Меня хватило ровно на одну минуту. После я выскочила из кабины и спешно обмоталась махровым полотенцем. Голос Майи подействовал словно успокоительное. Она напевала песню. Местами фальшивила, местами попадала в ноты. И все же я предпочла убедиться, что сестра в порядке.
— Со мной все хорошо! — крикнула она, едва я приблизилась к кухне. — Ванная свободна?
— Да.
Паника медленно отступала. На негнущихся ногах я отправилась в комнату.
Современная мода мне нравилась отчасти из-за джинсов и брюк. Я ненавидела носить платья и юбки, но не могла вместе с остальными протестовать. Нас не должны были видеть и снимать на фотоаппараты. В то время было не так проблемно, как сейчас. За последние двадцать лет человечество настолько привыкли к смартфонам, что желало запечатлеть больше, чем видят их глаза. Люди буквально смотрели на мир сквозь объектив, что лично меня приводило в замешательство. Помню, как однажды Тим предложил сделать нам селфи. Я остро отреагировала и едва не выбила из его рук телефон. После этого Тим больше не предлагал фотографироваться и держал подальше от меня свой телефон.
Я быстро натянула синие джинсы и черную футболку. В Димале лето никогда не было жарким. Температура достигала максимум двадцати двух градусов, но из-за сильных ветров постоянно чувствовалась прохлада. Приходилось всегда брать с собой ветровку или же толстовку. Но сегодня казалось, ветер не намерен портить прическу, а солнце же, наоборот, готово согреть своими теплыми лучами. Я оставила толстовку на стуле и, влеченная запахом кофе, отправилась на кухню. Все, что нужно было знать о нашем доме — дизайном занималась Майя. На каждой поверхности лежали бесполезные предметы декора, рамки без фотографий, вазы с искусственными цветами. И все эти предметы Майя обожала протирать от пыли каждые выходные. Она надевала смешной фартук с пончиком, запихивала в карманы средства для уборки, тряпки, губки, включала громко музыку и пела. Пела так, словно возле нашего дома собрались ярые фанаты ее творчества и мечтали хоть на секунду услышать ее голос. К слову, сейчас она также горланила, не жалея связок, словно в ванной у нее был концерт. Я не могла больше слышать ее стараний: спешно выпила кофе и направилась в прихожую.
— Жду в машине, — крикнула я, снимая ключи с деревянной ключницы.
— Буду через десять минут.
Я не стала искушать судьбу, и сама заняла водительское сиденье. Пусть Майя набирается опыта по вечерам: не так много машин. Не то, чтобы и днем жители гоняли на дорогах. Большая часть населения работала на заводе. Из-за двух смен — утренней и вечерней — пробки образовывались только рано утром и в середине дня. В остальное время, машин было мало, тем более, вечером.
Я отрегулировала сиденье и зеркала, и в который раз убедилась, что кабриолет априори не создан для Димале. Ветер запутался в волосах и спутал пряди. Я попыталась отыскать кепку, но меня отвлекло уведомление на телефоне. Новости. Я проверяла их каждый день, чтобы заблаговременно знать, к чему готовиться. Но сегодня все спокойно, лишь анонсировали фестиваль по поеданию картошки на конец месяца. Нужно уточнить у Бена, планирует ли он в этот раз принимать участие. В прошлом году он занял второй место, что было заметно по увеличившейся талии.
Бен. Вскоре он начнет задавать вопросы. При переезде в Димале в поддельных документах было указано, что нам восемнадцать лет. На сегодняшний день двадцать три. Это нормально в двадцать три работать официантками? Люди не будут задавать лишние вопросы? Меня, безусловно, в этом плане не волновало чужое мнение, но если бы мне в реальности было двадцать три, а не сто двадцать три. Нас с сестрой в принципе все устраивало: удобный график, несложная работа, хорошие чаевые. К тому же, мы с Майей не были транжирами, не считая любовь Майи к безделушкам, и за сотню лет сколотили неплохой капитал, который и позволил нам арендовать дом и купить машину.
Дверь со скрипом отварилась. Я перестала барабанить по рулю и завела автомобиль. Двигатель слегка прокряхтел, а после плавно заурчал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Боишься? — усмехнулась Майя, плюхаясь на пассажирское место.
— Только если за других водителей, — я улыбнулась ей в ответ и включила первую передачу.
