Он взял измятую шапку из ее рук. Надев ее Ровене на голову, тщательно подоткнул под нее каждую прядь мягких льняных волос.
— Если ты намерена отдыхать таким образом в потоках, как своенравная нимфа, надевай, пожалуйста, свою шапочку, чтобы не привлекать своими волосами возможных похитителей.
Он поднял ее на ноги и развязал ей руки. Вода продолжала стекать с нее, одежда липла к телу. Он молча оседлал коня.
Ровена с надеждой улыбнулась.
— Я думаю, что папа уже получил хороший урок, и прекрасно смогу найти дорогу домой отсюда.
— Ты сядешь со мной или мне снова связать тебя? — Рыцарь глядел на нее сверху, и взгляд его был суров.
Она подошла ближе. Весьма внушительный конь не казался столь уж огромным под спокойно сидевшим на нем всадником.
— Вы хотите, чтобы я ехала с вами? — спросила она очень тихо.
Рыцарь ничего не ответил, но Ровена внезапно оказалась на лошади, поднятая его мощной рукой и посаженная в седло перед ним. Ее мокрая одежда неудобно смялась, но поправить ее не было времени, поскольку он тут же пустил лошадь легким галопом. Теперь стало ясно, как много времени они потеряли с момента выезда из Ревелвуда из-за его странной прихоти тащить ее на веревке.
Лошадь летела по проторенному пути, покрытому упругим ковром сосновых игл, приглушающим грохот огромных копыт. Ровена наклонялась вперед, создавая безопасную дистанцию между своей спиной и широкой грудью ее похитителя, но тот прижал ее к себе, обхватив за талию мускулистой рукой.
— Сиди спокойно. Ты напугаешь лошадь, — скомандовал он.
Ровена уступила железной хватке, тем более что лошадь вдруг понеслась среди деревьев, как будто следуя плану, известному лишь ей одной. Грудь рыцаря теперь казалась Ровене единственной защитой от смертельного удара о стволы деревьев, с устрашающей частотой кидавшихся им наперерез.
Когда она поняла, что рука, крепко сжимавшая ее тело под грудью, не позволит ей съехать с лошади, она откинулась назад, усыпленная новым ощущением безопасности, исходящим от его мощной широкой груди. С необычайной легкостью она погрузилась в сон.
Ровена вовремя проснулась. Иначе ей ни за что бы не удержаться на ногах, когда рыцарь бесцеремонно опустил ее на землю. Она зевнула и протерла глаза. Сквозь деревья множеством сияющих ореолов просвечивали факелы. Звуки лютни, чьи струны перебирали явно нетвердые пальцы, и громкие голоса сливались в общий пьяный хор. Смех далеко разносился в ночи. Ровена вопросительно взглянула на неприступного, неприветливого рыцаря.
— Следуй позади меня, как хороший оруженосец, — скомандовал он. — Спрячь свои волосы. Может быть, они уже достаточно пьяны, чтобы принять тебя в темноте за парнишку.
— Это ваш дом?
— Нет. Но он сойдет, чтобы провести здесь ночь.
Он пустил лошадь шагом. Ровена с неловкой развязностью шествовала за ним, не имея ни малейшего понятия, как должен вести себя оруженосец такого господина.
Не поворачиваясь к ней, рыцарь говорил:
— Сейчас ты будешь предоставлена самой себе. Если замышляешь побег, то лучше передумай. Если убежишь, я вернусь в твой дом и никого не оставлю в живых. А когда найду тебя, что произойдет обязательно, ты пожалеешь о том, что не оказалась среди убитых.
Ровена с трудом заставляла себя идти дальше, охватил ее при этих словах. Она представила себе Маленького Фредди, безжизненного, с зияющей раной от меча там, где должно быть его сердце. Ее глаза вспыхнули гневом, и ей пришлось отвернуться, когда этот человек повернулся в седле и уставил на нее свои темные глаза. Она торопливо кивнула, боясь, как бы он не осуществил свое намерение немедленно, увидев ярость в ее взгляде.
Веселье выплеснулось со двора замка в окружающий лес вместе со светом факелов. Влюбленные пары спускались, спотыкаясь, по подъемному мосту, опущенному через шестиметровый ров. Один из мужчин задержался, остановившись прямо перед могучим конем, на котором гордо восседал черный рыцарь, хозяин Ровены.
— Добро пожаловать! Праздник только начинается, — объявил он заплетающимся языком. Его глаза закатились, и он упал прямо в грязь, с руками, все еще широко раскинутыми в приветствии.
