Макс видел, как она разговаривает с гидом, как выбирает экскурсии, как записывается на все подряд, словно не собирается ни загорать, ни купаться…
Он подошел в тот момент, когда гид выписывал ей билеты на поездки, заговорил, познакомился, с ходу заказал те же самые экскурсии, что и она. И уже на следующий день они путешествовали, сидя рядом в автобусе, живо реагируя на рассказ сопровождающего…
На пляже появлялись вечерами, когда мягкое солнце не обжигало, а тепло ласкало тело, оставляя тем не менее красивый и ровный загар. Вместе ужинали, потом прогуливались или шли на вечернюю развлекательную программу.
Нина была поначалу спокойна и видела в Максе лишь спутника по экскурсиям. Она не рассматривала его как мужчину, как потенциального ухажера. И вообще курортный роман в ее планы не входил и, честно говоря, противоречил ее жизненным принципам.
Была у нее однажды такого рода связь. Давно еще, в молодости… Поехали они тогда с подругой в Крым. Родители с трудом отпустили их. Дали правда и адрес, где остановиться, и денег достаточно. Но волновались, конечно, за дочерей. И не зря, видно, волновались…
Курортная жизнь закружила девчонок так, что они потеряли счет дням. Какое число? Какой день недели? Никто из них не помнил, не следил. Хорошо, хватило ума попросить хозяйку напомнить накануне дня отъезда, что пора собираться. Хозяйка пообещала.
И случился у Нины первый роман в ее жизни. Настоящий, взрослый роман. До этого были мальчики из класса. Неловкие объятия, несмелые попытки поцеловаться, робкие прикосновения и нерастраченная нежность…
Здесь, на море, казалось, все пропитано эротикой, энергией любви, щедростью природы. Люди вокруг выглядели веселыми, хорошими, неспособными ни на какой негатив. Только солнце, только тепло! И в атмосфере, и во взаимоотношениях! Только легкость, любовь, полет и счастье!
Нинина подруга Марина была чуть поопытнее. У нее уже до поездки было двое мужчин, поэтому Маринка легко вступила в отношения сначала с каким-то студентом из Уфы, потом с военным из Свердловска. А Нина, мечтая о высоких чувствах, сидела на берегу и строила дома из песка.
Ну и дождалась. Домечталась… Какой-то парень запросто присел рядом, начал помогать Нине в ее нехитром строительстве песчаного города. Они познакомились, разговорились… И началось… Нина влюбилась сразу. Не скрывая своих чувств ни от молодого человека, ни от себя самой, она на удивление быстро сблизилась с ним. Он был внимателен, ласков, весел. Они отлично провели вместе то ли семь, то ли десять дней и расстались довольные отдыхом и друг другом. Обменялись телефонами, адресами и первое время по возвращении переписывались и перезванивались. Но ровно до тех пор, пока Нина не поняла, что беременна.
Тот кусок своей жизни Нина вспоминать не любила. Мама плакала, отец орал, Нина мучилась рвотой и ревела белугой. В конце концов на семейном совете было принято решение делать аборт…
С тех пор Нина курортные романы не позволяла себе никогда…
Та девичья боль засела где-то глубоко и всегда во время поездок при любом зарождающемся ухаживании загоралась красным, запрещающим сигналом: нельзя! В этот раз Макс явился к ней как попутчик, как компаньон по путешествию, а отнюдь не как банальный кавалер. Поэтому красный сигнал не сработал. Запрета на попутчиков в Нинином мозгу выработано не было. А когда она немного привыкла к тому, что Макс рядом, когда он стал восприниматься ею как товарищ, как приятель, то она, что называется, попалась.
Сначала он заказал цветы в ее номер. Она не поняла, от кого, и за завтраком поделилась с ним:
– Представляешь, открываю дверь, а на пороге букет! В вазе! Такой красивый! Без записки, без визитки. Не представляю, от кого. Я даже у портье спросила, мол, не ошибка ли…
– Нет, – говорит, – заказано на ваш номер.
Я спрашиваю:
– От кого?
Не отвечает.
Макс рассмеялся и просто сказал:
– Это от меня!
– От тебя? – Нина так искренне удивилась, что он даже немного обиделся.
– А почему ты так? Я что, по-твоему, не способен женщине цветы преподнести?
Она стушевалась. Ну и началось! Он с этого момента уже не скрывал своего интереса к ней. И она как-то иначе взглянула на него… Связь оказалась высоко энергетичной, мощной и отнюдь не ординарной. Они продолжали вместе ездить, много говорить, гулять, но теперь еще и ночи проводили вдвоем. Выходили к завтраку чуть заторможенные, полусонные, со счастливыми безмятежными лицами… Тупо ходили по буфету с пустыми тарелками, не в силах сообразить, что же взять себе на завтрак.
В итоге начинали с кофе, потом мазали булочку маслом, потом дозревали до омлета с ветчиной…
Сидели долго… Пили кофе, смотрели на море, перебрасывались короткими фразами. На длинные после бессонных ночей не было сил.
Макс так втянулся в новые отношения, что даже не заметил, что они с Ниной не расстаются ни на минуту. Вместе днем, вместе ночью…
У него, в отличие от Нины, курортных романов было много. Почти каждый раз на отдыхе он начинал новое знакомство, которое зачастую отдыхом и заканчивалось. А иногда, редко, правда, продолжалось по возвращении в Москву. Но, находясь на отдыхе, Макс не сходился ни с кем слишком близко. Ну… свидание вечером, или романтический ужин, или часок вместе на пляже… Потому что кто-то из его увлечений, как правило, отдыхал или с ребенком, или с подругой… Планы на отдых у всех были разные: кому по магазинам побегать, кому-то загореть дочерна… Он уважал мнение другого человека об отдыхе и никогда не навязывался, а предлагал короткие встречи для интима. Всех устраивало.
Впервые он проводил наедине с женщиной сутки напролет и был искренне рад этому. Поначалу удивился, но анализировать не стал. Некогда было. День был расписан по минутам, а про ночь – и говорить нечего.
Его немного напрягали Нинины разговоры по телефону. Как он догадывался, с мужчиной. И еще переписка, видимо, с ним же. Но поделать с этим ничего не мог, только изредка хулиганил, будто бы невзначай отключая ее телефон. Она отвернется, а он раз, нажал кнопочку, и все. Телефон молчит. Час, два… Пока она про него не вспомнит.
– Ой, Макс, смотри, – удивлялась Нина, – опять у меня телефон выключился. Что-то непонятное с ним происходит.
– Наверное, случайно на кнопку нажала, – невозмутимо парировал он.
Впрочем, Нина писала эсэмэски все реже и разговоры гораздо быстрее заканчивала, мол, плохо слышно, или неудобно говорить, потому что экскурсия, или прилегла отдохнуть.
Макс в какой-то момент поразился: он что, ревнует?! Ха-ха-ха! Небывалое дело! Он не может ревновать! Он не знает такого чувства! И тем не менее… Тем не менее что-то кололо внутри, когда она прижимала трубку к уху, понижала голос, прикрывала рот ладошкой и чуть виновато смотрела в сторону Макса. Что-то кололо. Не больно, нет… Но все же…
