Мое нечаянное «наследство».
Я в какой-то степени сочувствовала и обычным заброшенным домам из своего мира, лишенным даже шанса на то, чтобы в них происходила жизнь, а этот — был живой. С душой! И по самое горлышко оказался завален каким-то хламом. Мне почему-то просилась на ум метафора с огромной бессмертной кошкой, которую хозяева накормили не нормальным кормом с высоким содержанием мяса, а жеваной бумагой вперемешку с макаронами. И лежит несчастное животное, умереть не может — бессмертие не дает, а жить с бумагой в пузе счастливо и безмятежно не получается.
— Леди Марьяна, — окликнул меня Триш, и я, моргнув, повернулась к нему.
Триш стоял у дверей приятного здания, украшенного интересной мозаикой. Именно на веранде этого заведения я и видела давешних кролика и эльфийку. Сейчас на веранде никого не было, зато внутри самого заведения — людей было достаточно.
Или — не людей?
Шагая между столиками и скользя взглядом по лицам оглядывающихся на меня людей, мне невольно хотелось втянуть живот и куда-нибудь сплавить пыльный мешок в моей руке.
Слишком красивые, слишком чопорные. Будто я вошла в разгар бала высокой аристократии, оставляя за собой следы грязных копыт.
Это заведение спасал только запах кофе, будто пропитавший каждую молекулу воздуха в этом зале. Вот ему я была рада! А всем этим высокомерным взглядам — нет.
Навстречу нам стремительной лаской метнулся высокий молодой человек с зализанными в хвостик пепельными волосами. Я впервые видела такой цвет волос и потому восхищенно залипла.
— Господин Сар’артриш, — с дежурной улыбкой обратился он к крысу, — как и всякому представителю семьи ди Бухе вам запрещено появляться в любом заведении рода ди Венцер. Вы забыли? Или, может быть, оставили службу?
— Кориандров никогда не оставляет службу, — буркнул Триш недовольно, но судя по всему — примерно такого приветствия он и ожидал.
— Тогда я провожу вас на выход, господин Сар’артриш, — с медовой улыбкой сообщил юноша, и в этой улыбке сверкнули… Два длинных белых глазных клыка.
Вампиры!
Вокруг меня вампиры!
У некоторых кстати в бокалах что-то красное!
— Мы здесь по делу к вашему хозяину, между прочим, — выпалила я торопливо, пока Триша и вправду не увели, — нас интересует тот арт…
Я не успела сказать ничего больше — на мой рот молнией легла ладонь подскочившего ко мне со спины мужчины, и меня потащили куда-то в сторону. Впихнули в просторный кабинет и только после этого выпустили на свободу.
Первое слово, что я сказала после этого — детям при родителях произносить нельзя, только если уши лишние завелись.
Второе — кстати тоже.
— Какое блестящее у вас воспитание, леди ди Бухе, — холодно заметил мужчина за моей спиной.
Я развернулась к нему, попутно сочиняя третий заковыристый эпитет, но прикусила язычок, разглядев своего собеседника.
С мужчиной я, конечно, поторопилась. Этот тип больше тянул на юношу, хотя конкретного возраста по его физиономии я определить не смогла. Глаза все-таки скрадывали его моложавость, накидывая ему лишний пяток лет. Темноволосый, синеглазый, широкоплечий, высоченный — при виде такого парня девушки от пятнадцати и до пятидесяти синхронно выставляют вперед грудь и торопливо поправляют волосы. Впрочем, ехидная улыбка на губах его портила, смазывая все очарование.
— Что вы себе позволяете? — возмутилась я, все-таки припомнив, что мое самолюбие не тряпочка для протирания пола.
— Что ты себе позволяешь на моей территории, ведьма? — поинтересовался вампир, как и его администратор, выпроваживавший Триша, в холодной улыбке демонстрируя клыки. — Явилась сюда без приглашения и орешь на весь зал об утрате моей семьи? Хочешь поторговаться за наш артефакт? Если жизнь тебе ничего не стоит — то давай, попробуй. Только ни монеты лишней не получишь. Я подожду исхода твоего срока и заберу кольцо с твоего еще теплого тела.
— Кольцо? — отфильтровав все прочие речитативы как словесный мусор, уцепилась я за интересующую меня информацию. — У вас пропало кольцо? А как оно выглядит?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Под нос мне тут же сунули кулак. А ничего такой, жесткий. На безымянном пальце вампира красовался перстень, причем не простой, а с распахнувшим крылья вороном на золотой печатке.
