— А помещика нашего.
— Ну, брат, этого мало. Не на одном Балдыбаеве свет клином сошелся. Есть дела и поважнее. Перво-наперво, Красная армия борется за советскую власть. Знаешь ты что такое советская власть?
— Знаю. Это когда рабочие и крестьяне заместо губернатора правят. У нас в деревне тоже совет был.
— Ну вот. Красная армия борется за то, чтобы земля принадлежала трудящимся: мужикам и рабочему народу стало-быть.
— Ага! Так я и говорил Балдыбаеву!
— Ну и что же? Не понравилось ему это?
— Ни-ни. Такой крик поднял, что чуть жив я убег.
— А еще боремся мы за то, чтоб не было богатых и бедных, а все люди одинаково работали и трудились, а капиталов не наживали. Нехорошо, когда один ничего не делает, а другой из кожи лезет: первому жареные куропатки сами в рот летят, а другой весь век за свою работу ничего, кроме сухой корки, не видит.
— Да ведь я и сам этак думал! Бандурист засмеялся.
— Вот и вышло, что ты большевик!
— Я ж тебе это и говорил.
— Ну, брат, до большевика тебе еще далеко, больно мал ты еще, молоко на губах не обсохло.
— Как далеко? Да ты меня возьми в разведчики: я такой следопыт, что где хочешь проберусь, все разнюхаю, — где сколько войска стоит, или пушек, или еще чего надо, — все разузнаю.
— В разведчики? А ведь это ты дело сказал, — задумчиво произнес бандурист. Он уже приклеил бороду и шел теперь согнувшись, старенький и дряхлый.
— Понятно, дело! — солидно возразил Макар. — Я пустого никогда не болтаю. Мы с Дружком в Красной армии вот как пригодимся!
Бандурист похлопал его по плечу.
— А не боишься?
— Я-то?
— Ты-то.
— Ты вот поговори у меня, так я тебе опять тыквой так засвечу, что еще шишек двадцать пять вскочит на макушке! — сердито сказал Макар. Ему уж было стыдно за свой ночной страх в погребе.
— А от бомбы кто давеча в погреб прятался?
— Ты!
Бандурист весело захохотал.
— Ай да малый! За словом в карман не полезет! Твоя правда, я тоже в погребе прятался. Да ведь мне надо было не драться, а пробраться в город.
— И мне надо было не драться, а пройти в Марьевку. А надо будет драться, так вот увидишь, струшу ли.
— Молодчина ты! — закричал бандурист и хлопнул его по спине.
Вдруг за поворотом показалось несколько человек солдат, сидевших в кружок за курганом. Один из них играл на гармонике, двое плясало.
— Тш! — сказал бандурист. — Теперь тихо. Видишь, вон позади солдат стоят пушки; это, брат, белая батарея. Нам надо поскорее пройти мимо, не стряслось бы какой беды! Если опознают меня, что я не старик, — на месте расстреляют, да и тебя вместе со мной!
Макар вздрогнул. В первый раз он попал в серьезное и опасное дело. Ну, кривая, вывози!
Они потихоньку шли мимо солдат. Макар ступал бережно, неся на плече руку бандуриста, который ковылял за ним, как слепой за поводырем. Дружок, высунув язык на аршин, бежал, впереди. Солнце светило ослепительно. И Макар боялся, как бы от жары опять не отстала борода его спутника.
VI. О том, как порой бывает опасно петь песни и как полезно уметь стрелять из пушки
Солдаты заметили их и повернули к ним головы.
— Эй! — закричал один. — Кто там шляется? Не видишь, — здесь батарея.
— Не вижу, служивый, не вижу! — ответил старческим голосом бандурист. — Я плохо видеть стал, глаза, вишь ты, ослабли.
— Носит вас тут нелегкая! Откуда ты?
— Из Диевки, батюшка, из Диевки! Да ты не серчай, мы сейчас пройдем своей дорогой.
— А ведь это песенник, — заметил другой солдат. — Иди к нам, старик, споешь нам что-нибудь, а мы тебя чаркой самогона попотчуем.
— Да ты рехнулся! — перебил третий. — Разве можно чужого человека на батарею пускать?
— Он старик, все равно ничего не видит.
— Знаем мы этих стариков! Все они мошенники, шпионят тут.
Бандурист крепко сжал плечо Макара и заметил:
— Иди, скорей, Макар, иди!
Однако солдаты не унимались. Один встал и подошел к ним. Рожа у него была веселая, блестела на солнце, как самовар. Изо рта так и несло самогоном: видно, на радостях, по случаю победы, они выпили и были теперь в веселом расположении духа.
— Старик, — сказал солдат. — Иди к нам, споешь нам песенку, выпьешь. Нам гармонь надоела.
— Не проси, служивый, не вводи в грех. Офицер увидит, — достанется и тебе, и нам.
— Офицер поехал на деревню, только через час назад будет. Покамест я командую батареей. До завтра, надо думать, бой не начнется. Идем!
Он ухватил большевика за руку и потащил к другим солдатам. Один из них ворчал:
— И чего ты, Иванов, выдумал? Достанется нам на орехи!
