– …и у нас весь дом был завален материалами и портретами! – подтвердила Натэла.
– Один из ваших курсантов, Игорь Петрович, действительно очень похож на Саакадзе, – улыбнулась Нино Вахтанговна. – Я весь вечер любовалась на это породистое лицо. И удивлялась, кстати, почему он не в форме, которая бы ему очень пошла!
– Но без формы был только Иван Маремьянко! – напомнил старый генерал. – И он ничуть не похож на грузинского полководца! У него абсолютно славянский типаж!
– Этого юношу я помню, ничего интересного! – отмахнулась старая актриса. – Натико, ты ведь со мной согласна? А вот второй…
– Нино Вахтанговна, Натэла, вы что-то путаете, – уверенно сказал генерал. – Я убежден, что в штатском был только Маремьянко, и то по уважительной причине. Если бы еще кто-то из моих пришел без формы, я бы запомнил наверняка! Курсанты Военной академии не носят в городе штатскую одежду, это считается дурным тоном. Кроме того, я сам приглашал ребят и уверен – никакого смуглого брюнета среди них нет! Нино, это, случайно, не ваш дальний родственник?
– Как я могу не узнать своего собственного родственника?! – поразилась Нино Вахтанговна. – До глубокого маразма мне, надеюсь, еще далеко!
После четверти часа криков, споров и воплей выяснилось, что высокий смуглый парень, похожий на средневекового грузинского полководца, никому из собравшихся не знаком.
– Конечно я его видел! – пожимал плечами генерал Полторецкий. – Но я был уверен, что это знакомый Юли или Павла! Ему лет двадцать на вид, очень интеллигентное лицо…
– И я видела! – вопила Юлька. – И подумала, что это Натэлин брат! Или дядя! Или племянник!
– А я думал – дедов курсант… – Пашка озадаченно чесал затылок. – Ну и дела-а… Как, оказывается, легко в чужую квартиру протыриться!
Неожиданно Батон, до этого спокойно поедавший за столом Натэлино ореховое печенье, заорал так, что замигала лампа:
– А-а-а! Атаман! Полундра! Пашка! Я его встретил у подъезда!!! Этого вашего «Саакадзе»! Когда за хлебом бегал! Точно – стоял такой! На ваши окна смотрел! Еще спросил меня, что там за праздник – свадьба, что ли? Я сказал, что не свадьба, а днюха у Полторецких… ну и дальше побежал! Меня там Терезка у метро дожидалась! И еще… – тут Батон умолк, вытаращил глаза и драматическим шепотом закончил: – И на нем, кажется… была камуфляжная куртка!
Наступила тишина. Все сосредоточенно переваривали информацию.
– А ПОТОМ ты этого, в камуфляже, видел в квартире? – спросил Пашка.
– Потом?.. – растерялся Андрей. – Потом, кажется, нет!
– Понятно, ты как уселся между тортом и Терезкой, так больше и не вставал! – съязвила Полундра. – А зачем, если все главное под рукой?
– Нет, Полундра, я тебе щас наваляю! – разозлился Батон. – Игорь Петрович, ну чего она?!
– Шелупонь, замолчите, – серьезно сказал Пашка. – Похоже, этот пацан специально старался Андрюхе на глаза не попадаться. Ведь, когда они у подъезда столкнулись, наш «Саакадзе» еще не знал, что Батон через полчаса в эту квартиру вернется и запросто может там его узнать и спросить, что он тут делает! Так или нет?!
– Да-а-а…
– Значит, этот парень нарочно от Андрюхи прятался! Тем более что было где – квартира огромная и толпа народу в каждой комнате!
– Синьор из общества… – усмехнулась бабушка Нинико.
– Кто-кто?! – поразилась Полундра. – Из какого общества, Нино Вахтанговна?! Из тайного?!
– Была такая итальянская комедия: «Моя профессия – синьор из общества»[3], – поведала старая актриса. – Там главный герой – бедный неаполитанский жулик. Он живет тем, что ходит по чужим свадьбам, где его никто не знает: родственники жениха уверены, что он родственник невесты, а родня невесты – что жениха… И, пока все выяснится, он успевает как следует наесться за свадебным столом. Боюсь, что наш юноша – такой же «синьор из общества».
– Но для чего парню проникать на чужой праздник? – удивился генерал. – Он не походил на голодного… да, кажется, и за стол-то не садился.
– Может, он украл что-то?! – ахнула Полундра. – Дед! Пойдем посмотрим – твои ордена на месте?!
– На месте. Я бы заметил, – успокоил внучку Игорь Петрович.
– Возможно, наводчик? – нервно предположила Соня. – Знаете, как бывает: воры сначала засылают в квартиру одного, чтобы убедиться – стоит ли грабить… Игорь Петрович, может быть, все-таки заявить в полицию?
– У нас совершенно нечего красть, – усмехнулся генерал. – У меня есть несколько ценных книг по истории… но это, пожалуй, и все.
