Последняя нацепила фальшивую улыбку и встретилась с настороженным взглядом Оливии.
– Ну разумеется. Прошу меня простить, мисс Лидалл. Должна признаться, что не узнала нашу Оливку-малышку из-за мокрых волос, мужского сюртука и этой грязи. Приняла вас за одного из мальчишек, что в услужении у леди Фелстед.
Кто-то из зевак засмеялся в ответ на ее колкость.
Оливия потупила взгляд, потопталась, чтобы спрятать босую ногу за грязной туфлей. Одеяло скрыло ее мокрую мятую шляпку, но не злость и стыд, от которых тут же запылали ее щеки.
– И неудивительно, леди Миллисент! Ведь все восхищаются умом вашей младшей сестры, если не ошибаюсь?
Оливия мягко высвободила руку из рук графа и прошла мимо застывшей в безмолвии дамы.
Она услышала, как лорд Кемпторн закашлял в кулак. Гидеон же и не потрудился скрыть смешок. Оливия обычно не опускалась до подобной низости, но обращение «Оливка-малышка» нельзя было прощать. Это старое прозвище не от большой любви дала ей леди Миллисент с подружками.
– Мисс Лидалл, подождите.
Она ослушалась просьбы Торна и продолжала идти через зал, направляясь к ближайшей двери. За ней по пятам следовали двое слуг, пытаясь вытирать лужи, которые образовывала стекающая с ее платья вода. Оливия была уверена: как только леди Фелстед узнает о случившемся, для пострадавшей тут же найдется сухое платье.
Она покинула зал и тут же наткнулась на даму, которая уже к концу года намеревалась выйти замуж за ее отца.
– Оливия Лидалл! Я требую объяснений! Немедленно! – рявкнула Ненн Метью, графиня Грисдейл, уже примеряя на себя будущую роль мачехи Оливии.
Она овдовела пять лет назад и обладала уверенностью женщины, которая знала себе цену и не боялась брать то, что хотела. Ее высокая гибкая фигура привлекала мужчин и моложе, и старше ее, и, появившись в Лондоне в октябре прошлого года, она вызвала немалый переполох своей склонностью к смелым нарядам и мужчинам, пользующимся дурной репутацией. Ей приписывали связи с бесчисленными любовниками, но часто видели с одним графом, который был на десять лет моложе ее. Он потратил на графиню небольшое состояние, включая сапфировое ожерелье под цвет ее глаз. Через пару недель после того, как они официально расстались, графиня уже щеголяла в бриллиантовых серьгах – подарке одного итальянского графа. Еще через месяц она уже была обручена с испанским маркизом, но поспешно разорвала отношения, когда тот избил ее за флирт с другим джентльменом.
Между страстными романами и обручениями леди Грисдейл представили отцу Оливии, и у них завязалась дружба. Хотя официально о помолвке графини и лорда Девика объявлено не было, дама не принадлежала к числу тех, кто позволил бы такой мелочи помешать прибрать к рукам имение барона или его семьи.
К сожалению, ее отец был настолько очарован этой дамой, что ни в чем не мог ей отказать.
– Пристань оказалась скользкой, – солгала Оливия, решив, что любое объяснение, в котором будут фигурировать имена близнецов Нитервуд, не порадует графиню. – Я хотела попросить леди Фелстед, чтобы она позволила мне переодеться, пока не высохнет мое платье.
С самого дня их знакомства леди Грисдейл дала понять, что она не в восторге от беспечности Оливии. Она считала дочь своего любовника бесхребетной, хотя более колкие замечания приберегала до того момента, когда они оставались одни.
– Вы не станете беспокоить леди Фелстед, – сказала графиня. – У нее гости и есть дела поважнее, чем хлопоты вокруг юной леди, которая спотыкается.
– Я не… – она проглотила возражение. Леди Грисдейл терпеть не могла тех, кто хнычет.
Будущая мачеха опустила взгляд на ноги Оливии и от удивления даже рот раскрыла.
– Где ваша туфля?
Оливия старалась не заплакать.
– В озере потеряла.
Графиня покачала головой.
– И как прикажете поступить вашему отцу, юная леди? Вы испортили прекрасное платье и похожи сейчас на… – Она взмахнула руками, не в силах подобрать слова, чтобы описать ужасный вид Оливии.
– Все произошло случайно, – спокойно объясняла девушка.
Их беседа уже привлекла небольшую группку зевак. На прием к лорду и леди Фелстед явилось слишком много гостей, и леди Грисдейл сомневалась, что найдется свободная комната, чтобы она могла пожурить будущую падчерицу с глазу на глаз.
– Прошу прощения за то, что поставила вас с отцом в неловкое положение, – извинилась она в надежде успокоить графиню.
– Я обещала взять вас под свое крыло, но даже мне не дано творить чудеса, – сокрушалась графиня. – Придется отослать вас домой.
