— С чего вы так решили, Андрей Ильич? — вежливо поинтересовался молодой человек. — По-моему, все запланированное он выполнил.
— Почему это? Зверев умер, значит, он проиграл.
— Да нет, господин Охотников. — Фатеев слегка улыбнулся, и Андрей невольно напрягся. Не умеют юноши улыбаться такой жесткой улыбкой. — Гибель тела не означает гибели вообще. Если знаешь как, то оболочку можно и поменять, особенно если старая совсем от времени истерлась. Посмотрите по сторонам.
Следователь не сразу понял, чего от него хотят, и, только когда Фатеев слегка качнул подбородком, взглянул на санитара. Тот сидел, уставившись перед собой застывшим взглядом. За окном проносились обшарпанные халупы, совершенно непохожие на дома фешенебельного района, в который они должны были ехать, не виднелись сигнальные маячки машин сопровождения. «Скорая» ехала одна в неизвестном районе.
— Ты все правильно понял, охотник, — кивнул некто, вставая с лежанки. Простреленная нога, судя по плавным движениям, его не беспокоила. — Ты был хорошим противником — умным, сильным, опасным. Жаль, что мы встретились так. Жаль. Достойных врагов, вроде тебя нельзя оставлять в живых.
Прощай.
Алексей Глушановский
Меч императора
— Шар-ра! — Стройные ряды атакующей конницы неслись на войско нежити.
Их предводитель, высокий мужчина лет тридцати, несся в первых рядах, и солнце, отражаясь в блестящих доспехах, болезненно кололо глаза. Вот рыцарский клин достиг первых рядов, и рыцарь был вынужден бросить копье, увязшее в теле какого-то зомби. Ни на секунду не останавливаясь, он выхватил меч и принялся яростно рубить мертвую плоть противников.
— Обратите внимание, повелитель, великолепная выучка! Они сохраняют строй даже сейчас! — Алиена, как всегда, подошла абсолютно бесшумно. — Как вы думаете, у них есть шанс прорваться?
Я еще раз посмотрел на поле боя, прикидывая соотношение сил. Рыцари Шарранты уже искрошили первые ряды противостоящей им нежити (ничего особенного, всего триста боевых скелетов и около сотни зомби третьего разряда, которых я поднял, прогулявшись по местным кладбищам). После чего ответил нетерпеливо ожидающей вампирессе:
— Несомненно, дорогая. Думаю, будь у них еще полчаса, и они смогли бы подняться к нам в гости.
— А разве вы им этого не позволите? Мне бы хотелось немного размяться.
— Ни в коем случае. После твоих «развлечений» трупы зомбированию не поддаются ввиду состояния полной разобранности. Мне же эти ребятки могут еще пригодиться!
Алиена порывисто вздохнула, всем видом выражая покорность моей тирании. Я же пристально всмотрелся в рыцарский клин, уже довольно далеко ворвавшийся в ряды моего импровизированного войска, и сосредоточился, взывая к своей крови.
Для активизации фамильных навыков не требовались ни ритуалы, ни чтение заклятий. Все просто… очень просто. Небольшое сосредоточение, поле зрения привычно сжимается, очерчивая блестящий клин незримым кругом… Ну где же вы. Леди? Я жду. Сегодня у вас будет богатая жатва. И Смерть откликается, исполняя древнюю клятву, данную моему предку еще в те незапамятные времена, когда эльфы обитали бок о бок с людьми, а под сенью величавых дубов можно было увидеть гуляющих богов.
Ее вижу только я. Для остальных лишь резко жухнет, становясь сухой и ломкой, трава в очерченном моим взглядом круге, и рыцари, еще секунду назад увлеченно рубившие зомби, вдруг замирают и падают вместе со своими конями.
На противоположном холме, где располагалась ставка противника и откуда только что неслись победные крики, воцарилось молчание. Затем раздался вопль ужаса:
— Мертвитель!!! Император прислал мертвителя! Спасайтесь!!! — и оттуда в разные стороны брызнули пешие и конные.
Обозная обслуга, проститутки, свита восставшего графа спешили уклониться от встречи с императорским правосудием, которое я представляю. Впрочем, их можно понять. Моя семейка никогда не отличалась излишним добродушием, а слово «милосердие» отец и вовсе использовал в качестве бранного.
Я жестом остановил спешащую броситься за ними Алиену.
— Не спеши. Мне не нужны их головы. Равно как и прочие части тела! — предупредил я готовую сорваться вдогон беглецам соскучившуюся по крови «ночную тень».
Мятеж подавлен. Император будет доволен. Возможно, даже наградит какой-нибудь очередной побрякушкой. А мне сейчас предстоит самое противное. Карать и миловать. Жестоко наказывать восставших и благосклонно награждать предавших их доносчиков. Впрочем… От нашего рода никто и никогда не ждал добра! Думаю, предавшим Киру не очень-то понравится императорская награда!