— Пустяки! Пой, старик, не робей.
Он усадил бандуриста, солдаты сгрудились подле. Макар с отчаяньем озирался: вот так попались! Ведь, если теперь солдаты догадаются, что у бандуриста фальшивая борода, — так живым не уйти… Как быть?
Он заметил, что неподалеку, за кустом терновника была устроена коновязь, а там стояли лошади. В случае чего, — бежать к ним, вскочить верхом и удирать. Да, но как это сделать? Солдат — десять человек, у всех винтовки. Возле лошадей тоже спят люди, под пушками тоже. Ой, не уйти, если попадешься! Да умеет ли еще большевик петь песни? Что, если не умеет? Тогда обман раскроется сразу.
Макар стал усиленно соображать. Надо вывертываться из беды. Так сидеть, сложа руки, делу не поможешь! Бандурист начал потихоньку настраивать свою бандуру. Солдаты шутили и смеялись вокруг. Макар, видя, что на него внимания не обращают, отошел поближе к пушкам и начал их разглядывать.
Пушки были небольшие, трехдюймовые. Стояли они за курганом, четыре в ряд, дулами глядели куда-то в небо. Солдат, лежавший на брюхе возле одной из них, лениво повернул голову к мальчику.
— Чего ты?
— Я посмотреть, дяденька. От роду этакой страсти не видывал.
— Брысь, пошел вон!
— Дяденька, а как она стреляет? — спросил Макар вкрадчиво.
— А тебе что?
— Интересно.
— То-то интересно. Много будешь знать, скоро состаришься.
— Дяденька, покажи.
Солдат внимательно посмотрел на него. Рожа Макара, по-видимому, понравилась ему. Он усмехнулся и перевернулся на спину.
— Носит вас здесь! Вот подстрелят, тогда узнаете, как шляться по фронту.
— Мы, дяденька, издалека идем, не знали, что здесь воюют.
Тем временем бандурист запел. Пел он тихо, слабым старческим голосом. Макар обрадовался. Вот молодец! Умеет петь! Ну, значит, удастся выйти сухим из воды!
Но на всякий случай он продолжал приставать к солдату.
— Так как же стрельнуть из нее? Покажь, дяденька!
— Да ты что? И вправду стрелять думаешь? — удивленно спросил солдат.
— Ну вот, что ты! Спаси бог от такой страсти! А просто так, любопытно!
Солдат лениво поднял руку и указал на небольшой рычажок на заднем конце пушки.
— Вот за эту штуку дернешь, она и выпалит.
— Ишь ты, — удивился Макар. — Вот немудреное дело!
Он походил вокруг пушки, покачивая головой. Бандурист продолжал петь. Солдаты молча слушали. Макар начал уж успокаиваться и направился было к бандуристу, как вдруг его так и кинуло в жар.
Случилась беда: пел бандурист, пел жалобным стариковским голосом и вдруг сорвался. Пылинка ли ему в рот залетела, или не совладал со своим горлом, — но только он вдруг поперхнулся, загудел, как труба, молодым звонким басом, а потом раскашлялся; на один только миг прозвучал этот бас, но солдатам было довольно и этого мига. Они вздрогнули и все так и вонзились глазами в лицо старику.
— Эге, — сказал старший. — Да ты, старик, видно голосист.
— Да, голосок и молодому под стать! — подхватил другой.
Третий ударил бандуриста по шее и рявкнул.
— А ну, собачий сын, пой как следует! Ты нам голову не морочь.
— Да это не старик, братцы! — закричал старшой. — Смотри, кожа на щеках какая крепкая! Это шпион!
— А ну, поймай его за бороду! — сказал кто-то, и старший дернул старика за бороду. Борода осталась у него в руках. Бандурист кинулся на него, выхватив из бандуры револьвер. Все вскочили. В общей свалке замелькали кулаки, и все слилось в один ревущий клубок. Дружок, рыча, бросился на солдат и вцепился одному из них в ногу. Крик, ругань, тумаки, лай, — все смешалось в один протяжный вой.
Вдруг страшный пушечный выстрел потряс воздух. Это Макар дернул спуск. Солдаты кинулись к пушкам, на минуту забыв про бандуриста.
— Где, где неприятель? — кричали они, хватаясь за затворы пушек и за зарядные ящики.
— Кто стрелял?!
Но тот, кто стрелял, был уже далеко; он во всю прыть лупил к терновнику, за которым стояли лошади. Бандурист, бросив бандуру и потеряв свою бороду, бежал за ним. Навстречу им выскочили двое солдат. Бандурист выстрелил из револьвера, один солдат закричал и кинулся бежать, раненый. Другой шарахнулся в сторону. Макар добежал до лошадей. Одним взмахом вскочил в седло и оглянулся. Бандурист уже сидел на другой лошади. Солдаты со всех ног неслись к ним. Гикнув, они пустили своих коней во весь дух. Дружок мчался за ними что было мочи. Взглянув через плечо назад, Макар увидел, как солдаты вскакивали на лошадей и мчались за ними.
