— К сожалению, я не помню.
— Я обещал, что с тобой ничего не случиться. Что я буду защищать тебя, потому что ты принадлежишь мне. Помнишь?
Как ни странно, что-то такое я припоминаю и улыбаюсь Матиору.
— Да, помнится, я думала, что для такого маленького мальчика, у тебя до странности собственнические замашки. Я рада, что мы были друзьями.
Выражения лица Матиора становится странно напряженным, но он продолжает играть с кончиком моей косы.
— Значит, ты думала, что я шучу?
Я молчу, трудно сосредоточиться, когда воин так близко. От него пахнет потом, лошадьми и свежим воздухом. Казалось бы, подобная смесь ароматов должна быть отталкивающей, но лишь навевает на меня тоску. Я безумно скучаю по внешнему миру. Мне нравится его запах. Прекрасно знаю, сейчас не время и не место для подобных мыслей, но боже мой, Матиор стоит так близко, мысли разбегаются и думать о чем-то серьезном просто невозможно.
— Я считала, что ты пытаешься защитить меня в какой-то своей своеобразной манере, — пробормотала я. — Так же, как я оберегала тебя.
— Я имел в виду ровно то, что сказал. Уже тогда ты принадлежала мне. И сейчас я пришел за тобой.
Глава 4
ХАЛЛА
Я потрясенно смотрю на Матиора. Из вмиг ослабевших рук выпадет книга.
— Что вы имеете в виду? — спрашиваю чуть слышно. Страх сковывает по рукам и ногам, а щеки горят огнем. Он приехал за мной. Обычаи циклопов сильно отличаются от привычных народу Ишрема, так что его намерения мне не известны. Возможно, Матиор собирается забрать меня из обители лишь для того, чтобы провести по улицам Ишрема закованной в кандалы. Может, он желает показать народу их бывшую королеву сломленной и покорной? Мой предок именно так поступал со своими врагами. Однако всерьез задуматься о подобном исходе нашей встречи не дают мысли о том, как ласково Матиор перебирал в руке мою косу.
Думы улетают далеко от тревожной действительности… все чаще возвращаясь к той картинке из книжки.
«Я пришел за тобой».
По телу разливается сладкое тепло. «Ты глупая старая дева, — говорю я себе. — Не позволяй ослепительной улыбке затуманить свой разум. Он враг, а ты — бесправная пленница».
Матиор наклоняется и поднимает с земли мою книгу. Он внимательно изучает обложку, от чего мое сердце испуганно замирает.
— Молитвы Риекки? — испытующе смотрит на меня воин. — Значит, ты приняла обет мира?
Стала ли я послушницей Богини?
— Нет, вовсе нет.
— И все же ты читаешь молитвы? — он снова разглядывает обложку, затем раскрывает книгу и начинает бегло просматривать страницу за страницей. И вдруг останавливается.
На лице воина медленно проступает улыбка, когда он натыкается на картинку.
Горячее смущение вновь разливается по лицу, жжет щеки и шею. Хочется вырвать у него из рук эту отвратительную книгу и забросить куда подальше, в самый темный и пыльный угол моей кельи, чтобы больше ее никто не увидел.
Матиор бросает на меня лукавый взгляд.
— Признаюсь честно, никогда не уделял особого внимания культу Риекки, но что-то не припомню ничего подобного в их молитвах.
Я выхватываю книгу из его рук и прижимаю к груди. Даже знать не хочу, что за изображение ему попалось. «О Богиня, как же стыдно».
— Скажите, зачем вы приехали? Что вам нужно?
Он смеется.
— Милая Халла, неужели ты не догадываешься?
— Цель вашего визита мне неясна.
Я стараюсь спрятать смущение и неуверенность за холодными фразами и светскими манерами, но щеки пылают огнем, а сердце колотится как сумасшедшее.
— Зачем вы приехали, если не собираетесь избавляться от последнего законного наследника трона Ишрема?
— Я же говорил тебе, чего хочу. Или все же упустил этот момент?
— Что вам нужно?
— Ты. — Он окидывает меня обжигающим взглядом.
И снова я теряю дар речи.
— Король Матиор…
— Зови меня просто Матиор. В титулах нет нужды.
Я делаю глубокий вдох и крепче прижимаю книгу к груди. Страх исчез, оставив после себя сумбур в голове.
