Что я могу без поддержки семьи, без образования и без развитой магии? Кстати, магия-то у меня была, и не маленькая, но ее никогда никто не развивал.
Размышляя над всем этим, я чувствовала, что меня предали, а значит я должна предать в ответ. Лучшим решением я видела собрать свои вещи и уйти к врагу моей семьи, помочь ему одержать победу над моим отцом, чтобы чувствовать причастность к триумфу. Тебя предали — предай в ответ, это тот семейный урок, который я вынесла из этой ситуации.
3 глава
Где расположен дом Бастиана Гретского я знала всегда, как, наверное, и все в нашем городе. Если дома остальных жителей столицы возвышались на оживленных улицах, или, в крайнем случае, на живописных лугах окраины, дом семьи Гретских стоял на высоком холме в центре небольшого лесного массива. Мне почему-то всегда казалось, что над этим домом тучи темнее, а грозы чаще. Но, естественно, это было лишь мое воображение, основанное на слухах о владельцах данного места.
Я собрала вещи еще ночью, покидав в большую спортивную сумку все самое необходимо и относительно темное, очень не хотелось, чтобы даже цветовая гамма связывала меня с семьей. Так в моем багаже оказался минимальный набор косметики, всего один крем, несколько серых брюк, пару блузок и жакетов, два повседневных платья и даже теплая курточка на всякий случай.
Я думала, что сумка будет легкой, но обувь и бытовые мелочевки придали ей достаточный вес, чтобы я сейчас еле тащилась в гору, которая за время пути уже успела стать ненавистной. Однако радовало то, что утром все разъехались по своим делам — отец и Ганс на работу, Клим на учебу, а мама к своей подруге помогать устраивать какой-то благотворительный вечер. Поэтому я просто выкинула сумку в окно и спокойно прошла мимо слуг, не считая нужным им докладывать, куда это я собралась.
Время было раннее, поэтому экипаж пришлось ловить достаточно долго, да и проехаться я решила лишь до окраины, чтобы не вызывать лишних вопросов, а дальше пошла пешком, однако это решение мне сейчас казалось далеко не самым удачным. Но тяготы багажа ушли на второй план, когда впереди показались высокие ворота старинного особняка, в котором когда-то творил не самые лучшие дела отец Бастиана, а сейчас, видимо, их продолжает творить и сам Бастиан. И что, я действительно собираюсь помогать ему в этом?
Я повернула назад, но тут же поняла, что позади ждет семья, посчитавшая меня удачной для продажи вещью. Поэтому я лишь тряхнула головой и решительно пошла дальше. Я им всем покажу! Вот помогу Бастиану совершить что-то великое и ужасное, и тогда…
А что тогда? Чего я, собственно, жду? Тюремного наказания?
Я снова остановилась и оглянулась. Странно, но каждый раз, когда я шла к дому Гретского, мне казалось это плохой идеей, тем более впереди царил густой утренний туман, а высокие деревья не давали пробиваться лучам солнца, создавая зловещий полумрак. Но стоило мне оглянуться и сверху вниз посмотреть на светлый, окутанный нежными лучами солнца город, как идея возвращаться казалась мне еще более плохой. Создавалось впечатление, что при всем свете города, свет моей жизни погас. Да, у меня много хороших воспоминаний, но это все в прошлом, и если я вернусь, то как раньше уже не будет. Там будет еще темнее, чем здесь и сейчас.
Нет, нельзя возвращаться, нельзя позволять все решать за меня. Я человек! И я не боюсь тумана! А если папа решит меня забрать, я соглашусь? Если папа сам за мной прибежит, уговаривая вернуться и соглашаясь на все мои условия? Соглашусь, но условия у меня будут, да еще какие! Всех на место поставлю: и родителей, и Ганса, и Рамиля, и Хизер!
С этими мыслями я продолжила движение вверх.
И как зайти? Где тут звонок? Думала, разглядывая старинные ворота. В итоге я не выдержала и ударила по ним ногой, удивительно, но ворота открылись. То-то же! Я подошла к массивной входной двери, и та сразу же распахнулась, явив мне невысокого лысоватого дворецкого в черном фраке.
— Добрый день. Мне бы увидеть господина Бастиана Гретского! — запыхавшись, говорю я, ставя сумку на землю и хватаясь за дверной косяк.
