И, действительно, моя кожа испускала тёмное сияние, узоры на руках напоминали цветочные вьюны, извиваясь на коже светящимися узорами.
— Надень броню.
Коснись печати, — подсказал голос. — Незаметно.
Мыслеобраз складывался в картинку. Я сжала кулаки на подоле платья, коснувшись бедра. Руку словно прошило электричеством, по коже побежали мурашки. Платье зарябило и исчезло, сменившись кожаным костюмом. А за спиной раскрылись чёрные кожистые крылья. Такого я точно не ожидала.
— Что это?! — прокричала истерично и развернулась.
Глупо, ведь крылья находятся на спине. Под действием паники они бесконтрольно ударились о потолок и спинку дивана. Стражи, отец, мама и Китти бросились на пол. В состоянии близком к истерике, я продолжала оборачиваться, пока они бились о стены и потолок.
— Уберите их! — закричала, рухнула на колени и закрыла лицо ладонями.
Ты направила слишком много энергии в открытие печати, — проворчал голос.
Но мне почудилось в нём беспокойство.
— Они исчезли, — осторожно проговорил отец, словно успокаивая.
Тогда я убрала руки от лица и огляделась. В воздухе клубилась лиловая дымка, а крылья, действительно, пропали.
— Что это чёрт возьми было? — вскочила на ноги.
Не требовала ответа, скорее пыталась злостью отодвинуть панику.
Но все мысли выбило из головы, когда я присмотрелась к своей одежде. Плотные переплетения кожаных лент лилового цвета формировались в боевой костюм, плотно оплетающий тело. Лишь на бёдрах формировались косые вырезы, демонстрируя сияющий узор печати в котором не без подсказки неизвестной сущности угадывались стилизованные полумесяц, продолжающийся крестом. На поясе в ножнах покоился короткий кинжал, который я сразу же извлекла. Вдоль идеально гладкого лезвия протянулись те же линии, что украшали моё тело во время энергетических вспышек.
— Броня похожа на демоническую, — слова Вэлинга отвлекли меня от разглядывания обнов.
— Дай мне свой пистолет, — отец требовательно протянул руку.
— У меня нет пистолета.
Но поймав его скептический взгляд, я засомневалась. Вложила кинжал в ножны, оглядела свой костюм. Тогда и заметила, что пистолеты закреплены сзади, на уровне бёдер. Стоило коснуться рукояти, как оружие само собой отсоединилось. Я пребывала в некотором шоке, а вот отец был собран. Он без вопросов забрал у меня пистолет, отвёл его в сторону и произвёл выстрел.
— Натали — не демон, — произнёс он твердо, протягивая мне обратно пистолет.
— Она что-то новое, — согласился с ним Уитхем.
— И если она решит присоединиться к демонам… — Вэлинг не договорил.
Но его слова ясно дали понять истинный смысл и причины их отношения. Они боялись меня. Боялись того, кем я могу стать.
— Я просто хочу вернуться домой. К своей жизни.
Сказала правду. Меня не интересовали эти разборки между демонами и стражами. Волновала лишь моя жизнь и возможность возвращения к ней без последствий. Но в глубине души я уже понимала, что возврата нет. Моя жизнь изменилась, как только я выстрелила. Нет, даже раньше. С тех пор, как моя энергия привлекла демона. С того момента у меня было только два пути: умереть или бороться.
— Я уже говорил, ты не можешь вернуться. Ты излучаешь энергию, — ожесточённо возразил отец. Мне казалось, он и сам бы хотел вернуть меня домой и обо всём забыть. — Тебя убьют, как только ты вернёшься.
— Либо позовут к себе — отметил Вэлинг ехидно.
В груди всколыхнулась ярость. Но я знала, что он прав. Не убьют, так поставят в то же зависимое положение, в котором я нахожусь сейчас. И стражи разговаривают мягче, чем могли бы демоны.
— Но ведь возможно скрыть мою энергию? Нарисовать алхимический круг, например? Что угодно!
— Алхимии не существует, — густые брови отца сошлись на переносице, он обернулся к коллегам, потому я не видела выражения его лица.
— Ага, как же. И жнецов тоже нет, а архонты — выдумка.
— Откуда ты… — Уитхем резко замолк.
