— Так. И что же?
— Разумеется, кое-что можно будет сделать и потом. Но есть несколько базовых проектов, которые надо начать сейчас, или же они так никогда и не будут сделаны в срок. Один из таких проектов — завод по изготовлению CD-ROM, — Вальдо вытащил из папки нарисованную вручную диаграмму. Кажется, это была ПЕРТ-диаграмма. — Позади завода будут находиться упаковочный цех, цех для укладывания руководств пользователя и прочей документации, погрузки и т. д. Как видите, — палец Вальдо указывал на кружок с надписью «Завод построен», — пуск этого завода располагается как раз на критическом пути.
— Но это же строительный проект!
— Правильно.
— А чем я могу здесь помочь? Я ведь руковожу разработкой программного обеспечения.
— Да, но ведь вы руководите и всем остальным тоже.
— Да? Ах, да.
— Ну разумеется. Вы же теперь глава «Моровицке нацональне буро до дата шмерцингу».
— О господи. Это что-то вроде национального бюро…
— …шмерцинг информации7. В основном вся ваша работа будет касаться разработки программного обеспечения. Но есть и небольшие отклонения — вроде этого проекта по строительству завода по изготовлению CD-ROM. Боюсь, что они сильно отстают от плана. И теперь нам с этим надо разбираться. То есть я хотел сказать, вам надо с этим разбираться.
— Жаль.
— Руководитель проекта, мистер Мопулка, очень целеустремленный человек. Ему иначе нельзя, ведь распоряжения ему отдает Сам.
— Сам?
— ВВН — Великий Вождь Народов. ВВН умеет убеждать. Особенно хорошо ему удается описание последствий неудачи, если такая случится.
— М-да…
— Вот-вот. Но мистер Мопулка на самом деле старается изо всех сил. И тем не менее с каждым днем проект все больше отстает от плана.
Томпкинс мрачно кивнул.
— Ладно, поживем — увидим…
— Несчастье, невероятное невезение! — мистер Мопулка бегал по кабинету, заламывая руки. — Ну кто, скажите, кто мог это предвидеть? На всех остальных площадках чистый песок. Кто мог подумать, что здесь вместо песка окажется гранит? Ужасно, просто ужасно!
— Вы думаете, надо взрывать?
— А что остается делать? Но на это уйдут недели!
— А сколько? Вы уже подсчитывали?
Мопулка избегал смотреть мистеру Томпкинсу в глаза.
— Много… очень много… даже не знаю, сколько…
— Ну, давайте строить предположения. Как вам кажется? Просто предположите.
— Возможно… возможно, это займет… — Мопулка бросил быстрый взгляд на Томпкинса, — …недель десять. Да, пожалуй, десять.
— Десять недель, — повторил мистер Томпкинс, а сам подумал, какое выражение ему нужно было изобразить на своем лице, чтобы получить ответ «две недели» или «пятнадцать недель». Кроме того, ему все же хотелось услышать настоящую цифру. Инстинкт подсказывал ему, что если он хочет узнать правду, то лучше поговорить начистоту прямо сейчас.
— Вы назвали цифру в десять недель, мистер Мопулка, но каковы шансы, что этот срок может увеличиться до… ээээ… двадцати недель? — предложил мистер Томпкинс.
Мопулка просиял.
— Да! Я бы даже сказал…
— Тридцать?
— Нет-нет, едва ли. Скорее, двадцать пять.
Мистер Томпкинс попробовал изменить тактику.
— Мистер Мопулка, а нельзя ли было построить завод немного левее? Сразу за гранитным массивом?
— О, нет, — простонал Мопулка, — только не это.
— Но почему? Там тоже гранит?
— Нет, там песок. Но видите ли… план завода составлял сам ВВН. И он велел, чтобы я построил все точно по плану. Не там, а именно здесь. Я просто не могу взять и перенести завод в другое место.
— Не можете?
— Ну конечно же. Если я стану сейчас вносить в план изменения, то мы неизбежно отстанем от графика. И виноват буду я, потому что это я принял решение строить завод в другом месте. Понимаете? Мне очень, очень хочется, чтобы вы сейчас правильно меня поняли. А если оставить все как есть, то обвинять меня никто не будет. Пожалуйста, поймите меня правильно. А если кому-то не понравится новый план расположения завода? Виноват опять будет Мопулка!
Казалось, он сейчас заплачет.
— Так-так… Послушайте, пока мы тут с вами говорим о расположении завода, я заметил, что погрузочные платформы строятся в дальнем конце площадки, в низине, и что земля там болотистая. Если грузовики будут регулярно подъезжать туда, а дожди… У вас ведь тут бывают дожди?
— Да, конечно. Особенно весной. Но что мы можем с этим поделать?