Женщина, шедшая рядом с ним, бросилась обратно в замок, остальные же пары рассыпались в ночи, как хихикающие призраки.
Рыцарь объехал распростертую фигуру, даже не поведя бровью. Ровена молча последовала за ним.
Рыцарь спешился, отдав поводья своего коня рябому парню, возникшему незаметно из тени. Не успели они сделать и трех шагов, как женщина, только что сопровождавшая упавшего пьяницу, появилась вновь, вися на руке другого спотыкающегося мужчины. Ровена увернулась от пары, прошедшей почти вплотную к ней. Резкий смех женщины разорвал воздух. Ровена, широко раскрыв глаза, смотрела, как огромные толстые руки мужчины ухватили женщину за бедра, ее ноги обхватили мужчину, мыча и вовсю работая своим задом, он прижал ее к стене.
Ровена совсем позабыла о своем хозяине, пока не почувствовала, как он крепко схватил ее за руку, оттаскивая прочь от непристойного зрелища. Уходя, она продолжала смотреть через плечо на женщину со смешанным выражением боли и экстаза на багровом лице.
Вдруг прямо перед ней из темноты появился какой-то мужчина, и заглядевшаяся в сторону Ровена с такой силой ударилась о его кольчугу, что у нее зазвенело в ушах.
— Кто это здесь? Гарет, бог мой, неужели это ты? — раздался громкий голос.
— Нет, — ответила она, не раздумывая. — Меня зовут Ро…
Рыцарь закрыл ей рот рукой.
— Да, Блэйн. Это Гарет. Я думаю, ты начисто вышиб мозги у моего оруженосца. Неловкий парень, этот Ро. Придется его проучить. — Рыцарь отвел руку от ее рта и дал ей мягкую затрещину.
За этим последовал дружеский шлепок по спине от стоящего перед ними приятеля Гарета. Теперь Ровена знала, как зовут ее злобного похитителя. Между тем его знакомец пьяными глазами вглядывался в лицо Ровены, и его тонкие губы изогнулись в хитрой улыбке. Ровена молчала, потихоньку приходя в себя. Право, она не могла припомнить, чтобы ее когда-либо колотили с таким удовольствием.
— Кто же это оказался настолько глуп, чтобы отдать свое дитя в твои руки? — заявил хмельной друг Гарета по имени Блэйн, обращаясь вроде бы к хозяину, но при этом он не сводил вкрадчивого взгляда с лица Ровены.
— Стоит ли мне напоминать, сколько раз эти руки выбивали тебя из седла на турнирах? — заметил Гарет.
Блэйн проигнорировал его и обошел вокруг Ровены.
— Он что-то невелик, правда?
— Ты тоже был когда-то не таким уж рослым, Блэйн. — Гарет обнял своей мускулистой рукой Блэйна за плечи и повел его, спотыкающегося, прочь от Ровены, к подъемному мосту. — А не забыл ты, как я выбросил тебя из окна одной рукой, когда мы были еще мальчишками?
— Такое забудешь! Я приземлился тогда в ежевичном кусте и провел остаток ночи, отмачивая в бочке мои нежные части. — Блэйн загородил рукою глаза от факела и обнял одной рукой Гарета за шею. — И все-таки я рад приветствовать тебя в Ардендоне. Какой же я дурак! Мне следовало бы скормить тебя рыбам-людоедам в моем рву.
Гарет закатил глаза.
— После того, как от тебя сбежали верблюды, я был уверен, что ты оставишь свое нелепое увлечение экзотическими животными.
— Когда принц Уэльский стал бахвалиться своим ручным львом, не мог же я не переплюнуть его. — Блэйн печально покачал головой. — Я теряю двух или трех гостей в каждый праздничный день. Один всплеск — и их уж нет. Ничего не остается, кроме костей, которые вылавливают на следующий день. О боже!
Блэйн качнулся к краю моста, и Гарет поспешно дернул его назад. Ровена шла по мосту с крайней осторожностью, старательно придерживаясь самой середины и не поднимая глаз от страха увидеть отбеленные кости, плавающие в пузырящейся воде.
Она шла за мужчинами через двор замка и дальше — в сводчатый зал, следя за спиной Гарета, уводящего сэра Блэйна. Она прочла тысячу угрожающих предупреждений во взгляде, который он бросил ей через плечо, прежде чем оба приятеля исчезли в водовороте праздничной толпы.
