Дмитрий улыбнулся собственной силе — такого с ним не бывало уже давно. Хорошо все-таки, что дети не вернулись. Он уже почти не жалел, что супруга убедила его поехать.
Сполоснув лицо под опустевшим умывальником, Дима шагнул к дверям. И только сейчас рассмотрел массивные железные засовы, какие и на подводных лодках-то не всегда увидишь.
— Опа, ты глянь… Это от кого ж он тут на такие замки закрывается? — Заглянув в соседнюю комнату, он увидел, что искал, — над старенькой панцирной кроватью висело короткое охотничье ружье.
— Димочка, ты сам подумай, — натянув джинсы и оправив блузку, Оксана принялась убирать со стола, как велел дед. — Это ж не дача, он тут круглый год. А если медведи или волки? У него, поди, и ружье имеется…
— Имеется, имеется… — Дмитрий задумчиво почесал подбородок, провел рукой по вспотевшему ежику темных волос и вышел в сени. — Чего ж тогда забор нормальный не поставит?
Снаружи было тихо, пасторально тихо и тепло. Вечерело, солнце медленно катилось к закату. В километре от дома шумел кронами лес, где-то каркала ворона, жужжали мухи. Тело, получившее все, о чем могло мечтать, постанывало медовым голосом, ноги еще подгибались, в ушах пульсировало.
На крыльце Дмитрий потянулся, полной грудью вдыхая пряный запах трав. Как в раю…
Он неспешно прогулялся до машины. Осторожно подогнал джип задом ко двору, чтобы удобнее было разгружать. Открыв багажник, выставил в тень сарая две сумки-холодильника — одну с мясом, другую с ящиком «Гролша». Вернулся на переднее сиденье, настраивая трек-лист. Набросав на подключенном плеере список любимых песен, врубил громко, хоть и не на полную мощь.
Из открытой машины в сторону дома ударил плотный поток рок-музыки. Даже вполсилы сабвуфер в багажнике и прокачанные динамики джипа выдавали чрезвычайно приятный и громкий звук.
Помотав головой в ритм песне, Дмитрий ударил по струнам невидимой гитары, подняв несуществующий гриф вертикально. Побаловавшись до припева, начал собирать мангал. Выставил рядом заранее припасенный в Новоалтайске мешок с древесным углем. Под грохот металла и не заметил, как из избы вышла Оксана.
— Димка, ну ты чего? Дед же просил без шума!
— Так ушел он… — Дима с улыбкой притянул к себе жену, наблюдая, как с опушки рванула ввысь птичья стая. — Вернется Семен Акимович, выключу. А пока пусть поиграет. Или ты еще захотела? — это не было бравадой, он действительно мог повторить, причем прямо сейчас.
— Пусти, дурак. — Оксана с улыбкой вырвалась из объятий. — Я еще со стола не прибрала. Детей не видел?
— Видел, они на коров пошли смотреть. — Он махнул рукой в сторону пасущейся живности. — Не заблудятся, музыку же слышно. Да и Буран за ними приглядывает…
Оксана прищурилась, всматриваясь в вершину соседнего холма, выставила руку козырьком. Убедившись, что детские силуэты и собака действительно видны недалеко от стада, вернулась в дом.
А потом прибежал дед.
На этот раз первым его заметил внук, от неожиданности выронив легкую металлическую ножку, которую пристегивал к коробу мангала. Железяка ударилась о землю, стукнула по ноге, но он даже не обратил на это внимания.
Дед бежал с севера, от лесной опушки, за которую ходил по делам. Как и в момент их первой встречи, Семен Акимович размахивал руками и неловко приседал на одну ногу. Но при этом не только не замедлял бега, но еще и что-то кричал на ходу.
Зрелище было настолько неестественным, что Дмитрий вдруг почувствовал, как недавний обед просится наружу. Он сдержал позыв, опустил каркас мангала на землю, обошел джип, прикрываясь от солнца рукой. Дом и бегущего старика теперь разделяли не больше трехсот шагов. Эрик Адамс громогласно гремел над уединенной избушкой, восхваляя боевое братство.
Наверное, из-за самогона Димка не сразу сообразил, чего дед вообще махал руками. Только когда тот преодолел еще шагов сто пятьдесят, внук запоздало сунулся к рулю и выключил музыку. И вдруг обмер, даже задержав дыхание.
Потому что из-за грохота рок-музыки не слышал, как уже не первую минуту беснуется за дощатой стеной скотного сарая населяющая его живность. Теперь он различал лихорадочные удары десятков куриных крыльев, истеричное квохтанье целого птичьего хора, раздраженное тяжелое хрюканье свиней.
Спрыгнув с водительского сиденья, Димка с тревогой повернулся к холму, по которому гуляли дети, прикрылся от солнца рукой… И вдруг понял, что в этом нет необходимости. Рассеянно глянул вверх, где еще минуту назад по нежно-голубой глади катился румяный блин солнца. Несколько секунд разглядывал низкие серые облака, затянувшие небосвод без единого просвета. И в следующую секунду до его слуха донеслось, как громко и перепуганно ревет Артемка.
Одним прыжком обогнув машину, Дмитрий бросился к холму. Застыл, чуть не споткнувшись, снова опешил, пораженный открывшейся картиной. К избе бежали все разом — и две буренки, старавшиеся держаться бок о бок. И небольшое стадо коз, сбившееся в кучу. И дети, позади которых, ласково, но строго подталкивая их носом, вертелся Буран.
— Димка?.. — Оксана снова показалась на пороге, вытирая мокрые руки стареньким рушником. Голос ее дрогнул. — Что-то случилось?
Она глянула на вмиг потемневшее небо, нахмурилась, еще не до конца поверив глазам. А затем, тоже услышав плач Артема, отбросила тряпку и слетела с крыльца.
Родители встретили детей, пока Буран загонял коров и коз в открытые ворота вместительного сарая. Покосившись на взрослых, пес убедился, что его подопечные в надежных руках, и снова занялся своим делом.
Оксана, забыв о стоимости джинсов, упала перед сыном на колени в пыльную траву, охватила его голову ладонями:
— Господи, Артемка, что случилось?! Поранился? Змея цапнула? Миленький, не молчи, покажи ранку. — Она вертела его светловолосую головенку, теребила пряди, оттягивала ворот майки. — Машка, ух я тебе!.. Просила же присмотреть за братом! Все бы тебе игрушки твои!
— Да нормально с ним все… — Маша старалась сохранять наигранное спокойствие, хотя Дмитрий видел, что девочке тоже не по себе. Лицо ее было бледным, она нервно покручивала прядку волос. — Просто перепугался. Когда небо затянуло, Буран нас, как овец, в одну кучу сгреб и к избе потащил. Да вы не думайте, он не кусался… — в подтверждение она даже протянула отцу загорелую руку. — А Темка перепугался, вот и заревел…
Дмитрий, стоявший за спиной жены, только сейчас вспомнил про деда и обернулся.
Семен как раз добежал до избы и теперь стоял, устало опираясь на угол сруба. Казалось, старика вот-вот хватит удар. Хлопнув себя по лбу, Димка бросился через двор, судорожно вспоминая, что в автомобильной аптечке есть для сердца.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