— Мы могли бы построить завод метров на десять-пятнадцать левее, сразу за гранитным массивом. А потом мы просто зеркально развернем тот план, что дал вам ВВН, и погрузочная платформа окажется как раз на граните. Значит, нам не понадобится никакого дополнительного фундамента. Что скажете?
Мопулка глядел на него, не скрывая изумления.
— Вы ведь шутите, конечно? Как мы можем менять план и строить завод по-другому?
— А почему бы и нет?
— В плане же все указано, там сказано…
— Ну да, план придется немного подкорректировать. Я прослежу за этим. Не беспокойтесь ни о чем и начинайте работу по смещению стройки.
— А сроки!
— Предоставьте это мне, дорогой мистер Мопулка. И не думайте об этом. С сегодняшнего дня вы работаете на меня, я ваш начальник. Постройте же хороший завод. Пусть ваши люди работают и не тратят время зря. Если у вас это получится, то мы будем считать, что ваш проект удался. Независимо от сроков окончания строительства.
Мистер Томпкинс ворвался в свой офис, как ураган. Вальдо отложил бумаги и поднял на него удивленные глаза. Мистер Томпкинс перевел дух, лицо его покраснело, глаза метали молнии.
— Что, черт подери, ВВН наговорил Мопулке? Бедняга сам не свой от страха! Ты говорил, что Сам умеет приводить аргументы. Я думаю, что правильнее будет назвать это «угрозами». Что же он такое ему посулил? Что в случае неудачи его отправят на соляные копи?!
Вальдо сглотнул.
— Боюсь, что хуже. Полагаю, мистеру Мопулке пригрозили, что его разрежут на кусочки и скормят рыбам в пруду. Или же что подвесят за ребра на крюке для туш у входа в замок. ВВН особенно любит последний вариант.
— На крюке для туш?! Этого не может быть. Ты шутишь, Вальдо. Он что, действительно может это сделать?
— Эээ… в конце концов, это Моровия. Мы еще не привыкли к либеральным законам. Я думаю, ВВН волен делать все, что пожелает, хотя, честно говоря, он ни разу еще не выполнил своих угроз. Впрочем, если он захочет это сделать, помешать ему не сможет никто. Наша страна — прекрасное место для изучения того, как отрицательная мотивация влияет на людей.
— Ну, такие способы управления не по мне. Мне кажется, все это уже показало себя в прошлом. Так. Нужно отправить ВВН письмо за моей подписью. Во-первых, никаких наказаний за задержки, вроде того, которым он напугал бедного Мопулку. Напишешь, что отныне я несу полную ответственность за мотивацию персонала — как положительную, так и отрицательную. Хочет он того или нет, но будет именно так, а не иначе. Напишешь, что завтра я хочу с ним встретиться…
Вальдо старательно записывал.
— И на встрече он может сказать мне, что принял все мои требования, или же пускай режет меня на кусочки и скармливает рыбам. Пусть делает все, что его чертовой душе угодно.
— Ээээ…, «Искренне ваш»?
— Ни за что. Напиши: меня не запугаешь. И подпись — Вебстер Т. Томпкинс. Договорись о встрече у ВВН завтра в десять утра. Письмо пошлешь по факсу, чтобы он прочел его до нашей встречи.
— Да, сэр.
Через пять минут Вальдо уже протягивал ему аккуратно отпечатанное письмо. Еще через минуту оно ушло по факсу ВВН.
М-да, все-таки жизнь прожита не зря. Он сумел довести до успешного завершения парочку безнадежных проектов, эффективно руководил созданием нескольких действительно больших и сложных систем. Мистер Томпкинс полагал, что его имя приобрело достаточную известность, и, когда придет время, он будет достоин маленькой черной рамки в каком-нибудь известном журнале, вроде IEEE Software, или в «Анналах программирования». И что бы там ни было написано, закончиться текст может одной скорбной фразой: умер в Моравии на крюке для туш.
Мистеру Томпкинсу захотелось как-нибудь привести в порядок мысли, подумать о жизни (на тот случай, если завтра она преждевременно оборвется). Но для этого нужно было сначала успокоиться, а мистер Томпкинс все еще кипел от гнева. Он и раньше сталкивался с идиотскими и губительными для команды «наказаниями за отставание от графика», и сегодняшний разговор разбередил в нем эти воспоминания. Откуда у некоторых руководителей эта слепая вера в кнуты и штрафы? Неужели из них получаются такие же ужасные родители? Скорее всего, да.
На столе лежала записная книжка, которую подарила ему сегодня Лакса. Он открыл ее на второй странице и начал писать.
Из записной книжки мистера Томпкинса
Безопасность и перемены
