Тут-то я чуть не запищала от радости: нет, люди, с которыми я работала, определенно сами лезли помогать, да еще в самый нужный момент: как только стихли шаги, я раскрыла «бардачок», сразу же нашла подтверждение своих подозрений – накладную от предприятия «Омега-Т», поставщика американских сейфов, к «Эко-банку», который покупал партию в двенадцать штук. Здесь же лежала копия договора с акционерным обществом закрытого типа «Газавтотранс» о перевозке данной партии сейфов из Самары к нам в город.
Нет, не станут серьезные люди останавливать мчащиеся на всех парах машины ради своей выгоды – только по серьезному приказу. Все происходящее говорило о двух вещах: первое – что сейфы везли губернатору и банкиру, спевшимся на какую-то совместную операцию. Второе – что Бордовый, Аночкин и его пособники не были людьми Батырова, а были какой-то третьей (или четвертой?) силой. Значит, ничего случайного во всем, что случилось, не оказалось. Единственная случайность – мое появление на острове, а также поимка именно этой, перевозящей газету «Наша губерния» и сейфы к волгоплаванию, машины.
Значит, предстояло искать концы.
Сережа вернулся, когда я насвистывала, имитируя веселое настроение.
– Ну что, героиня? – спросил он. – По приезде в город угостить чаем или чем покрепче за счет компании?
– А угости! – задорно откликнулась я.
– А угощу! – ответил он, включая газ и выезжая на поворот, выходящий практически вплотную к Волге-матушке.
Тут я удивленно охнула и вцепилась взглядом в гладь широкой реки – метрах в пяти от берега, всего в тридцати родимых от нас, качался на малой волне рыболовный баркас с красивым названием «Мария Семенова», которому полагалось быть в двух днях пути от этих мест.
– Ты чего? – спросил Сергей. – Слона увидела?
– Нет, не слона… Слушай, притормози! Там мои друзья, хочу переговорить с ними!
Сергей послушно притормозил.
Именно случайное появление баркаса в здешних водах, а также торможение в нужный момент и спасло нам жизнь: когда пуля пробила лобовое стекло и врезалась в сиденье над плечом, он хоть как-то развернул руль, и мы полетели вниз не на камни, а с обрыва – в воду.
Меня швырнуло вперед, ударило головой о приборную доску. Всего на миг стало больно.
Чувствуя, как лопается кожа и брызжет во все стороны кровь, я потеряла сознание.
Глава 6
Случайностей не бывает
В том, что написано строчкой выше, я убедилась практически тут же, как только очнулась.
Нет, совсем не потому, что надо мной стоял именно тот парень, которого часом раньше (если не считать времени, проведенного мной в бессознательном состоянии) я вышвырнула из трансгазовской машины на асфальт с мудрым наказом…
А потому, что все происходящее сходилось один к одному, и появление баркаса здесь не было никакой случайностью… равно как и мое появление.
– Ну что, сука? – весело осклабился парень, нависая надо мной. – Видишь, как ты все предусмотрела? Мы и вправду поменялись местами.
Я попыталась кивнуть. Получилось, хотя болезненной гримасы сдержать я не смогла: болело все, что только могло болеть. Жаль, что мне до сих пор не удалили аппендицит, – он теперь тоже болел. Одежда была неприятно мокрой – значит, мы все же упали в воду, да нас вытащили.
Голова гудела, но на ощупь рана оказалась простым ушибом без особых последствий, исключая содранную кожу и запекшуюся вокруг кровь.
– Очень плохо тебе, бедная? – участливо спросил парень. – Сильно зашиблась?
Я снова кивнула, затем внезапно застонала от воображаемой боли в шее:
– Оййй, маама!..
– Будет тебе и мама, и папа, – пообещал парень, ухмыляясь и наклоняясь совсем низко, обдавая меня при этом прокуренным дыхом. – А еще и полковой взвод мафиозной группировки ноль-ноль-семь. Мы тебя, суку такую, по кругу пустим… или вертолет сделаем – во все отверстия сразу.
Мысленно побледнев, я пошевелила совершенно здоровой шеей и испустила серию завываний, берущих за душу, как выяснилось позднее, даже работников ФСК.
– Увечная наша, – с некоторой тревогой и недовольством помотал головой парень, несколько отстраняясь, от чего, впрочем, табачно-чесночный запах вовсе не потерял мощь и размах. – Ты вот так же орать будешь, когда мы все…
Я подавила мгновенный порыв поспешно закивать и пустила одинокую слезу – якобы от непереносимой боли в шее.
– Ну-ка встань! – приказал он, отходя на шаг.
«Ну вот, – подумала я, – теперь начнем проверку внутренних повреждений», – и, попытавшись поверхностно расслабиться, медленно слезла с лежанки, на которой почивала волей все той же преступной группировки под номером ноль-ноль-семь.
