— А ты уверен, что удержишься? — усмехнулся Мейс. — Язык-то у тебя поострее моего.
— Я дал тебе слово, и пусть я — выскочка, а мой род не столь древен и славен, как род герцогов Витри, но слово своё я сдержу.
— Да, род Витри — древний и славный, — усмешка на исхудавшем от усталости лице Мейса была кривая и какая-то злобная. — Ты даже представить не можешь, как я был счастлив, когда меня приняли в Академию и избавили от общества моих братцев.
Дилль вспомнил, как после реставрации короля он увидел отца Мейса. И его братьев — точных копий герцога Витри. И как он обнаружил полное несходство Мейса со его прямыми родственниками.
— Ты прав, я не представляю, — сказал он. — А вот Тео — очень даже. В клане он считался человеком, в Академии — вампиром. Ни там, ни здесь никто не разглядел в нём того, кто он есть на самом деле. На него всё время пытались навесить какие-то ярлыки, и ты, кстати, первый. А ведь Тео ни разу не отплатил тебе той же монетой.
— О чём ты? — мрачно спросил Мейс.
— Только лишь о том, что ты — это ты. И ни происхождение, ни древность рода роли не играют.
— Такое впечатление, что говоришь ты вовсе не о моих магических талантах.
— Как раз о них. А твои отношения с герцогом Витри и его сыновьями — это не моего ума дело.
Мейс спустился с лестницы, уставился на Дилля и довольно долго молчал.
— Значит, ты тоже это заметил? — невесело улыбнулся он. — Что ж, у тебя есть ещё один повод позубоскалить надо мной.
— Я уже сказал, что ни словом не оскорблю тебя, — проговорил Дилль и тут же, опровергая сказанное, добавил: — Дурень ты, Мейс. Ты же сам рушишь то, что могло бы быть если не дружбой, то хотя бы обычными рабочими отношениями. Думаешь, Тео приятно слушать, как ты называешь его ублюдком?
— Наверное, нет.
— Вот и перестань его доставать. Нам есть с кем воевать, давай же не будем умножать количество врагов.
Услышав предложение мира, Мейс, поколебавшись, протянул руку. Они обменялись рукопожатием, Дилль повернулся, чтобы уйти, но остановился.
— Не забудь, что я говорил об Илонне.
— Ты так меня опасаешься, что готов повторяться по пять раз за ночь? — серьёзный Мейс исчез, а на его место вернулся прежний насмешник.
— Ты — более, чем достойный соперник. Да, опасаюсь, — спокойно ответил Дилль. — Я не хочу убивать тебя и потом бежать от гнева мастеров и короля. Но ради Илонны я готов на всё, в том числе и на изгнание.
Улыбка пропала с лица Мейса.
— Тогда сделай так, чтобы не дать мне шанса.
Илонна, притаившаяся неподалёку, сочла, что услышала достаточно и тихо удалилась. Вернувшись в фургон, она проверила Тео и, несмотря на голод, без аппетита съела остывший ужин. Дилля не было довольно долго, и вампирша, глядя на огонёк масляной лампы, гадала, о чём он ещё говорит с Мейсом. Наконец послышались шаги, и вошёл Дилль.
— Ну, как погулял?
— Продуктивно. Много услышала?
— Не понимаю, о чём ты, — Илонна сделала невинное лицо.
— О том, что твои глазищи в темноте светятся, как у кошки.
— Не может быть, я прижмуривалась… Ой!
Дилль усмехнулся и начал разуваться.
— Я же знал, что ты не удержишься. А где мои три корочки хлеба?
— Мышки увели. Довольствуйся котелком супа.
Он принялся за еду, Илонна сидела рядом и смотрела на него.
— Знаешь, ты очень изменился с момента нашей первой встречи.
— Надеюсь, не в худшую сторону?
— Был бы ты хотя бы полувампиром, как Тео, совет старейшин мог бы принять тебя в клан. Ты почти стал воином.
— Только не знаю, с какой стороны держаться за меч, — улыбнулся Дилль.
— Я возьмусь за твоё воспитание, — подумав, пообещала Илонна.
