— Большое спасибо вам за помощь, — начала Шейла.
Он неожиданно прервал ее:
— Не стоит благодарности, это моя работа, мисс… Извините, я не запомнил ваше имя. Как мне вас называть?
— Шейла Колдуэлл.
— У вас, миссис Колдуэлл, славный мальчуган. Попрощайтесь с ним, вам пора домой. — Тон был почти приказным, таким старшие разговаривают с глупыми маленькими девчонками. Это неприятно поразило Шейлу, тем более что он, очевидно, посчитал ее матерью мальчика. Очевидно, у доктора резко испортилось настроение. Но почему? Что случилось? Девушка собралась вежливо попрощаться, но глаза ее наткнулись на широкую спину, тут же скрывшуюся в дверях.
Сестра вкатила тележку, санитар аккуратно переложил на нее ребенка, уже сонного, но очень гордого своей выдержкой и загипсованной рукой. Пока Тома перевозили в детское отделение, сестричка без умолку болтала:
— О пижаме и зубной щетке не беспокойтесь, ведь мальчик ваш у нас всего на одну ночь. Конечно, мы его накормим. Перед тем как приехать завтра, позвоните, к вашему приходу он уже будет готов. Сейчас я дам вам телефон. А знаете, вам очень повезло, что мистер Браун оказался здесь. Вы с ним прежде не были знакомы?.. У него просто золотые руки! И очень доброе сердце. Его хорошо знают в медицинских кругах Англии. Он доктор наук. Знаменитость! Не обратили внимания, какие у него длинные и сильные пальцы? Нет? Такими бы на рояле играть. Скажу вам по секрету, многие женщины в больнице неравнодушны к нему. Но, увы, он скоро женится. Я видела его невесту. Красивая.
Курносая болтушка умолкла, только когда уже в палате Тома положили в кровать. Шейла вдруг почувствовала, как сильно устала за этот день. Она поцеловала сонного мальчика, сказала ободряющие слова и пошла к выходу.
У подъезда стоял темно-серый «бентли».
Мистер Браун вышел из машины и открыл заднюю дверцу:
— Садитесь, я довезу вас до дома.
— Нет-нет, спасибо, я на автобусе, — запротестовала Шейла.
— Садитесь, миссис Колдуэлл! Нечего притворяться, что у вас все в порядке. Любая мать страдает, когда болеет ее ребенок. Где вы живете?.. Ну, скорее же, у меня мало времени.
Девушка села в машину и, назвав адрес, за всю дорогу больше не вымолвила ни слова, пока они не подъехали к ее дому. Но уйти, совсем ничего не сказав, она сочла неприличным.
— Большое спасибо, вы очень добры. Кстати, Том не сын мне, а племянник. Он сирота. Я сказала об этом женщине в регистратуре…
— Это не имеет значения. Всего доброго, мисс Колдуэлл.
Она едва успела захлопнуть за собой дверцу, как машина рванула с места. Ну зачем это слетело у нее с языка? Глупое положение. Человек просто выполнял свой долг, как он его понимает. Ему абсолютно безразличны и она сама, и тем более ее семейное положение. Ясно же было сказано: «У меня мало времени». С какой стати пустилась в дурацкие пояснения! Еще подумает, будто она пыталась кокетничать, навязываться. Столб бесчувственный! — ругнула Шейла доктора, открывая дверь квартиры и даже не заметив, насколько такое эмоциональное определение не укладывается в логику ее предыдущих размышлений. Очень трудно оказалось признаться самой себе в том, что этот странный мужчина, с которым жизнь зачем-то сталкивает ее то и дело, симпатичен ей.
2
Бетси, гостившая в этот день у подруги, еще не вернулась домой. Шейла успела переодеться до ее прихода и приготовила себе чашку чая. Думала, прихлебывая горячий чай: как хорошо было бы посидеть недельку дома, самой ухаживать за Томми. Не получится. Хозяйка магазина — деловая женщина требовала от подчиненных ответственного отношения к работе и крайне редко позволяла девушке использовать для личных дел даже час-другой служебного времени.
Вскоре пришла Бетси и, взглянув на Шейлу, разволновалась:
— Что случилось? Где Том? Ты же бледная как смерть!
Выслушав рассказ, она покачала головой:
— Бедный малыш. Но, дорогая моя, надо успокоиться, Том поправится быстро. Дети легче переносят болезни, чем мы, взрослые. Вспомни, как хорошо он вел себя, когда болел корью. Завтра я испеку его любимый торт. Надо побаловать ребенка. А ты сама-то что-нибудь ела?.. Нет? Зря. Сейчас я накрою на стол, а ты пока позвони в больницу, узнай, как он себя чувствует.
К телефону подошел дежурный врач. Вежливо и терпеливо сообщил: Том уснул сразу после ужина, который съел с большим удовольствием, все идет нормально, забрать его завтра можно будет после полудня, утром ему сделают еще один рентгеновский снимок, чтобы убедиться, что кости в порядке, недавно звонил мистер Браун, справлялся о его состоянии.
— Кто? — не сразу сообразив, переспросила Шейла. — Простите, я не расслышала.
— Доктор Браун. Вам не стоит беспокоиться о ребенке, если им занимается такой специалист.
— Благодарю вас. — Шейла положила трубку, испытывая противоречивые чувства — радость и раздражение одновременно. Она сказала себе: каким бы неприятным ни был этот Браун, но встреча с ним в этот злополучный день — действительно подарок судьбы. Надо же, он оказался врачом, да еще хирургом-ортопедом! Права Бетси, такую ситуацию нарочно не придумаешь.
Забирая Тома домой на следующий день, девушка не решилась везти его в переполненном автобусе, взяла такси. Всю дорогу мальчик восторженно рассказывал, как интересно было в больнице, кто и о чем с ним разговаривал, чем кормили, как тот высокий доктор с красивой машиной, который вчера вправлял кость, принес ему, Тому, рентгеновский снимок и объяснил, что же там изображено. А потом сказал, что теперь рука будет как новая, и снова похвалил за выдержку.
Дома Шейла, как и было велено, уложила ребенка в постель. Самому ему читать не разрешила — все-таки у него сотрясение мозга, хоть и легкое. Долго читала сказки, пока Томми не уснул. Потом сменила Бетси у гладильной доски. Перегладив белье, заштопала дыру на платье, выстирала его, приготовила себе сандвичи на завтра. И все это время рядом с ней был мистер Браун — в памяти всплывали все его слова, жесты, выражение лица. Она вела с ним мысленные диалоги, придумывая наиболее удачные, остроумные, отточенные, как ей казалось, фразы, которые могла бы произнести в тот или иной момент, но не произнесла — тогда они, увы, не пришли ей в голову.
Несколько раз, одумавшись, Шейла пыталась прогнать назойливый образ, но через минуту-другую он возвращался. Человек снова мягко брал ее руки в свои большие ладони, отчего девушку обдавало горячей волной, или, наоборот, ледяным голосом произносил: «Это не имеет значения», давая понять, что она для него — вроде привязчивой осенней мухи.
Бетси, молча сновавшая из кухни в гостиную и обратно, с интересом поглядывала на «свою девочку», догадываясь, о чем та думает. Ведь «тот мужчина» в последнее время так часто стал мелькать в их разговорах. Что ж, пора, давно пора девушке влюбиться в кого-нибудь. Нет в жизни ничего прекраснее любви, даже безответной. Бетси взгрустнула, вспомнив кое-какие эпизоды собственной молодости. Ей-то уж теперь не на что рассчитывать, а вот неопытной девушке…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