— Такой же, — емко сообщил мне вампир, — только настоящий. Ясно?
— Д-да, — выдохнула я, пытаясь привыкнуть к его хамским интонациям, а заодно — и отпечатать в памяти внешний вид кольца.
Кольца! Если прикинуть общий объем хлама в доме — я искать буду чертову вечность. Но попробовать все-таки стоит.
— А теперь выметайся из моего ресторана, ведьма, — мой собеседник сузил глаза, и в них тут же полыхнули красные точки, — и без моего кольца не возвращайся. Макс!
Как из-под земли за моим плечом возник тот самый администратор, что остановил нас в зале.
— Крыса вышвырнул?
— Конечно, Джулиан, — по-дружески и с укоризной «как ты мог во мне усомниться» отозвался блондинчик.
— Проводи к нему ведьму, — осклабился наглый хозяин ресторана, — и расскажи ей подробно, что с ней будет, если она откроет свой рот насчет нашего артефакта.
— Прошу вас, леди… — любезно произнес Макс, и на моих плечах сжались стальные тиски его пальцев.
Значит, Джулиан ли Венцер.
— Было неприятно познакомиться, — роняю я перед тем, как за мной успели закрыть дверь.
— Взаимно, ведьма, — эхом откликается мне тень из кабинета.
Бр-р! И вот с этим типом мне предлагается жить на одной улице?
***
— Ты мог бы быть с девушкой повежливей, — укоризненно заметил Макс, снова возвращаясь в кабинет, — сколько она в нашем мире? Часа три? В конце концов, не она аракшас у нас утащила.
— Она — кровная ди Бухе, — Джулиан страдальчески поморщился. Ему категорически не хотелось вести с братом просветительскую беседу, почему любезничать с ведьмами — всегда игра в одни ворота, — а ты помнишь, какую неустойку затребовала с нас старая ведьма за возвращение кольца, которое она же и украла. Лет двести еще бы ходили у неё в должниках всем семейством. Эта девчонка ничем не лучше. И кровь ди Бухе в её жилах — это гарант самых паскудных ведьминских качеств.
— Девчонка-то была симпатичная, — меланхолично заметил Макс на прощанье, — ты, кстати, помнишь, что Виабель тебя ждет?
— Помню, — сухо откликнулся Джулиан, пропустив мимо ушей замечание насчет внешности ведьмы, — спроси у неё насчет десерта, пока я не пришел.
— Хорошо, братец, — спокойно кивнул Макс и закрыл за собой дверь кабинета.
Пальцы привычно скользнули по фальшивке, как и всегда не получая магического отклика от семейной реликвии, напротив — наполняя кристалл, скрытый под печаткой, должной магической силой. Столько энергии уходило на поддержание видимости — никакими деньгами их нельзя было окупить.
Но допустить сам факт оглашения информации, что из семьи ди Венцеров украден родовой аракшас — хуже не было. Они быстро скатятся в иерархии вампирьих семейств, перестанут считаться надежными слугами короны.
Ведь аракшас — гарант того, что если вампир умрет раньше срока — его смогут вернуть к жизни на семейном алтаре из одной только горстки праха. Аракшас же обеспечивает полную независимость от крови рожденному под его покровительством ребенку четы вампиров. Без аракшаса даже думать о детях запрещалось, слишком свежи были в памяти людей воспоминания о темных временах и голодных вурдалаках.
Потеря аракшаса для любой вампирьей семьи означала только смерть, и ничего больше. Ди Венцеры же не могли позволить, чтоб их списали со счетов, да еще и начали открытое преследование людьми короля.
Вот только время шло, все больше вопросов было к наследнику ди Венцеров, что не спешил обзаводиться женой и потомством. Скоро неизбежно выползет наружу эта правда, которую они так тщательно скрывают эти несколько лет. Скоро они потеряют все. Ну, или опустятся до того, чтобы выкупить собственный же артефакт… Это выход, но на семейном совете было решено, что выкупят они его только вместе с домом старой ведьмы, чтоб потом его снести и исчерпать всю магию в точке семейной силы, лишив всех потомков ди Бухе шансов на рождение с волшебными способностями, в назидание.
