Богиня пока не выбрала прическу. Но времени хватало. К той поре, пока Бэль всласть нахулиганится с Кэлером, пока Нрэн прочтет ей нотацию, а потом будет мучиться вопросом, следует ли пойти к кузине вместе с сестренкой или не пойти, и бороться с собой, все будет готово. А потому, восседая на пуфике, Элия меланхолично наблюдала себя с разных сторон в трех огромных зеркалах трельяжа сразу и рисовала предстоящую встречу с неприступным кузеном по всех подробностях. Диад лежал у ног принцессы и методично вылизывал лапу, показавшуюся ему грязной. Сбросив туфельки, Элия зарылась ножками в густую шерсть пантеры.
Магическая щетка из ясеня порхала, расчесывая густые волосы цвета темного меда, струящиеся по плечам и спине великолепным водопадом. Полуприкрыв веки, богиня наслаждалась процессом, оглядывала свое отражение в новом платье, короче, по-своему медитировала, правда, иначе, чем Нрэн, — без кальяна и заунывной тырдынки. Зеркала правдиво показывали Элию до тех пор, пока изображение принцессы в одном из них не подернулось туманной дымкой, и на смену не явился стройный мужчина с глазами ярчайшего малахита и гривой черных волос.
Его лицо было образцом той хищной дикой красоты, которая всегда так нравилась Элии. На визитере были черные брюки с серебряной строчкой, темно-зеленая, под цвет глаз, шелковая рубашка и накинутый поверх нее короткий черный камзол. На поясе висел…. нет, не зловещий черный меч, подобный наточенному сгустку первозданной тьмы, как показалось в первую секунду богине, а совершенно обычная гибкая сабля. Под расстегнутым воротником рубашки виднелся серебряный медальон с изумрудом. На сильной руке с длинными пальцами красовался единственный массивный перстень той же работы.
Некоторое время незнакомец разглядывал Элию, а она разглядывала его. Потом зеркало (зеркало с лучшей магической защитой от проникновения из Межуровнья!!!) пошло темной рябью, прогнулось, и мужчина шагнул на ковер, проделав по воздуху, словно по лестнице, пару первых шагов. Ощущение гнетущей, могущественной силы, захлестнувшей богиню с головой, словно гигантский прилив, слегка ослабло, будто схлынула волна, оставляя за собой лишь тень намека на бездну мощи, укрывшуюся под оболочкой мужчины.
Глава 2. Незваный гость из зазеркалья
' Всё любопытственнее и любопытственнее!'
Алиса (Л.Кэрролл)
Расческа повисла в воздухе. Отважный Диад при появлении незнакомца поджал хвост и спрятался за спину хозяйки, но не сбежал. Если Элия не решит дело миром, пантере придется защищать ее, не щадя клыков и когтей, жертвуя целостностью своей прекрасной черной шкуры.
— Прекрасный день, моя леди, — вежливо поздоровался гость из зеркала звучным голосом. — Кажется, у вас так принято начинать общение?
— Прекрасный день. Так, — откликнулась принцесса, стряхивая оцепенение. На ее губах заиграла доброжелательная, загадочная полуулыбка, только сердце забилось как пойманный в клетку сильф. — Ведь никогда не знаешь, кого в следующий раз доведется приветствовать. Нам чужд обычай многих миров, заставляющий желать здравия врагу или незнакомцу. Сила слов бога велика и может обернуться против говорящего. Констатация же факта о прекрасном дне вполне невинна, поскольку мы не уточняем, для кого он прекрасен.
— Мудро, — коротко ободрил незваный гость и опустился в кресло рядом с пуфиком принцессы, продолжая рассматривать обстановку женского будуара, как заморскую диковинку.
— А как приветствуют друг друга у вас? — увлеченно поинтересовалась богиня, нашаривая скинутые туфельки. Любопытство, как обычно, оказалось сильнее инстинктивного ужаса.
— Мне говорят 'Вечности Повелителю', я не говорю ничего, — с небрежным, оттого еще более явственным, надменным высокомерием проронил мужчина, закидывая ногу на ногу. Он явно чувствовал себя в обществе принцессы куда комфортнее, чем она сама, все еще не оставившая инстинктивной настороженности.
— И тебя не пугает такое приветствие, Злат? — задумчиво покачала головой принцесса, скользя пальцами по искусной резьбе расчески, спланировавшей на руки.
— Привык, — безразлично передернул плечами гость. — А что?
Убедившись, что чужак не нападает, Диад немного успокоился, перестал дрожать и немного отодвинулся от Элии, прекратив прижиматься к хозяйке, подобно новорожденному котенку к материнскому боку.
— Существовать вечно в одном неизменном состоянии — не то чтобы скучно, скорее, странно, неправильно. Рано или поздно устаешь играть в одну и ту же игру, как бы занимательная и привычна она не была и хочется начать новую, — объяснила свою точку зрения богиня и прищелкнула пальцами, чтобы возобновить действие заклятья на расческе.
— Пожалуй, — хмыкнул Злат, поудобнее откинувшись на спинку кресла и следя за тем, как скользит щетка по роскошному медовому водопаду. — Логично. Впрочем, чего иного ждать от Богини Логики? Но многие, очень многие, с тобою не согласятся, предпочтя вечность смерти.
— За них говорит страх, — уверенно заявила Элия.
— А ты не боишься? — чуть подавшись вперед, вкрадчиво спросил гость, становясь похожим на большого кота, забавляющегося с полупридушенной мышкой.
— Смерти или боли — нет. Я боюсь того, что не буду помнить о родичах и истинной сути. Я многого боюсь. Ничего не страшится лишь дурак или сумасшедший, — не поддаваясь на провокацию, спокойно ответила принцесса. Ее гость был не тем, с кем стоило бы юлить или говорить полунамеками. В эту игру он умел играть куда лучше самых записных интриганов Лоуленда и играл куда дольше любого из них.
— Храбрая девочка, — не то иронично, не то одобрительно кивнул мужчина. — Признать свой страх может только тот, кто по-настоящему смел. Поведай-ка, милая, у вас сейчас какие-то праздники? — неожиданно резко сменил тему Злат.
— Да, мой лорд, Новогодье, — вынужденно согласилась молодая женщина.
— Расскажи, — попросил Злат, снова с комфортом устраиваясь в кресле. Отщипнув виноградинку из вазы с фруктами, стоящей рядом на маленьком столике, мужчина кинул ее в рот на пробу.
— Это праздник смены сезонов: конец осени — начало весны. На два семидневья собираются в замок все родичи. Обмен сплетнями, совместные трапезы, пирушки, сделки, игры, ничего не значащая болтовня. Никаких дел и проблем. Первая семидневка только для семейного общения, потом начинаются праздничные вечерние балы для лоулендской знати, городские забавы: карнавалы, фейерверки, кутежи, и, наконец, на закуску Большой Бал последнего дня Новогодья на целые сутки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