— Ты меня совсем запутал. Не знаю, что и думать. Мне казалось, что ты приехал… ты приехал… — я просто не могу произнести это вслух.
— Чтобы избавиться от соперника на трон? — на лице его мелькает ироничная усмешка. — С последней нашей встречи, конечно, прошло много лет, но я никогда не желал тебе зла. И от слов своих не отказываюсь. Ты в безопасности, потому что ты моя.
— Ты же был ребенком, — возражаю я. — Я не жду…
— Мое решение не изменилось, — твердо говорит он, окидывая меня пламенным взглядом, от которого перехватывает дыхание. Воин снова ловит кончик моей косы, отчего тело пробирает дрожь.
— Ты вся дрожишь. Присядь.
Матиор приобнимает меня за талию и ведет к ближайшей скамейке. Конечно же, его близость делает все только хуже: ноги не слушаются, тело словно ватное, но мне даже удается сесть с некоторой толикой грации. Аккуратно кладу книгу рядом с собой (а главное, подальше от излишне любопытного воина) и расправляю свое уродливое одеяние. Как бы мне хотелось вместо этого серого ужаса облачиться в какое-нибудь из тех прекрасных нарядных платьев с жестким корсетом, что я носила, будучи принцессой. Не потому, что они мне так сильно нравились, а потому что в них я чувствовала себя истинной королевой, величественной и могущественной.
Матиор садится рядом и внимательно смотрит на меня.
— Вижу, мое предложение шокировало тебя.
— Я не понимаю, — тихо говорю я ему. — Почему…
Он поднимает руку, призывая меня к молчанию.
— Мы с тобой прекрасно знаем, что, пока ты жива, а я занимаю трон, в Ишерме не будет покоя.
В горле снова пересохло. Конечно, знаю. Потому и решила, что Матиор собирается меня убить.
— Значит, ты решил… сделать меня своей наложницей?
В какой-то мере я даже польщена таким предложением, но совершенно не понимаю, чем это может помочь. Народ Ишрема сочтет подобный поступок крайне оскорбительным. Мыслимо ли, их некогда королеву заточают на долгие годы в святой обители только для того, чтобы в один прекрасный день она оказалась в постели повелителя циклопов. А что до моих чувств?… Что ж, я уже давно не юная и полная жизни дева. Мне тридцать три года. Брачный возраст миновал много лет назад. Кому нужна наложница, у которой уже появились первые седые волосы, да и грудь уже не такая высокая и упругая как раньше?
— Наложницей? Нет. Я хочу взять тебя в жены.
Под его пристальным, изучающим взглядом я чувствую себя голой.
— Спасение в единстве. Объединить две наши семьи мне кажется прекрасной идеей. Такие союзы обычное дело у человеческой аристократии, не так ли?
Брачный союз представителей соседних королевств — да. А вот завоеванного королевства с королевством-захватчиком — нет. Объединить воинственные племена циклопов и мой миролюбивый народ? Невозможно.
— Ты таким образом пытаешься меня спасти?
И вновь на лице воина появляется эта ленивая, порочная улыбка, от которой сердце замирает.
— Ты снова ошибаешься во мне, Халла. Дело совсем не в спасении жизни. Повторюсь, я делаю это потому, что тебе суждено было стать моей. — Матиор берет меня за руку, подносит ко рту, и языком скользит по центру моей ладони. А затем целует ее. — Со всей серьезностью заявляю: ты моя, Халла. И как король я получаю то, что хочу, а хочу я тебя. Ишрем может сгореть до тла, мне все равно. Одно твое слово — и я разрушу его до основания. Попроси — и королевство станет твоим… если ты будешь моей.
От волнения мне трудно дышать.
— Ты… ты хочешь меня?
— Да, и всегда хотел только тебя одну. — Он ласкает губами кончики моих пальцев. — Хочешь, покажу как сильно?
Я словно олень перед охотником: не убежать, не спрятаться, не воспротивиться… но я и не хочу. Я страстно желаю узнать, что скрывается за его словами, хоть и прекрасно осознаю всю опрометчивость подобного решения. Еще совсем недавно я верила, что Матиор перережет мне горло. Как мог мой мир так быстро перевернуться с ног на голову, что на смену мыслям о смерти вдруг пришли мысли о замужестве?