Кира, Кира… Зачем? Ты же должна была понимать, что император не простит… Ни отказа, ни тем более восстания. И вот теперь я вынужден ехать сюда, в благословенную Шарранту, не как гость или друг, чего мне хотелось бы больше всего на свете, но как мертвитель и меч императора.
— Нам пора. — В голосе Алиены отчетливо слышалось недовольство.
Еще бы! Я в очередной раз подтвердил свою репутацию тирана и извращенца, не только не дав бедной девочке немного размяться, помахав вейтангуром, но и позволив совершенно беспрепятственно разбежаться целому обозу, не захватив и даже не убив никого из них! Вампиресса никак не могла понять, почему я позволяю уйти такому количеству двуногих бурдюков, наполненных самой вкусной, самой ценной, самой привлекательной из всех жидкостей — кровью.
— Пойдем. — Я медленно спустился с холма и зашагал к своему ароматному воинству.
На жаре зомби быстро разлагались, наполняя окрестности отнюдь не цветочным благоуханием. После стремительного удара рыцарей их осталось не так уж и много, но теперь это не значило ровным счетом ничего. Собственно, они и нужны-то мне были только как почетный эскорт и защита от неожиданного удара. Так что я не стал бы поднимать рыцарей, если бы не необходимость как-то объяснить Алиене причину, по которой я не позволил ей подраться. Извините, ребята…
Толчок силы, взмах кистью руки, несколько слов на темуредхе… Это не обязательно, но во многом облегчает поднятие. Особенно это важно для умертвий высоких уровней. В глазницах ближайших десяти рыцарей и их коней зажигается мрачный фиолетовый огонь, дочиста сжигающий их собственные глаза, мертвые и безучастные. Невидимое, мертвое пламя иссушает тела, взамен наделяя их невероятной силой, и вот десяток темных умертвий в доспехах рыцарей Шарранты склоняются передо мной.
— Приказывай, повелитель, — невнятно хрипит предводитель, тот, кто еще совсем недавно был золотоволосым мужчиной, отважно врубившимся в мертвячье войско со звонким боевым кличем на устах.
— Следуйте за мной. — Я устало отворачиваюсь от умертвий и делаю легкий пасс в сторону остальных рыцарей.
Темная дымка заволокла тела людей и животных, а когда она исчезла, лишь ржаво-серый порошок покрывал место, где лежали сраженные воины.
— Они храбро сражались и заслужили покой, — пояснил я свой поступок изумленной вампирессе. — К тому же мне в общем-то вполне хватит того, что я уже навербовал. Думаю, справлюсь и так! — Здесь я позволил себе улыбнуться фирменной усмешкой своей семьи.
Неподготовленные люди от такого зрелища частенько падали в обморок. Алиена лишь довольно оскалилась, обнажив белоснежные клыки.
Я невольно залюбовался девушкой. Разработки проекта «Высший» явно близились к удачному завершению. Алиена уже вполне спокойно могла переносить непрямые солнечные лучи, да и прямые лишь слепили ее глаза и болезненно обжигали кожу, не причиняя, тем не менее особого вреда и уж тем более не сжигая в пепел, как это происходит с простыми вампирами.
Заметив мой взгляд, Алиена демонстративно потянулась и пошла в сторону ложбины, где мы оставили своих дергаров.[1] Проводив взглядом изящную фигурку своей телохранительницы, я на мгновение задумался о том, что усиление тактильной чувствительности у высших вампиров вполне могло иметь весьма интересные последствия. Впрочем, неважно… Пора выезжать. Я мельком оглянулся на поле битвы и замер. Сквозь ржаво-коричневую пыль, оставшуюся на месте погибших тел, стремительно прорастал и разворачивался прекрасный цветок. Темные, почти черные листья, ломкий стебель и огромные, нежнейшие лепестки, светящиеся неярким белым светом.
Асфодель. Цветок Вечной Леди, что иногда вырастает в тех местах, которые она почтила своим личным присутствием. Никто из живых не может к нему прикоснуться, никому из живых не дано ощутить его чарующий аромат. Никому… кроме принадлежащих к родам зу Крайн и зу Рилл, потомков двух братьев-близнецов, великих магов, величайших воителей и смертельных врагов. Лишь мы, дети детей возлюбленного Смерти, чье имя стерлось в прошедших веках, лишь мы можем безнаказанно брать дары Ступающей мягко. Для всех остальных — одно прикосновение к прекрасным лепесткам, один вдох чарующего аромата, и самые лучшие из целителей уже ничем не смогут помочь. Цветок Смерти открывает наиболее легкий путь к покровительнице нашего рода. Я бережно сорвал дар Леди и прикрепил к своей груди. Пока он не проводит на ту сторону смертного, увядание ему не грозит.
