефон и вернулась в постель. Настало время новостей.
В пропущенных обнаружила сорок неотвеченных от Василия, именуемый в телефонной книжке: «Любимый». Сейчас он, скорее всего, на работе, и поток звонков прекратился. Перезванивать и говорить с ним, мне не хотелось.
Открыв сообщения от «любимого» начала читать эпопею отчаянного мужика.
20:15 «Любимая, прости меня. Это была глупая шутка».
20:17 «Прости. Я был неправ».
20:20 «Ответь на звонок, любимая».
20:25 «Ответь».
20:30 «Родная, я хочу с тобой поговорить».
20:36 «Прости».
21:00 «Ты уже дома? Ответь. Я волнуюсь».
22:00 «Ответь».
22:30 «Спокойной ночи, любимая. Давай завтра обязательно поговорим».
Сообщения с субботы закончились, и я перелистнула пальцем вниз. Дальше, в воскресенье, шел поток сознания.
08:00 «Доброе утро, любимая. Как спалось? Ответь мне. Я скучаю».
09:00 «Прошу, давай поговорим. Я уверен нам есть что сказать друг другу».
10:00 «Ксения, ответь».
10:30 «Нам нужно поговорить. Позвони, как освободишься».
11:40 «Ксения, я волнуюсь. Позвони мне».
17:00 «Если ты не ответишь, то я приеду к тебе».
19:00 «Я еду к тебе. Нам нужно поговорить!»
20:00 «Открой дверь!»
«О, как удачно мы вчера ушли», — подумала, вытирая пот со лба. Не выдержав накала страстей, пошла наливать чай. Каждое новое прочитанное сообщение усиливало предчувствие, что Вася злой как сатана.
Сделав пару глотков обжигающего, чуть кислого напитка, я опять разблокировала телефон и углубилась в чтение.
21:00 «Где ты?»
21:01 «С кем ты?»
21:05 «Если я найду этого урода, то прикончу!»
22:00 «Ответь!!!»
22:10 «Не бойся меня, малышка».
23:00 «Спокойной ночи».
23:01 «Люблю тебя».
00:00 «Лучше расскажи мне кто он…»
А вот и биполярочка[4] подъехала.
06:00 «Доброе утро, любимая».
Последнее сообщение не оставило сомнений, что с Васей что-то не так, но выяснять что именно желания не возникало. Всё, хватит. Узнали друг друга. Сыта им по горло.
