сугробы.
– Мама! – крикнула Хейли, забегая домой и захлопывая дверь. Она даже не потрудилась снять сапоги, оставляя на светлом ковре коридора мокрые следы. Замерев у порога кухни, она испуганно-растерянным взглядом уставилась на мать, которая стояла у плиты и помешивала суп в металлической кастрюле.
– Хейли! – на секунду рассердившись, воскликнула Линда, заметив, что дочь даже не сняла верхнюю одежду и наверняка наследила в коридоре. – Что случилось?
– Я влюбилась!
Женщина слегка удивленно поглядела на дочь:
– Сначала сними куртку и хотя бы сапоги, и только потом поговорим.
Хейли порывисто и решительно кивнула и, за секунду расправившись с верхней одеждой, влетела на кухню и бросила рюкзак на пол.
– Ну и кто же этот счастливец? – улыбнулась Линда, выключив газ и вытерев руки о полотенце.
– Счастливец? – тут же вспыхнула Хейли, низко опустив голову. Она медленно села на стул, опустила руки на колени, сцепив пальцы в замок. Девочка от беспокойства сжимала их так сильно, что становилось больно.
– Ты можешь мне рассказать; если хочешь, конечно. – Линда нежно провела рукой по раскрасневшемуся лицу дочери. Она и подумать не могла, что Хейли сможет понять это чувство, которое испытывала впервые.
– Я знаю… – тихо и растерянно пробормотала девочка.
Конечно, Хейли доверяла маме и действительно могла рассказать ей что угодно, но сейчас не могла выдать все сразу. Она даже не была уверена в том, что чувствует. Может, она путает что-то? Или неправильно понимает.
Ведь, как ни посмотри, она все еще ребенок, который толком не знает ничего о жизни.
Линда мягко улыбнулась и понимающе вздохнула.
Когда Хейли перестала так сильно смущаться, женщина придвинула стул к столу и, положив на него локти, подперла ладонями лицо, приготовившись выслушать все, что накопилось в душе дочери.
Трудно представить, сколько счастья и гордости испытывала Линда, ведь Хейли сама к ней пришла, как только поняла, что… влюблена.
– Это сложно объяснить… – неуверенно заговорила девочка. Ее взгляд метался от одного угла кухни к другому. Она никак не могла посмотреть на маму, и ей все казалось, что она ошибается в собственных чувствах, но ведь сомнения – это нормально. – Я никогда такого не испытывала.
Линда улыбнулась, когда Хейли подняла на нее свой детский, непонимающий, полный сомнений взгляд.
– Это плохо? – спросила она, плотно сжав губы.
– Что ты! – тут же воскликнула Линда. – То, что ты сейчас чувствуешь, – это просто замечательно.
– Правда?! – не поверила Хейли, но очень этого хотела.
– Конечно правда. Но… – женщина отвела взгляд, на секунду задумавшись, а потом снова посмотрела на дочь. – Дай себе время, милая. Не торопись.
– Почему? – девочка нахмурила тонкие брови.
– Потому что любовь ослепляет. Очень часто бывает, что мы любим лишь образ, который сами себе придумали.
Хейли коротко кивнула, хотя, может, и не до конца поняла слова матери. Как бы там ни было, ей стало легче, когда она поделилась своими мыслями с близким человеком. Она невольно потянулась к матери, чтобы обнять, обвила руками ее шею и прижалась к щеке.
– Спасибо, – прошептала она, а в ответ Линда только крепче обняла ее и привычно потрепала по иссиня-черной макушке.
– Надеюсь, ты сегодня не опоздала? – спросила женщина, слегка отдаляя от себя дочь, чтобы взглянуть в ее глаза с легким прищуром.
Та отрицательно помахала головой и поцеловала маму в щеку, после чего подняла с пола рюкзак и пошла в свою комнату.
Разговаривая в кухне с мамой, Хейли этого не ощущала, но сейчас, оставшись один на один с собой, точно могла сказать, что чувствует.
Взволнованность.
И страх.
Девочка оперлась спиной о дверь, вновь кинула рюкзак на пол и приложила маленькие ладони к груди. Где-то там, между ребер, бешено клокотало сердце. Она и подумать не могла, что оно может так быстро биться.
Хейли медленно подошла к столу, около которого на стене висел календарь. Его широкие листы помимо чисел и недель украшали пейзажи, соответствующие каждому месяцу.
Сейчас там был изображен зимний лес: деревья, покрытые снегом, протоптанная лесными жителями дорожка, которая так и блестела на солнце, и высокие сугробы, в которых хотелось утонуть.
Девочка перевела взгляд с пейзажа на сегодняшнее число: понедельник, двадцать второе января. Она взяла со стола ручку и, недолго думая, зачеркнула цифры.
Один день почти прошел.
Осталось шесть.
Улыбка снова озарила ее лицо, и уже в следующий момент Хейли разбежалась и плюхнулась на кровать, широко раскинув руки.
Она чувствовала себя странно. Слишком взволнованной. Слишком нервной. Слишком нетерпеливой. Ей до одури хотелось, чтобы время летело быстрее, а уже завтра была суббота – долгожданный выходной. Но она не могла управлять временем. А оно не могло подчиняться прихотям маленькой влюбленной девочки.
Поэтому оставалось только ждать.
* * *
Дни летели словно птицы, рассекая воздух и серую обыденность будней.
На улице бушевала зима: она то засыпала все снегом, то светила таким ярким солнцем, что, казалось, за окном уже весна. Но Хейли этого как будто не замечала. Она словно во сне ходила в школу, училась и возвращалась домой, отмечая дни в календаре и изредка разглядывая начатый портрет Уилла.
Ей хотелось рисовать, но почему-то не получалось. Образы в ее голове смешались, а мысли путались. Она была растеряна.
Чтобы хоть как-то отвлечься от всего этого, Хейли приходила к маме, находя ее либо в гостиной на диване с какой-нибудь толстой книгой в руках, либо дремлющей в спальне. Она без угрызений совести нарушала ее покой, и долгими зимними вечерами они просто лежали в обнимку, болтая обо всем на свете, как давние подруги, не видевшие друг друга долгое время.
Линда отлично понимала состояние дочери.
Это ведь первая любовь.
Настоящая и такая искренняя. И оттого такая редкая и ценная.
Но все же мама не упускала момента как-нибудь по-доброму уколоть Хейли, чтобы потом, умиляясь ее смущению и робости, ласково погладить по голове.
* * *
Когда Хейли проснулась субботним утром, она не сразу поняла, почему мама не будит ее в школу и почему не кричит про опоздания. Эта неделя получилась очень напряженной, а из-за вечного ожидания она потеряла счет времени и, лишь подойдя к календарю, где были зачеркнуты дни недели, поняла, что наконец-то дождалась выходных.
Сердце взволнованно встрепенулось от радости. Все утро Хейли кружила по дому, не зная, каким делом себя занять и как дождаться вечера.
Она ждала всю неделю – сможет подождать еще немного. Вот только надо было чем-то отвлечься. Она заглянула в свой книжный шкаф и нашла на верхней полке, покрытой пылью, старые, такие же пыльные книги. Выбрав первую попавшуюся,
