но этого не произошло.
– Я еще могу понять, если он не хочет возвращать мне мой, но почему он свой-то не забрал?
Пока Фима шуршала по палатке, проснулась Аня.
Она потянулась, сладко зевнула и спросила:
– Мы тебе не сильно вчера мешали своим пением? Честно, я пыталась ребятам сказать, что хорош уже песни горланить, что ты спишь и мы тебя разбудим, но разве им что-нибудь втолкуешь! Особенно этим братцам-акробатцам Беляковым. Вот уж неугомонные клоуны!
– Вы мне совершенно не мешали. Я спала словно младенец.
– Правда! – обрадовалась Аня. – Ой, а мы так здорово посидели у костра! Выпили прилично. Разошлись, когда уже совсем темно было.
– Скажи, а где мой рюкзак?
– Ты чего? Вот же он!
Фима ничего ей не ответила, она была растеряна. Получается, что Максим так и не обнаружил подмены? Но тут живот у Фимы издал такой громкий и протестующий вопль, что его даже Аня услышала.
– Проголодалась? – улыбнулась она. – Погоди, сейчас все проснутся, чай пить будем. Булочек или бисквитов не обещаю, но сухари и сушки еще остались.
Нет уж! Фима хотела назад свои бутерброды с сыром. Небось сыр за день на жаре успел основательно дозреть и приобрести необходимый пикантный аромат. А если добавить к нему горсть поспевшей ранней бруснички, то получится просто изысканное сочетание. Вот только была одна небольшая проблемка, маленькая такая проблемочка. Рюкзачок, в котором хранились запасы пищи, до сих пор находился в чужих руках.
Фима прошлась по их лагерю, одним глазом косясь на палатки и пытаясь понять, чья из них чья. Вчера она была слишком утомлена, чтобы приглядываться, кто и где из ребят спит. Она лишь знала, что в красной палатке спят братья Беляковы, они вообще испытывали странное пристрастие к этому яркому цвету. Их с Аней палатка была синего цвета. Но стояло еще три.
Одна принадлежала Генке, она сразу бросалась в глаза благодаря многочисленным надписям, сделанным на ней в память о том или ином походе, в котором ей довелось принять участие. «Алтай 2012», «Крым 2008», «Камчатка – Ключевская сопка май 2016». Палатка была заслуженная, не какой-нибудь там новичок, она внушала почтение, и ее Фима деликатно обогнула.
Еще одна палатка принадлежала девочкам – Полине с Ариной, а в последней должны были обосноваться Роха с Максом в компании с рюкзаком Фимы. Обе эти палатки были защитного цвета, обе примерно одинаковыми по цене и размеру. И Фима не видела решительно никаких признаков, чтобы определить, какая палатка принадлежит мужчинам, а какая девушкам.
Она подошла поближе и заглянула в окошко, затянутое москитной сеткой. Окошко было маленькое, видно через него было плохо. Но все же Фиме показалось, что она видит чью-то ногу, и нога эта была сильно волосатой. Такую ногу ни одна современная девушка не захочет иметь на своем теле, она сделает все, чтобы избавиться от такого неприглядного зрелища, обязательно посетит салон красоты и удалит с кожи всю эту повышенную мохнатость. Мужчины иногда тоже так поступают, к счастью, пока еще не все и не всегда.
– Значит, мужики тут и обосновались. Ага!
Фима еще раз обошла палатку, пытаясь понять, как ей лучше и незаметней проникнуть внутрь нее. Но палатка была современная, стены и крыша являлись одним целым с основанием, чтобы никакой гад ползучий, ни зверь, ни птица, ни Фима, не мог бы забраться в нее с «черного» хода. Пришлось пойти на риск и приоткрыть немного молнию, которой был закрыт парадный вход.
В образовавшуюся щелочку Фима сунула голову. Теперь перед ней были две пары ног. Одна, без всякого сомнения, была мужская, с грубыми и заскорузлыми пятками, а вот вторая принадлежала женщине.
Женщиной оказалась Арина, а мужчина был тот самый Роха, которого, как уверяла Аня, все в их маленьком отряде очень не любили, прямо-таки ненавидели. Оказалось, что не все. У Арины на этот счет было свое мнение.
Фима осторожно обвела взглядом палатку. Это была палатка девочек. Многие мелочи указывали на это обстоятельство. И висящая на стене знакомая косынка с командой лис, и кружка с цветочками. Значит, Макса и свой рюкзак следовало искать во второй палатке.
Туда Фима и направилась. Идти было недалеко, но пока шла, успела сообразить одну вещь.
– Если Роха сейчас спит в палатке у девушек в обнимку с Ариной, то, по логике вещей, Полина спит в палатке у Максима.
И как неудобно получится, если Фима сунется туда как раз в тот момент, когда парочка будет любезничать друг с другом или заниматься кое-чем покруче.
– Могут решить, что я за ними подглядываю.
А так как Фима была человеком новым в отряде, ей такая репутация была совсем ни к чему. В результате Фима обошла палатку три раза, но никаких откровенных звуков, кроме мужского храпа, она не услышала.
– Рискну!
Она проскользнула в палатку и очень удивилась, обнаружив тут одно-единственное тело, которое и издавало эти мощные рулады. Максим спал, вольготно раскинувшись на надувном матрасе, и его совсем не смущало, что его руки, лицо и грудь буквально оккупировали комары. Многие из них наелись уже до такой степени, что раздулись и напоминали крохотные алые фонарики. Другие еще только насыщались. А третьи летали над обеденным столом, выбирая себе кусочек поаппетитней. Ни те, ни другие, ни третьи Макса ничуть не тревожили.
– Вот дает, – поразилась Фима.
Она попыталась прогнать комаров, но те лишь перелетали с места на место, а толку не было.
– Откуда же вас тут столько взялось?
Впрочем, ответ лежал на поверхности. Комары проникли через то же отверстие, через которое прошла и сама Фима. Видимо, уходя, Роха забыл застегнуть полог палатки. И кровососущие жадные твари набились, словно пассажиры в час пик в вагон метро. Но самому Максу они видимых неудобств не доставляли, и Фима оставила все как есть. У нее было дело, и это дело еще требовало исполнения.
Вот только заветного рюкзачка в палатке не наблюдалось. Но Фима увидела в дальнем углу что-то прикрытое одеялом. Возможно, ее рюкзак как раз именно там и спрятан? И Фима начала осторожно двигаться в ту сторону.
Макс храпел, она ползла, комары жужжали. Все были при деле, и все шло прекрасно ровно до того момента, пока Фима не протянула руку, чтобы сдернуть покрывало. До этого девушка имела все четыре опоры, а тут их стало только три. Да еще надутый матрас предательски бултыхнулся под ней, и Фима окончательно потеряла равновесие. Она шлепнулась прямо на Максима, который проснулся и схватил ее своими руками.
– Попалась, птичка! – сонно прогудел он ей в ухо и уткнулся носом в шею.
Никаких поползновений он не делал,