Утром мы всегда ехали по самому долгому пути, мимо разрушенных домов католиков. Почему-то меня завораживали полуразрушенные дома, в которых когда-то пестрила жизнь. Все они были полупустыми, за счет стараний мародеров, но местами виднелись из выбитых окон дырявые пыльные шторы, тяжелые шкафы. На улицах же валялись проржавевшие детские велосипеды, поломанные стулья и доски. В Димале много лет говорили о сносе этих зданий и постройки нового жилого комплекса, по типу Олд Райза или Нью Райз, но каждый раз не набиралось нужного количества голосов. Местные жители с трепетом относились к этому месту. Оно служило напоминанием, что война может затронуть абсолютно каждого. С особой любовью жители относились и к школе «Святой Анны»– величественному сооружению из серого кирпича, каменными башнями с пиками и пристроенной церковью. Некоторые туристы ошибочно принимали его за замок, но отчасти понять их я могла — он действительно выглядел так. Перед школой расстилался огромный стадион, который мы сейчас и проезжали.
Выехав из поселка на асфальтную дорогу, я наконец-то разогналась. Майя подключила телефон к автомагнитоле. Заиграла песня Vance Joy «Riptide». Опять. Я не успела даже нахмуриться, как сестра резким движением вскинула волосы и начала танцевать.
Потоки ветра игрались с нашими волосами. От легкой утренней прохлады по коже пробежали мурашки. Мы проехали продуктовый рынок, здание торгового и центра и свернули к Дойтон парку. Сейчас он не наполнен смехом, разговорами и ароматом хот-догов, лишь несколько спешащих людей пересекали его, стремясь вовремя попасть на работу. Но днем, когда закончатся уроки и наступят обеденные перерывы, гвалт голосов и гогот будут звучать с каждой лавочки и качели.
Оставался один поворот до кафе, как заиграл Dennis Lloyd «Nevermind». Я плавно сбросила скорость, попутно скидывая передачи, и легко покачивала головой. У двери заметила высокий силуэт Бена. Кажется, он возился с замком. Опять.
— Доброе утро, девочки, — вздохнул он, приглаживая бороду. — Забыл позвонить слесарю.
— Я попробую, — вызвалась Майя и забрала из его мозолистых пальцев ключ.
Я усмехнулась, качая головой. Бен вот уже третий месяц забывал позвонить слесарю. Каждое утро мы слышали от него одно и то же оправдание. Но на самом деле забывчивость единственный в нем минус. Бен очень добрый и отзывчивый. Никогда не перегружал нас работой и не заставлял делать те вещи, которые не входили в обязанности. Бен и выглядел, как самый настоящий добряк: плотного телосложения, но за счет высокого роста не выглядел чересчур круглым, выпирающий животик, по которому Клэр несколько раз за день щелкала пальцами. Да и лицо у Бена миловидное: косматые коричневые брови, нос с широкими ноздрями и тонкие губы, спрятанные под усами. Единственным своим недостатком босс считал залысину, но мы втроем убеждали его, что борода отвлекала внимание от головы.
Майя, наконец, расправилась с замком. К этому моменту уже подошли повара. Мы ввалились в кафе и занялись своими делами: ребята на кухне включали технику, Бен протирал барную стойку, а мы с Майей столы. Позже всех пришел Тим, лениво зевая на ходу, и все направились завтракать.
Кафе открылось. Народ хлынул в таком количестве, что я едва успела выпить стакан воды. В зале десять столиков. В утреннем жребии мне попались столики под номером семь и восемь, за которыми могли уместиться шесть человек. Помимо них было еще три, но все они либо двухместные, либо четырехместные. Вот в такие моменты я жалела, что не обладала такой же выносливостью, что и волки. Хотя мне не стоило жаловаться: Тиму досталась доставка. Никто из официантов не любил ее, ведь приходилось не только собирать заказы, но и помогать в зале.
Восхитительные ароматы доносились с кухни. Я лавировала с подносами, стараясь как можно быстрее утолить голод офисных сотрудников. Благо, с утра они обходились сандвичами и напитками, поэтому обслуживали мы быстро и искренней улыбкой на губах. Ближе к обеду поступил большой заказ с завода. В зале, к тому времени, сновали лишь сотрудники торгового центра и ученики. Майя вызвалась помогать на кухню, а я взяла на себе ее столы. Для завода Бен разработал отдельное меню и демократичные цены. Не смотря на наличие столовой, сотрудники пару раз в неделю баловали себя вкусной и сытной едой.