Да и я готова была ударить себя по губам за глупость. Но внезапно вспыхнувшие знания обескуражили, выбивая из шаткого равновесия. Алхимики, жнецы, архонты — я уверена, что ничего не слышала о них до сегодняшнего дня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Заткнись! Просто молчи, идиотка, — прошипел голос.
— Нет? А может что ещё? Заклинатели? А сами стражи могут закрыть мои силы? Наложить печати, — замогильным голосом завершила я свой экспромт.
— Интересовалась мифами? — усмехнулся Вэлинг. — Запечатать можно. Обратимся к главному среди демонов. Молоху. Он нам с удовольствием поможет.
Молчи! — прокричала незнакомка, оглушая.
В порыве, я закусила язык, ощутив солоноватый привкус крови. Но промолчала. Хоть и знала, что Молох ни разу не главный. Демонами правят Высшие, самые сильные среди них.
— Молох? Я думала тот падший ангел. Как его? Из сериала. Люцифер?
Вэлинг ничего не ответил, поскучнев лицом. Но я видела, что он мне не поверил.
Глава 6
Мужчины отошли в сторону, принявшись тихо переговариваться. Пока они были отвлечены, я незаметно коснулась печати на бедре, чтобы снять броню. Как только боевой костюм развеялся, вернулась боль в ушибленной спине и нахлынула слабость. Я буквально рухнула на диван, коснувшись лба ладонью. Мама придвинулась ко мне, обняла и зашипела на ухо:
— Веди себя сдержанно.
— Нормально я себя веду. Нас привели невесть куда, а теперь запугивают, — упрямо встретила строгий взгляд матери. — И вообще, почему ты молчала? Ты знала о стражах и демонах, — произнесла обвиняюще.
Вдруг поняла, что ощущаю обиду на мать из-за то, что она скрывала от меня правду о мире.
— Я не вникала, дочка, — мама устало отвела каштановые кудри от лица.
— И отец страж. Как ты могла молчать?
— Ты предпочитала слышать о нём как можно меньше, — ожесточённо напомнила она.
Первое время она ещё пыталась выступить примиряющей стороной, когда их отношения выровнялись. Но потом поняла, что в отношении отца я буду непримирима.
— Всё равно не понимаю, как можно было скрывать такое.
— Брюс рассказал мне обо всём. Я приняла его, но предпочла знать о его тайной жизни как можно меньше.
— Ну да, ты же любила его, — откровенно скривилась.
Никогда не понимала, как можно слепо верить мужчине, идя на поводу чувств. Для меня это светлое и всеми восхваляемое чувство под названием «любовь» в мыслях всегда сопровождалось рыданиями матери, запершейся в туалете на мой шестой день рождения. Она ведь тосковала по отцу даже после того, как узнала правду, через годы после развода. Иногда мне кажется, что она до сих пор до конца не отпустила, пусть и прошло столько лет. Семья, друзья — вот настоящие жизненные ценности. А любовь изменчива, непостоянна и болезненна. Гораздо лучше и правильней без неё.
По сути, у меня не было опыта длительных серьёзных отношений. В школе бойфренд как аксессуар для красивой и популярной девочки, а ты для него. Вы ходите, взявшись за руки, постите общие фотографии на зависть остальным, иногда проводите время вместе с общими друзьями. Дальше поцелуев такое общение не заходит, да и до них чаще всего не доходит. Разве что по глупости сама ослабишь контроль над ситуацией. С началом работы в модельном агентстве круг моих знакомств расширился, но я предпочитала прерывать отношения, если они рисковали пересечь черту обычной симпатии. Меня интересовали менее эфемерные цели — тренировки, карьера, поступление в колледж. Но все мои достижения сегодня могли махом перечеркнуть, а стремления развеять прахом.
— Мы пришли к соглашению, — объявил отец.
Мужчины вновь подошли к дивану, на котором мы сидели. Выглядели предельно серьёзными и собранными, отчего я подобралась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— И что вы решили?
— Стражи возьмут на себя твою защиты, — ровно произнёс он.
И я не смогла понять, как он сам относится к этому решению.
— Что это значит конкретно для меня?
— Стражи тебя не убьют, — пояснил, мрачно усмехнувшись, Вэлинг.