Глава 3
* * *
Шатёр Ковена стоял в самом центре поля Великой Госпожи. На расстоянии двух выстрелов из лука вокруг него не было ни построений, ни людей — только море жёсткой степной травы, слабо колыхавшейся от жаркого иссушающего ветра. Гилиан шла пешком от юрт шаманов к шатру Ковена, раздумывая над символизмом такого устройства. Казалось бы, что проще: доехать до шатра верхом или в повозке? Но ведь если у Хозяйки нет сил добраться самостоятельно даже на такое короткое расстояние, значит, она бесполезна для Ковена. А бесполезные быстро уходят к Великой Госпоже.
Тут Гилиан самодовольно усмехнулась. Исполнилась её давняя мечта, к которой она шла столько времени, по пути растоптав жизни своей покровительницы и верной Тернлис. Хозяйка Гилиан! Равная среди высших, повелевающая десятками тысяч воинов, одним жестом могущая умертвить сотню человек. Власть опьяняла даже больше полученного могущества.
Гилиан вспомнила, как после долгого расследования Хозяйки вновь собрались и единогласно вынесли вердикт: Ровит виновна. И как окутанная плащом Госпожи Ровит отдала ей все свои знания и силы. А сама Гилиан была вынуждена вскрыть череп ещё живой бывшей Хозяйки и съесть её мозг, чтобы никто при помощи некромагии не смог поднять Ровит и воспользоваться её умениями и знаниями. Гилиан остановилась и поморщилась, вспомнив те ощущения и вкус во рту. Это было мерзко и неприятно, но власть того стоила. Теперь она — одна из тех, кто может перевернуть этот мир, встряхнуть его и вывернуть наизнанку. Гордость и восхищение собой захлестнули хивашку.
Обжигающая боль в ноге заставила её подпрыгнуть. Гилиан посмотрела вниз — оказывается, она встала около муравейника, и сабельщики — муравьи с длинными ядовитыми жвалами, немедленно бросились в атаку. Хивашка стряхнула с ноги насекомых и в гневе наслала на мелких негодников дыхание Великой Госпожи. Зеленоватое облачко впиталось в землю, моментально превратив муравьиную нору в обиталище смерти.
Она выругала паршивцев, осмелившихся напасть на Хозяйку Ковена и вдруг замерла, поражённая этой мыслью. Ничтожные насекомые, которых она, даже не напрягшись, уничтожила — это знак от Великой Госпожи. Ей дано понять, что теперь она обладает огромной силой, но может пасть жертвой самого незначительного врага. Нельзя витать в облаках, когда твои ноги стоят на земле.
— Спасибо Великая Госпожа за твою мудрость, — прошептала Гилиан. — Я не забуду этого урока.
Она выбросила из головы все мысли о грядущем величии и, когда вошла в шатёр Ковена, уже была спокойна и уравновешена. Девять Хозяек уже сидели вокруг костра с вечным огнём, три места пустовало, Гилиан заняла своё и закрыла глаза. Минута прошла в полном молчании, лишь с небес доносилось пение невидимого в высоте жаворонка. Наконец старейшая Хозяйка — морщинистая и худая Азра, сказала:
— Получены добрые вести от кагана. Он прошёлся по землям, которые отобрали у Ситгара мироттийцы.
— Много рабов? — поинтересовалась Хозяйка Силлит — статная красивая женщина с длинными светлыми волосами. Она когда-то сама была захвачена и попала в хивашские степи в роли наложницы. Незаурядный ум, железная воля и магические таланты позволили ей не только освободиться от рабского ярма, но и стать одной из владычиц. Гилиан относилась к Силлит с уважением и опаской.
— Достаточно, чтобы наши три Хозяйки и шаманы не скучали, — усмехнулась Азра. — Сейчас мы должны решить, куда направить воинов. Я вижу два пути: продолжать опустошать юго-запад Ситгара, или собрать все силы, и уничтожить, наконец, проклятых вампиров.
— А почему не рассматривается вариант с нападением на юг Ситгара? — спросила Хозяйка Тенна — горбатая от рождения и слабая телом, но обладающая поразительной ясностью ума. — Королевская власть сейчас беспомощна, помощь своим южным войскам послать не сумеет. Отобрав южные территории Ситгара, мы без опаски сможем раздавить и вампиров, после чего вплотную заняться Запретным пределом.
— Если наши воины продолжат набеги, у нас появится достаточное количество зомби, — последовало возражение. — В боях мы будем использовать их, а не воинов. Я считаю, надо продолжать опустошение юго-западных земель, тогда к захвату Запретного предела мы придём с могучей и непобедимой армией.