Как выяснилось, у меня было несколько растяжений, не слишком, впрочем, важных мышц. Растяжений не очень опасных, но замедляющих движения, делающих их более неуклюжими. Кроме того, множество синяков, отзывавшихся порядочной болью на прикосновения, а также – что, пожалуй, было хуже всего – явное повреждение кисти правой руки, которая при каждом движении отказывалась исполнять задуманное головой и заявляла болевой протест.
Так как поднималась я, продолжая имитировать шейную травму, а потому держалась за шею обеими руками, непорядок с правой рукой выяснился тут же. Зато беспрестанное оханье выглядело натуральнее – я проверяла по ходу подвижность пальцев.
– Ну, тебя и перекривило! – ужаснулся парень, понаблюдав за моими гримасами. – Нет, мы тебя сначала отлечим, а потом… – и заржал.
Я мысленно плюнула ему в рожу, соображая, что же мне теперь предпринять.
– Ладно, – ухмыльнулся он в затихающем гоготе. – Пойду я… ребят подбирать для такой супергерлы, как ты. Ожидай, шалава! – Он открыл овальную дверь и вышел на палубу.
Снова стало темно, но глаза уже привыкли к темноте, и в углу небольшого отсека, по прикидкам, расположенного где-то на корме, я разглядела троих мужиков, рядком лежащих на груде старых канатов.
Подошла поближе, рассмотрела поподробнее.
Захотелось тихонько выматериться, а потом пустить слезу – но уже не от боли в руке или шее… Их убили. Капитан баркаса Арсеньев лежал с простреленной головой, и мне не надо было переворачивать его на живот, чтобы убедиться в существовании огромной развороченной дыры в затылке.
Мишаня получил свое в грудь, там было три или четыре пулевых следа.
Рядом, забрызганный кровью, лежал водитель «Газавтотранса» с поверхностной раной в левом плече, над которым впритык прошла пуля. Я не увидела второй, смертельной раны, поискала внимательным взглядом… не нашла; сердце зашлось в бешеном колотуне – второй не было, а от плеча не умирают. Правда – могло рулем переломать все ребра к чертовой матери…
– Сережа! – тихо, но страстно позвала я. – Сережа!
Некоторое время он приходил в себя, выплывая из черной пучины безвременья. Затем пробормотал:
– Мама, – и замолчал с широко раскрытыми глазами.
– Сережа, – прошептала я, наклоняясь к нему, – ты мертвый! Не повышай голос, нас могут услышать!
– А? – спросил он растерянно, заводя мутные глаза к потолку. – Уже в аду? – Мысли у мужика явно путались.
– В баркасе мы, Сережа, – медленно и внятно, словно ребенку, объясняла я. – Нас подбили… то есть в машину стреляли, наверное, из автомата. Мы улетели в воду, поэтому до сих пор мокрые. Ты, кажется, контуженный, от удара. Лежи себе тихонько, а я пока попробую устроить нам побег. Главное – не привлекай внимания. Пусть думают, что ты труп. Понимаешь?
Сережа улыбнулся улыбкой несовершеннолетнего идиота и закрыл глаза.
Я обошла весь отсек, осмотрев его на предмет дыр, ржавых легкопробиваемых перегородок, валяющегося хлама, который можно было бы использовать в качестве ударно-раздробляющего оружия. И нашла: обрезок трубы, из тех, что днем ранее валялись по всей палубе, несколько старых дырок, которые можно было б использовать как смотровые, всякий мусор, непригодный ни на что, кроме костра, и все.
Только потом у меня хватило сообразительности обыскать саму себя и – что поделаешь! – трупы.
Дебилоидные кретиноиды из ноль-ноль-семь забрали только собственный пистолет и мой остро заточенный нож. Но кастет! Кастет, любимое детище частного детектива Тани Ивановой, они не отобрали!
Так, но против пистолетов кастетом не помашешь. Из комнаты с железными стенами наружу не пробиться. Контуженого тащить на себе не светит. Ждать изнасилования я не собираюсь – хватит, баста!
Но что делать?
Припадая к одной из дырок в стене то ухом, то глазом, я составила примерный план местности: мы на корме, через стену от капитанской каюты, где, судя по негромкому разговору, находится основной штаб негодяев. Кажется, обещанных «полковых взводов» на баркасе не присутствовало; похоже, некоторая внушительная часть команды в необходимый момент совершила убийство тех, кто не состоял в группировке или не был ею нанят, и теперь подготавливала баркас к предстоящему заплыву Батырова в здешнем направлении. Вот только какая роль предоставлялась утлому суденышку в предстоящей резне, связанной с деньгами «Эко-банка», я до сих пор понять не могла.
