...Вдруг раздался невыносимый уху треск, скрежет - и сверкающий нож замер в миллиметре от ее живота. Конвейер остановился... Где-то скрипело и завывало, словно что-то заело в огромном механизме. Но конвейер стоял, и топор не поднимался - производство смерти застопорилось.
Рабочие в синих комбинезонах бросились исправлять повреждение. Слышался резкий голос их начальника - он бранился. К Серафине шли двое рабочих.
- А с этой что делать?
- Подвинь подальше, а то нож промахнется.
Серафину за волосы потащили вверх по конвейеру. От боли и ужаса из глаз у нее брызнули слезы.
- Может, прикончить ее, чтоб не мучилась? - сжалился один из рабочих.
- С ума сошел! Не мы здесь распоряжаемся! - испугался другой, отворачиваясь и стараясь не глядеть на жертву.
Вдруг из-под конвейера поднялась черная фигура, взмахнула чем-то блестящим - и один из рабочих упал. Серафина не поверила глазам: перед нею стоял живой и здоровый Мики, черный, как трубочист, и с увесистой болванкой в руке. Не успели оба насильника опомниться, как уже лежали на полу, оглушенные. Мики стащил подругу с конвейера и развязал веревки.
- Ой! - сказала она, закрываясь руками.
- Некогда! Бежим! - Мики бросил болванку и потащил Серафину за руку.
По другую сторону конвейера замелькали синие фигуры. Мелькнуло разъяренное лицо самого босса. Широкоплечий бич перескочил конвейер и ринулся к ним. Но тут конвейер словно сорвался с привязи и рванулся, как необъезженный конь. Ятаган с лязгом опустился, полоснув по резиновой ленте. Раздался хлопок, точно выстрелили из пушки - туго натянутая лента лопнула, как бичом хлестнув по находившимся возле конвейера людям. Те покатились в разные стороны, ударяясь о стены, машины и приборы. Чистый кафельный пол мгновенно окрасился кровьюкровь брызнула даже на Мики и Серафину, - а вторая часть конвейерной ленты просвистела над их головами и унеслась куда-то вверх.
В общем шуме и грохоте не было слышно выстрелов - сначала одного, потом другого. Мики выпустил руку Серафины, и она растянулась на полу. На черном от сажи рукаве его появилось алое пятно - оно быстро росло, расплывалось на глазах. Перезаряжая на ходу пистолет, бандит бежал к ним, безоружным. Целясь в парня, он не видел девушки.
Извернувшись, как угорь, Серафина схватила его снизу за ногу.
Она плохо помнила, как Мики поднял ее, оглушенную, с пола и как они мчались к водостоку. В водосточной яме у открытого люка стоял и прислушивался рабочий с отверткой и молоткозм в руках. Он только что снял испорченную решетку, чтобы заменить ее новой - черный лаз зиял, ничем не прикрытый. Прежде чем рабочий опомнился, Мики толкнул его плечом, и тот покатился по полу, роняя свои инструменты.
Боже, как бежали сегодня Мики и Серафина! Они мчались по трубе, в темноте спотыкаясь и стукаясь о стенки, рискуя во мраке угодить в одно из ответвлений трубы и безнадежно заплутаться. Бегущий впереди Мики споткнулся и упал, Серафина с разбегу свалилась сверху и почувствовала, что весь бок у него мокрый и липкий от крови.
В тот же миг они услышали шум и гул позади, там, откуда они только что бежали.
- Они пустили воду! - прохрипел Мики.
Серафина вскрикнула и вскочила.
- Спокойно! Набери в грудь воздуху, - приказал Мики.
В следующую секунду мощный поток воды настиг и подхватил их, понес, вертя и подкидывая, ударяя о стенки трубы. Это продолжалось минуту, другую, третью... Серафина чувствовала, что воздух в легких на исходе, грудь разрывалась - она готова была уже захлебнуться, но тут поток вынес ее в реку и она, задыхаясь, вынырнула на поверхность.
Тут же Серафина стала оглядываться, ища Мики. Его не было, он не вынырнул. Она снова нырнула, открыла в воде глаза и увидела медленно погружавшееся в омут тело.
Спустя несколько минут оба, обессиленные, лежали на берегу. Рука Мики у плеча была перетянута грязной тряпкой, бывшей некогда его рубашкой; но кровь все равно сочилась. Одной рукой он крепко держал висевший на шее фотоаппарат. Серафина дрожащими руками достала из кустов свое платье и стала натягивать на себя.
- Выскочили! - как-то даже изумленно проговорила она.
У нее было такое ощущение, будто им посчастливилось вырваться из могилы. Все вокруг - воздух, лес, птицы - все радовало и как-то по-новому удивляло. Так, наверно, чудом спасенный от смерти радуется миру, который едва не оставил. Только на реку смотреть не хотелось.
- На, возьми, - Мики протянул ей фотоаппарат. - Пленка, наверно, подмокла...
Оставив Мики лежать на берегу, Серафина бросилась через лес к шоссе. В будний день на реке и на кладбище никого не было, а случайные прохожие шарахались от нее, как от чумы, да и неудивительно - лицо ее, руки и ноги были черны, как у трубочиста. На улице смеркалось, и люди боялись. В такой час, да еще на кладбище подобную фигуру можно было счесть выходцем из ада. Серафина чуть не плакала от обиды и злости - может, в этот момент Мики умирал без помощи на пустынном берегу.
На автобусной остановке стояло несколько человек. На Серафину показывали пальцами, хохотали - напрасно она, рыдая, пыталась доказать, что у реки без помощи умирает человек.
- Да она пьяна и в грязи валялась! - захохотал какойто мужчина и отпустил еще несколько нелестных и непечатных слов.
Женщины возмущенно кричали и грозились вызвать милицию. Правда, один гражданин выразил было желание пойти и узнать, в чем дело.
- Да вы с ума сошли, молодой человек! - закричала толстая тетка с хозяйственной сумкой. - У них там целая шайка - заманивают прохожих, ограбят и убьют!
- Выродки! Мерзавцы! Правильно вас мертвечиной кормят! Где вам другому помочь, сами друг друга жрете! - не удержавшись, Серафина плюнула сквозь слезы и побежала обратно к тому месту, где оставила друга.
Мики лежал на том же месте, и лишь едва заметное дыхание говорило о том, что он еще жив.
До самой темноты, задыхаясь, Серафина тащила друга через лес и через кладбище. Потом долго голосовала на шоссе, но напрасно. Никто не останавливался.
Иногда Серафине казалось, что Мики уже умер - она останавливалась и долго прислушивалась к его дыханию. Слезы, не переставая, катились у нее из глаз, она ненавидела и проклинала в эту минуту все человечество. Когда она уже совсем выбилась из сил и готова была упасть на землю рядом с Мики, неподалеку остановился рейсовый автобус.
* * *
Серафина не была совершенно уверена, что подмоченная пленка проявится. Ей не раз до этого приходилось печатать фотографии, она знала, как это делается, и имела нужную аппаратуру, но никогда не готовила так тщательно раствор и все мелочи, необходимые для такого дела. Если бы пленка не проявилась, значит, весь риск, все трудности - все было зря. На слово никто им не поверит, в лучшем случае, сочтут за сумасшедших. Добиться анализа консервов без веских к тому оснований не удастся, да и вовремя предупрежденные преступники примут меры, чтобы сокрыть следы. Вся надежда оставалась на фотографии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
