Думы
Думы печальные, думы глубокие,Горькие думы, думы тяжелые,Думы от счастия вечно далекие,Спутники жизни моей невеселые!
Думы – родители звуков мучения,Думы несчастные, думы холодные,Думы – источники слез огорчения,Вольные думы, думы свободные!
Что вы терзаете грудь истомленную,Что заграждаете путь вы мне мой?Что возбуждаете силу сломленнуюВновь на борьбу с непроглядною тьмой?
Не поддержать вам костра догоревшего,Искры потухшие… Поздно, бесплодные.Не исцелить сердца вам наболевшего,Думы больные, без жизни, холодные!
1915Звуки печали
Скучные песни, грустные звуки,Дайте свободно вздохнуть.Вы мне приносите тяжкие муки,Больно терзаете грудь.
Дайте отрады, дайте покоя,Дайте мне крепко заснуть.Думы за думами смутного роя,Вы мне разбили мой путь.
Смолкните, звуки – вестники горя,Слезы уж льются из глаз.Пусть успокоится горькая доля,Звуки! Мне грустно от вас!
Звуки печали, скорбные звуки,Долго ль меня вам томить?Скоро ли кончатся тяжкие муки,Скоро ль спокойно мне жить?
1915Слезы
Слезы… опять эти горькие слезы,Безотрадная грусть и печаль;Снова мрак… и разбитые грезыУнеслись в бесконечную даль.
Что же дальше? Опять эти муки?Нет, довольно… Пора отдохнутьИ забыть эти грустные звуки,Уж и так истомилася грудь.
Кто поет там под сенью березы?Звуки будто знакомые мне –Это слезы опять… Это слезыИ тоска по родной стороне.
Но ведь я же на родине милой,А в слезах истомил свою грудь.Эх… лишь, видно, в холодной могилеЯ забыться могу и заснуть.
1915«Не видать за туманною далью…»
Не видать за туманною далью,Что там будет со мной впереди,Что там… счастье, иль веет печалью,Или отдых для бедной груди.
Или эти седые туманыСнова будут печалить меня,Наносить сердцу скорбные раныИ опять снова жечь без огня.
Но сквозь сумрак в туманной далиЗагорается, вижу, заря –Это смерть для печальной земли,Это смерть, но покой для меня.
1915Вьюга на 26 апреля 1912 г.
Что тебе надобно, вьюга?Ты у окна завываешь,Сердце больное тревожишь,Грусть и печаль вызываешь.
Прочь уходи поскорее,Дай мне забыться немного,Или не слышишь – я плачу,Каюсь в грехах перед Богом.
Дай мне с горячей молитвойСлиться душою и силой.Весь я истратился духом,Скоро сокроюсь могилой.
Пой ты тогда надо мною,Только сейчас удалися,Или за грешную душуВместе со мной помолися.
1915Пребывание в школе
Душно мне в этих холодных стенах,Сырость и мрак без просвета.Плесенью пахнет в печальных углах –Вот она, доля поэта.
Видно, навек осужден я влачитьЭти судьбы приговоры,Горькие слезы безропотно лить,Ими томить свои взоры.
Нет, уже лучше тогда поскорейПусть я уйду до могилы,Только там я могу, и лишь в ней,Залечить все разбитые силы.
Только там я могу отдохнуть,Позабыть эти тяжкие муки,Только лишь там не волнуется грудьИ не слышны печальные звуки.
1915Далекая веселая песня
Далеко-далеко от меняКто-то весело песню поет.И хотел бы провторить ей я,Да разбитая грудь не дает.
Тщетно рвется душа до нее,Ищет звуков подобных в груди,Потому что вся сила мояИстощилась еще впереди.
Слишком рано я начал летатьЗа мечтой идеала земли,Рано начал на счастье роптать,Разбираясь в прожитой дали.
Рано пылкой душою своейЯ искал себе мрачного дняИ теперь не могу вторить ей,Потому что нет сил у меня.
1915Мои мечты
Мои мечты стремятся вдаль,Где слышны вопли и рыданья,Чужую разделить печальИ муки тяжкого страданья.