— Как вас представить? — спокойно и без каких-либо эмоций спрашивает дворецкий.
— Роксана Шиатро, дочь Вейрона Шиатро, — произнося свое имя, я отпускаю косяк, делаю дыхание ровным и спокойным, и привычно приподнимаю подбородок вверх.
— Минутку, я сообщу о вас господину.
И мужчина уходит. Просто уходит, не предложив мне войти, не принеся чашечку чая, даже не взяв мою сумку. Возмутительно!
Я сама захожу, решив, что он просто забыл о манерах, ведь вряд ли у господина Гретского бывает много гостей. Пинаю ногой сумку, чтобы та оказалась внутри помещения, и усаживаюсь на небольшой красный диванчик рядом с камином.
Дворецкого нет уже минут пять, за это время я успеваю рассмотреть явно дорогую и старинную мебель, темное убранство, массивные алые шторы и огромные витражные окна под потолком. Тут хоть и мрачно, но стильно, что-то в этом определённо есть.
— Пройдемте! — дворецкий подошел так тихо, что я его даже не услышала, поэтому подпрыгнула на месте, от чего ударилась локтем о деревянный подлокотник. Нет, ну кто так делает?
Мы поднимаемся наверх по огромной деревянной винтовой лестнице, я потираю локоть и с интересом рассматриваю картины, изображающие заморские пейзажи. Пока мы идем по второму этажу, я отмечаю для себя три вещи. Первая, тут светлее, чем внизу, даже стены молочного цвета, а вазоны белые. Второе, этот замок огромен! На что наш дом отличался размерами, но тут реально можно заблудиться. И третье, тут почти нет людей. Пока кроме дворецкого мне никто не попался.
Не успела я об этом подумать, как дверь в конце коридора распахнулась, и из нее вышла молоденькая красивая девушка с высоким хвостом рыжих волос. Девушка оценивающе посмотрела на меня и прошла мимо с таким взглядом зеленых глаз, как будто я муха на ее пути, даже не поздоровалась. Хотя чего я ожидала от этого места? Светских манер?
Оказалось, что девушка вышла как раз из кабинета господина Гретского, потому что именно туда меня проводил дворецкий. Хозяин кабинета сидел в кресле перед огромным рабочим столом, положив ноги прямо на этот самый стол, и сканировал меня самодовольным взглядом.
— Что же ты хочешь, дочь Вейрона Шиатро? — усмехаясь, наконец спрашивает он.
Чем дольше он на меня смотрит, тем меньше у меня остается уверенности, поэтому голос, которым я начинаю отвечать, далек от того спокойного и сильного, который я представляла у себя в голове.
— Я бы хотела у вас работать. Точнее на вас. У вас и на вас, вот, — говорю, запинаясь.
— Надо же, а что случилось? У папочки кончились деньги на твое содержание? Неужели я пропустил какое-то грандиозное увольнение и жуткий скандал?
— Нет, у отца все хорошо.
— Тогда что?
— Просто хочу стать самостоятельной!
— Послушай, куколка, я уверен, что под словом «самостоятельная» ты подразумеваешь «свободная от родителей», и эта навязчивая мысль в твоей голове только на время какой-то ссоры, и вскоре ты вернешься к привычной жизни. Поэтому тебе лучше временно перебраться на содержание к своему братику, он уже мальчик взрослый, потянет.
— Нет, я не вернусь на содержание отца! — возмущенно мотаю головой, а слова про брата и вовсе пропускаю мимо ушей.
— Ну не возвращайся, в чем проблема! Выходи замуж и переходи под крыло мужа, вроде это твой вариант. Я тут при чем?
— Я пришла устраиваться на работу! — говорю чуть более уверенно.
— А, точно, слышал, твой парень тебя бросил. Красивый же скандал ты тогда закатила, даже до меня долетели слухи о твоей пламенной речи, хотя я светской жизнью интересуюсь еще меньше, чем королевской. Ну не беда, один бросил, найди другого. Ты куколка красивая, не пропадешь с таким личиком.
— Я не хочу замуж, я хочу работать! — я стояла на своем, незаметно для самой себя сжимая кулаки. И если для меня это было незаметно, то Бастиан очень даже заметил, засмеялся, и наконец убрал ноги со стола, принимая более привычную для серьезного разговора позу.