– А книги не пропали?
– Они все стоят на видном месте в шкафу, я бы сразу обратил внимание, если бы они исчезли. Нет, боюсь, тут что-то другое. Но что?..
– Молодому человеку нужно было любой ценой проникнуть в квартиру Полторецких, – медленно сказала Соня. – Кстати, сразу же после этого он поехал на Солянку и забрался в Пашкин офис! Причем открыл его своими ключами!
– А вдруг это вовсе не он? – робко вступилась Натэла за «Георгия Саакадзе».
– Других подозреваемых у нас пока нет, – пожала плечами Соня. – И, кажется, этот парень все-таки не вор. Ни из вашей квартиры, ни из Пашкиного офиса он ничего не взял. Наоборот, потерял. В квартире – конверт, в офисе – куртку с письмом и открыткой.
– Мог бы, между прочим, поставить на место панель и стол назад придвинуть! И запереть за собой дверь, а не тикать через окно в грязных ботинках! – ворчливо заметил Пашка. – Я бы на его месте так и сделал. Тогда бы мы вообще ничего не заметили. Что у него – времени не хватило?
– Может быть, он собирался, но кто-то его спугнул? – азартно предположила Полундра. – На лестнице там шаги послышались, или…
– Но что же такого привлекательного было для него у Полторецких? – задумчиво вопросила старая актриса. – И как это теперь узнать? И какая странная открытка… И письмо, в котором не разобрать ни строчки…
– А на конверте весь адрес пятном закрыт, – огорченно подтвердила Натэла. – Мы уже по-всякому пытались разобрать – ничего не получается. Только и понятно: Москва, Отешецкий. Игорь Петрович, может, вы такого знаете?
Но старый генерал заявил, что знакомых с такой фамилией у него не имеется.
Среди ночи Юльку разбудил звон разбитого стекла. Полундра подскочила в постели, кинула безумный взгляд на светящиеся часы и сипло спросила:
– Пашка, ты сдурел?! Что ты там раскокал?! Второй час ночи!
На столе голубел экран компьютера. Пахло кофе. Пашка в трусах и майке, шепотом ругаясь, собирал с пола осколки чашки.
– Тряпку принеси, раз проснулась! – не оборачиваясь, велел он.
Полундра сползла с постели и, шатаясь, пошлепала в ванную.
Вдвоем они кое-как подтерли кофейную лужу на полу и вымели остатки осколков. После чего Пашка ворчливо поведал:
– У меня айпэд разрядился, и я к тебе пришел, в Сеть залезть. Кофе вот сварил. А у тебя из полки всегда какая-то книжка торчала, на которую я чашку ставил… раньше. Ну и сейчас поставил. А книжка эта, оказывается, уже не торчит. Я чашкой и промахнулся… Ты что, на полке порядок навела наконец-то?
Полундре и в голову не приходило заниматься таким дурацким делом. Она включила лампу, и Пашка воочию убедился, что на книжной полке сестры царит привычный кавардак из учебников, детективов, растрепанных тетрадей и комиксов про агента Тайгера.
– А на что же я тогда кофе раньше ставил? – озадачился Пашка, разглядывая яркие обложки комиксов. – Ведь так удобно торчало… Книжка какая-то большая… или папка… Куда ты ее дела, старуха?!
Вместо ответа Юлька вдруг тихо ахнула и села мимо кровати на пол:
– Пашка! Ой! Пашка! Это, кажется… это, кажется, папка торчала… Которую я из скобинской квартиры взяла!
– Какая еще папка? – удивился старший брат. – Зачем она тебе вообще понадобилась? Я думал, вы тогда выбросили все!
– Мы и выбросили! Я ее в рюкзак сунула, чтоб она Сол Борисычу на глаза не попалась! Мы ведь об нее ноги вытирали, а он же больной до этих бумажек древних! Хотела по дороге выкинуть, забыла… ну и засунула дома на полку! Прямо поверх книжек, по-другому она не лезла! А ты, оказывается, на нее приспособился кофе ставить! А теперь…
– А теперь ее нет, – медленно сказал Пашка, глядя на пустое место на полке. – Юлька… не за ней ли наш «Георгий Саакадзе» приходил?
Полундра ошалело молчала. Потом запустила обе руки во встрепанные волосы и сказала:
– Почему к нам? Почему не к Сол Борисычу? Ведь все ценные книги он к себе увез!
– Значит, книги вору не нужны были. А нужна была та папка.
– Да в ней же одни грязные бумажки были! Что в них интересного?
– Значит, было что-то, – без улыбки сказал Пашка. – Раз он рискнул за ними в чужую квартиру влезть. Вопрос: как он вообще узнал, что эта папка здесь?
– Не знаю. Я никому не говорила. Даже наши, по-моему, не знали… – Юлька забегала из угла в угол. – Ну да, я ее засунула в рюкзак, чтобы выбросить, никто и внимания не обратил… Она еще еле запихалась, наружу торчала!
