Взрывчатое вещество детонирующего шнура смирное. Шнур безопасно можно резать ножом. Он взрывается только от зажигательной трубки.
От всех шашек тянут детонирующие шнуры к зажигательной трубке огнепроводного шнура. Подрывники называют это «вязать сеть». Сеть вяжут по-разному. По-разному соединяют шашки. У каждого соединения свое название.
Если шашки цепочкой идут одна за другой — значит, это последовательное соединение.
Если сеть похожа на гроздь плодов, распластанную на земле, тянется от каждой шашки стебель к общему стволу — называют такое соединение смешанным.
Если к шашкам веером расходятся шнуры от зажигательной трубки — так и называют: «веерное соединение».
Медленно доползает огонь по огнепроводному шнуру к детонирующим, а по детонирующим одним прыжком бросается к шашкам.
А если близко стоят шашки одна к другой, то и детонирующего шнура не надо.
Много лет тому назад был такой случай. Надо было передать из Москвы в Петербург какую-то торжественную весть. Телеграфа и радио тогда еще не было. Как быть? Поставили в цепь часовых, шагов через двести друг от друга. Протянулась цепь от Москвы до Петербурга. Как сказали первому часовому торжественную весть, выпалил он вверх из ружья. Услыхал сосед — выстрелил тоже. Прокатились выстрелы по всей цепи. Докатились до самого Петербурга. Грянул пушечный салют в Петропавловской крепости.
Так и шашки.
Уставят полукилограммовые шашки в ряд, через метр одна от другой. Рванется первая шашка, ударят взрывные газы в другую, соседнюю. Бахнет соседка, взорвется третья. И пойдет, и пойдет…
А на больших расстояниях без детонирующих шнуров не обойтись. Словно упряжь, надета на шашки гремучая сеть. Огненные вожжи тянутся к рукам подрывника: управляй, командуй, приказывай!
ДВИЖЕНИЕМ ПАЛЬЦА
Кажется, прост и удобен огненный способ взрыва. Чиркнул спичкой, и все. Что может быть проще?
Но иная простота, говорит пословица, хуже воровства.
Это летом, на солнышке, просто шнуры поджигать. Ну, а в ливень, в метель, в непогоду? Тут хоть плачь, а огня не добудешь никак.
Поджигает шнур подрывник и бежит со всех ног. Хорошо бежать, если в тебя не стреляют. Ну а в поле, в бою, под перекрестным огнем?
Это еще туда-сюда, если заряд один. Ну а если сто зарядов?
Можно, скажут, и сто человек поставить. Каждому спичку в руку: поджигай! Но уж тут совершенная неразбериха пойдет. Одни подожгли, другие замешкались, третьи убежать не успели. Эдак половины шашек не взорвешь, половину людей потеряешь.
Можно, казалось бы, длинные шнуры взять, затащить концы подальше, в убежище, да и запалить, не вылезая оттуда. Но и так получится ненадежно. Будет глохнуть огонь в длинном шнуре, так и не добравшись до зажигательной трубки.
Куда удобнее электрический способ взрыва.
Главное тут — электрический запал.
Он похож на электрическую лампочку — такой же тонкий волосок. Только тут волосок не запаян в пустую стеклянную колбу, а укутан специальной взрывчатой ватой. Если пустить в запал ток, волосок раскалится, вспыхнет вата, взорвется капсюль, «зачинщик», а с ним и шашка. Несколько запалов соединяют вместе проводами, точно елочные гирлянды электрических лампочек. Можно их так хоть сотню вместе соединить.
От запалов можно тянуть любой длины провода. Тащите их хоть за тысячу километров. Все равно моментально добежит электрический ток до запалов — в пятьдесят тысяч раз быстрее, чем огонь по детонирующему шнуру. Вмиг получат запалы команду. Дело только в дружном ее исполнении.
Но запалы бывают неодинаковые. Все равно как электрические печки: в одних спираль накаляется быстрее, в других медленнее. Так и запалы: в одних волосок раскалится чуть раньше, в других чуть позже. Поэтому запалы испытывают на специальных приборах и сортируют заранее: медлительные к медлительным, средние к средним, быстрые к быстрым.
Если хорошо подобраны запалы, то гирлянда их взрывается дружнее, чем гроздь зажигательных трубок при огневом способе взрыва. Значит, сильнее получается действие взрыва. Выходит, что действие взрыва зависит не только от количества шашек, но и от способа, каким их взрывают.
Теперь такой вопрос: откуда подрывнику среди чистого поля взять ток?
Из собственного кармана. От маленькой батарейки карманного фонаря. Одной батарейкой можно взорвать один-два запала. А гирлянды ей не расшевелить. Тут приходится брать большую батарею.