Оливия с облегчением кивнула:
– Конечно. Я переоденусь и вскоре вернусь.
– Не стоит торопиться. Вы не вернетесь в Мальстер-Парк, – решила графиня и прищурилась, когда заметила, что Оливия собралась возразить. – Вы выставили себя посмешищем из-за собственной неловкости, и я не смогу избавить вас от дальнейшего позора. Слава Богу, что вы с отцом вскоре уезжаете в Лондон. Если повезет, я уверена, мы сможем найти парочку холостых джентльменов, которые не присутствовали сегодня на балу.
Как бы Оливии ни хотелось в этом признаваться, ее мало привлекала перспектива еще раз перекинуться словом с леди Миллисент. Она была уверена, что лорд Кемпторн тоже не обрадуется при виде ее.
– Вы правы, миледи. Я должна немедленно вернуться домой.
– Чего это? Нет нужды уезжать, – сказал Гидеон, подслушав ее последние слова.
Оливия обернулась и увидела, что к ним приближаются Гидеон и лорд Кемпторн. Братья одинаково хмурили брови, что могло бы рассмешить, если бы это не она вызвала их недовольство. За их спинами Оливия заметила леди Миллисент и еще десяток гостей.
Глаза леди Грисдейл округлились от удивления, когда она осознала, что Оливия не поведала ей всей истории своего падения в озеро.
– Оливия, что вы наделали?
– А вы кто, мадам? – поинтересовался лорд Кемпторн, пристально вглядываясь в лицо дамы.
– Леди Грисдейл, милорд, – сделала реверанс вдова. – Я имела удовольствие быть представленной вам в прошлом сезоне. Со времени нашего знакомства мы с лордом Девиком обручились, и я надеюсь, что вы воспримете меня как близкого друга вашей семьи.
Граф изогнул брови в изумлении от дерзкого ответа графини.
– Если вы друг семьи, то должны знать, что мисс Лидалл не способна ни на какие проступки, миледи, – заявил он, удивив Оливию тем, что встал на ее защиту. – Боюсь, что во всем виноват я.
– Ты слишком великодушен, брат. Во всем виноват я, – возразил Гидеон. – Мы пришли извиниться и как-то это компенсировать.
– В этом нет необходимости, – поспешно ответила Оливия.
Графиня была особой подозрительной, и мало кто мог разубедить ее, если она что-то решила.
– Я согласна. Очень благородно с вашей стороны встать на защиту мисс Лидалл, но мы уже решили, что ей лучше вернуться домой.
– Ерунда! – отмахнулся Гидеон, подмигнув Оливии. – В доме полно гостей, обязательно найдется кто-то, кто сможет одолжить ей платье. Наша матушка будет настаивать. Оливия – практически член нашей семьи.
– Ну да! Ну да! – пробормотал лорд Кемпторн, чем заслужил пренебрежительный взгляд брата.
– Мое платье ей не подойдет, – заявила леди Миллисент, ни к кому конкретно не обращаясь.
Со стороны Гидеона было очень любезно встать на защиту старой подруги, в этом леди Грисдейл была права. Через пару часов все будут знать о случившемся, а разговоры и подтрунивания только подольют масла в огонь негодования.
– Нет, я… – прокашлялась Оливия.
– Я только что узнала от слуг, что… святые небеса, Оливия, это ты та бедняжка, которую чуть не утопили мои сыновья? – В зал вошла леди Фелстед и заключила Оливию в теплые объятия, одновременно вглядываясь в лица сыновей.
Лорд Кемпторн и Гидеон попытались принять невинный вид.
– Глупая случайность, – прошептала Оливия, прижавшись к пышной груди хозяйки. – Никто не пострадал. Я просто возвращаюсь домой.
Вперед шагнула леди Грисдейл:
– Мы с лордом Девиком считаем, что так будет лучше всего.
И не имело никакого значения, что сам лорд ни сном ни духом не знал о случившемся с дочерью.
Леди Фелстед посмотрела на графиню, словно та обратилась к ней на иностранном языке.
– Никто домой не поедет! – заявила маркиза, обращаясь к Оливии. – У нас сундуки набиты платьями. Обязательно найдется что-то тебе впору.
И, не дожидаясь согласия, она повела Оливию к лестнице.
– Ты, должно быть, замерзла. Пошлю сейчас кого-то наполнить ванну. И принести чаю. Тебе сразу станет лучше, когда ты согреешься и переоденешься в сухое. Я лично прослежу за этим.
Оливия оглянулась через плечо и заметила, что Гидеон следует за ними. Лорд Кемпторн не двигался и с бесстрастным выражением лица смотрел им вслед. С другой стороны леди Грисдейл не скрывала злости из-за того, что ее планы разрушила хозяйка дома.
– Мама, нужно приказать наполнить еще одну ванну, – весело заявил Гидеон. – Если только ты не думаешь, что мы с Торном будем делить ванну с Оливией.