Я там могу найти себеОтраду в жизни, упоенье,И там, наперекор судьбе,Искать я буду вдохновенья.
1915Брату Человеку
Тяжело и прискорбно мне видеть,Как мой брат погибает родной.И стараюсь я всех ненавидеть,Кто враждует с его тишиной.
Посмотри, как он трудится в поле,Пашет твердую землю сохой,И послушай ты песни про горе,Что поет он, идя бороздой.
Или нет в тебе жалости нежнойКо страдальцу сохи с бороной?Видишь гибель ты сам неизбежной,А проходишь его стороной.
Помоги же бороться с неволей,Залитою вином, и с нуждой!Иль не слышишь, он плачется долейВ своей песне, идя бороздой?
1915«Я зажег свой костер…»
Я зажег свой костер,Пламя вспыхнуло вдругИ широкой волнойРазлилося вокруг.
И рассыпалась мглаВ беспредельную даль,С отягченной грудиОтгоняя печаль.
Безнадежная грустьВ тихом треске углейУ костра моегоСтала песней моей.
И я весело такНа костер свой смотрел,Вспоминаючи грусть,Тихо песню запел.
Я опять подо мглой.Мой костер догорел,В нем лишь пепел с золойОт углей уцелел.
Снова грусть и тоскаМою грудь облегли,И печалью слегкаВеет вновь издали.
Чую – будет гроза,Грудь заныла сильней,И скатилась слезаНа остаток углей.
1915Деревенская избенка
Ветхая избенкаГоря и забот,Часто плачет вьюгаУ твоих ворот.
Часто раздаютсяЗа твоей стенойЖалобы на бедность,Песни звук глухой.
Все поют про горе,Про тяжелый гнет,Про нужду лихуюИ голодный год.
Нет веселых песенВо стенах твоих,Потому что гореЗаглушает их.
1915Отойди от окна
Не ходи ты ко мне под окноИ зеленой травы не топчи,Я тебя разлюбила давно,Но не плачь, а спокойно молчи.
Я жалею тебя всей душою,Что тебе до моей красоты?Почему не даешь мне покоюИ зачем так терзаешься ты?
Все равно я не буду твоею,Я теперь не люблю никого,Не люблю, но тебя я жалею,Отойди от окна моего!
Позабудь, что была я твоею,Что безумно любила тебя,Я теперь не люблю, а жалею –Отойди и не мучай себя.
1915Весенний вечер
Тихо струится река серебристаяВ царстве вечернем зеленой весны.Солнце садится за горы лесистые,Рог золотой выплывает луны.
Запад подернулся лентою розовой,Пахарь вернулся в избушку с полей,И за дорогою в чаще березовойПесню любви затянул соловей.
Слушает ласково песни глубокиеС запада розовой лентой заря.С нежностью смотрит на звезды далекиеИ улыбается небу земля.
1915«И надо мной звезда горит…»
И надо мной звезда горит,Но тускло светится в тумане,И мне широкий путь лежит,Но он заросший весь в бурьяне.
И мне весь свет улыбки шлет,Но только полные презренья,И мне судьба привет несет,Но слезы вместо утешенья.
1915«Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха…»
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.Выходи встречать к околице, красотка, жениха.
Васильками сердце светится, горит в нем бирюза.Я играю на тальяночке про синие глаза.
То не зори в струях озера свой выткали узор,Твой платок, шитьем украшенный, мелькнул за косогор.
Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха.Пусть послушает красавица прибаски жениха.
1912«Матушка в Купальницу по лесу ходила…»
Матушка в Купальницу по лесу ходила,Бóсая, с подтыками, по росе бродила.
Травы ворожбиные ноги ей кололи,Плакала родимая в купырях от боли.
Не дознамо печени судорга схватила,Охнула кормилица, тут и породила.
Родился я с песнями в травном одеяле.Зори меня вешние в радугу свивали.
Вырос я до зрелости, внук купальской ночи,Сутемень колдовная счастье мне пророчит.
Только не по совести счастье наготове,Выбираю удалью и глаза и брови.
Как снежинка белая, в просини я таюДа к судьбе-разлучнице след свой заметаю.
1912«Задымился вечер, дремлет кот на брусе…»