Батареи недолговечны: два-три раза взорвал — и конец, выдохлась батарея. С этой стороны спичка, пожалуй, выгоднее. В маленьком коробке лежит пятьдесят спичек, а пятьдесят батарей и в заплечный мешок не уложишь.
Гораздо удобнее батарей специальная подрывная машинка. Она похожа на игрушечную электростанцию. Там стоит электрическая машина, такая же, как на настоящей электростанции, только очень маленькая. И вертит ее не турбина, а пружинный завод. Его заводят ключом, как моторы игрушечных автомобилей.
Током подрывной машины можно подорвать одновременно сотню детонаторов.
Был случай, когда электрическим способом взорвали в одно время сразу тринадцать с половиной тысяч зарядов — сто двадцать восемь тонн взрывчатых веществ. Это было в Нью-Йорке в конце прошлого столетия. Надо было взорвать подводный риф Флед-Рок, преграждавший кратчайший путь в нью-йоркскую гавань. Заряды разместили в бурильных скважинах общей длиной в тридцать четыре километра. Провода подвели к одной-единственной кнопке, включающей ток.
Кнопку нажала пальцем маленькая девочка, дочь главного инженера.
Грохот взрыва длился сорок секунд. Вздыбилась вода кипящей массой, вспучился на поверхность моря гигантский холм в четыреста метров длиной, триста шириной, шестьдесят высотой. Двести семь тысяч кубометров камня взлетели в воз-дух.
На двенадцать часов сократился путь из Атлантического океана в Нью-Йорк.
Вот как умеют управлять теперь непокорными силами взрыва.[1]
НЕЗРИМАЯ ПРЕГРАДА
ВРОДЕ БРЕМА
Если собрать в одном месте все мины, какие только существуют на свете, получилась бы странная коллекция: ящики, банки, кастрюли, колпаки, даже палки, иглистые шары, похожие на стальных морских ежей, лоснящиеся стальные рыбы с плавниками и, наконец, совершенно непонятные, ни на что не похожие предметы.
Если изучить их действие, их повадки, то открылась бы такая бездна коварства, какой не встретишь и у самых диких и злобных зверей.
Запутался, скажут, автор. Мы ведь знаем, что мина — это подземный тупик, а в конце заряд пороха. При чем тут кастрюли и палки?
Но дело в том, что минами зовутся разные вещи. Коридор подземный — мина. Самоходный подводный снаряд — тоже мина. Заряд в ящике со взрывателем — опять мина. На земле, под землей, под водою — мины, даже в воздухе мины, те, что пускают из минометов. Словно звери, птицы и рыбы.
Если бы описать все эти мины в книге, их внешность, их устройство, их норов, получилось бы несколько толстых томов, вроде книги Брема про зверей.
Эта глава — несколько страниц из такой «книги».
СМЕРТЕЛЬНАЯ НОТА
Была у одного офицера привычка пальцами барабанить. За столом сидит — по столу барабанит, автомат держит — барабанит по прикладу.
Надоело мне это. Я его спрашиваю:
— Что это у тебя за манера такая? Будто ты музыкант, а не капитан.
— Ты меня извини, — говорит капитан, — только я действительно музыкант. До войны был пианистом. А сейчас ровно год к роялю не притрагивался. Просто истосковался по инструменту.
Оно и понятно. Где его найдешь, рояль, среди деревень, сожженных и разграбленных немцами!
— Год назад, — начал свой рассказ капитан, — случилось со мной происшествие.
Наша часть одной из первых вступила в освобожденный от немцев город. Подбегает ко мне красноармеец и говорит.
— Товарищ капитан! Во Дворце железнодорожников рояль!
Зашагали мы с товарищами в клуб железнодорожников. На захламленной сцене в углу блистает рояль.
— Завтра все начнут приводить в порядок, — сказал я. — А пока прошу извинить, я дорвался до инструмента. Зажгите полный свет в зале. Я сыграю победный марш.
— Погодите, — сказал один лейтенант, — я приподниму крышку. Пусть громче, звучит марш победы.
Крышка взвилась над роялем, словно черное крыло. Золоченое нутро сверкнуло в глубине.
— Да тут целый склад! — вскричал лейтенант. — Посмотрите, где фрицы держали мыло!
Офицеры обступили рояль.
Ровные кирпичики лежали на струнах, желтые, как куски яичного мыла.
«Это тротил, — промелькнуло в мозгу, — это смерть, а не мыло!»
— Выйти всем из помещения! — скомандовал я офицерам. И остался один на один со смертоносным инструментом.
