— Олег, Олежек… — растрепанная Анна Николаевна подбежала к Олегу первой. — Ну что, как там Дашенька? Где Дима?
— Здравствуйте, Анна Николаевна, Иван Михайлович. Даша в роддоме. Дима ушел узнавать. Пока не вернулся, — лаконично ответил Олег.
— Так… — Димкина мать принялась судорожно рыться в сумочке. — Ваня, надо ему позвонить. Сказать, что мы приехали и…
Из дверей санпропускника вышел Димка. Медленно начал спускаться по ступеням.
В этот момент должна была звучать какая-нибудь апокалипсическая музыка. Впрочем, возможно, в голове у Димона она и звучала. Олег внимательно всматривался в лицо друга, пытаясь идентифицировать выражение его лица. Безрезультатно. Таким Олег не видел его ни разу.
— Дима, ну что, что там? — теребила сына Анна Николаевна.
Вместо ответа Тихомиров-младший осел на ступеньки крыльца.
— Дима!.. — взвыла мать.
Димка поднял глаза на родителей и соизволил, наконец, ответить.
— У меня родилась Манька.
И на лице его расползлась широченная идиотская улыбка.
— Как Манька? Ты что? Дима? Ты пьяный? — трясла за плечи Диму мать.
— Анна, подожди, — пытался урезонить жену Тихомиров-старший. — Что, родила Дарья? Дочь?
— Да, — счастливо выдохнул Димон и опрокинулся назад. Уперся затылком в ступеньку, устраиваясь поудобнее прямо на мокром крыльце. — Дочь у меня родилась. Манька.
— Какая Манька? — ужаснулась Анна Николаевна. — Мы же хотели Веру. Или Зою.
— Не знаю, кого вы там хотели… — лениво ответил Димон, глядя в темнеющее небо, — а у меня родилась Маруся.
— Дмитрий, немедленно вставай… — строго начала, было, мать, но Иван Михайлович привлек ее внимание к дверям, в которых стояла дородная медсестра, с улыбкой наблюдая за разыгрывающимся на ступеньках спектаклем. Мгновенно распознав в Клавдии Архиповне более ценного информатора, новоявленные бабушка с дедушкой рысью кинулись к ней, оставив невменяемого сына валяться на ступеньках.
Олег разглядывал лежащего на грязном крыльце шефа и не знал, что сказать. Наконец, в нарушение всякой субординации, пнул его в подошву ботинка и поинтересовался:
— Долго намерен тут лежать?
Димон ответить не соизволил, разглядывая что-то, видимое лишь ему одному, среди первых ранних звезд.
Олег вздохнул. Все это его уже порядком утомило. И вообще, он Тихомирову не нянька, взрослые люди — сами разберутся.
— Мои поздравления Даше, — сказал он и развернулся, направляясь к такси.
Женька стояла рядом с машиной, засунув руки в карманы жилета, и с веселым изумлением наблюдала за происходящим. Да уж, спектакль получился на славу!
— Жень, отвези меня домой, пожалуйста. Что-то устал я уже от господ Тихомировых.
— Золотые ваши слова, Олег Викторович! — с чувством ответила Женя. — Давно пора. Преклоняюсь перед твоим терпением. Поехали!
— Сколько я тебе должен? — такси стоит перед подъездом дома Олега.
— Ох, не рассчитаешься, Олег Викторович, — Женька поворачивается к Олегу лицом, облокачиваясь локтем о руль. — Слушай, а это его родители?
— Да.
— Пиз**ц! — выдыхает Женька. — Семья придурков.
— Что так? — морщится от ее слов Олег.
— Они мне весь мозг вынесли, пока я их везла. Что, да как, да почему… Как будто я знаю…
— Они просто тоже сильно волнуются. Уже и не чаяли дождаться внуков… — пытается оправдать Олег эксцентричное поведение Димкиных родителей.
— Почему? Он больной, что ли? — бесцеремонно спросила Женька.
Олег фыркнул.
— Можно сказать и так… Есть такая болезнь — кобелизм.
— О-о-о-о, — ехидно протянула Женька. — Папочка, оказывается, кобель. Ну, с такой-то внешностью…
— А у него что не так с внешностью? — осведомился Олег, протягивая ей деньги.
— Самая что ни на есть кобелиная. Красавчик, — с чувством промурлыкала Женя.
— Считаешь Димона красивым? — ревниво спросил Олег. Странно, раньше ему было совершенно все равно, что Димку считают красивее, чем он. — Ты ж его придурком обзывала?
— Так одно другому не мешает.
— А я? — Олег не верил собственным ушам. Что он ТАКОЕ спрашивает! И, тем не менее… — Меня ты не считаешь красивым?
Женька внимательно оглядела его и вынесла вердикт:
— Моль бледная.
Против воли Олег расхохотался.
— Вот, значит, как… Жаль, что я не в твоем вкусе. А то я хотел…
— Чего? — быстро переспросила Женька замолчавшего Олега. Слишком быстро.
— Пригласить тебя куда-нибудь, — не сумев сдержать улыбку, ответил он. — В качестве компенсации. За моральные издержки.
— Пригласить меня?.. — его триумфальная улыбка разозлила Женьку. Еще бы! — Не думаю, что это хорошая идея.
— Почему?
— Потому что по пятницам я пью пиво с парнями в гараже, а ты тусуешься в модных клубах. Такой ответ тебя устроит?
— Это значит — «нет»?
— Это значит — «нет». Но если понадобится куда-то отвезти — звони! — Женька демонстративно сунула деньги в карман жилета и добавила. — Мне определенно нравится на тебя работать.
Стоя у подъезда и глядя на отъезжающий «Логан», Олег пытался осознать удивительный факт. Ему только что отказали в свидании.
Глава 4.Вызов эвакуатора. Эвакуатор злится. Эвакуатор недоумевает
Женя отметилась у диспетчера и встала в длинную очередь такси. Можно и кофе попить. Глянула в спину удаляющегося в сторону вокзала ее последнего пассажира. Достаточно молодой, чуть младше ее, парень, но с уже отметившими его персону лысиной и пузцом. И сальные волосы явно нуждались в стрижке.
Женя налила себе кофе из термоса. Странно, что она обратила на это внимание. Внешность пассажиров, тем более — мужчин, ее раньше не интересовала. Но после того случая…
Она ни разу не видела столько красивых людей одновременно. И этот голубоглазый, мать его! Аполлон. И черноокий мачо с задатками психопата. А уж то, что женщина на сносях может выглядеть такой потрясающе красивой — это для Женьки был вообще сюрприз. Такой потрясающе красивой — и такой спокойной. Повезло же ее мужу. Впрочем, ей самой, тоже, скажем честно, повезло. Потому как тревога и беспокойство мачо-психопата за жену читались совершенно невооруженным взглядом.
Характерно, что греческий бог, как и положено настоящему олимпийцу, хранил одноименное спокойствие. Вполне возможно, что для него это не впервой. Вполне возможно, что он женат и имеет уже пару карапузов.
Женька нахмурилась, так и не сумев вспомнить, видела ли у Олега обручальное кольцо на пальце. Она попросту не обращала на такие вещи внимания. До недавнего времени.
