Корд промолчал, а потом ответил:
— Я того же мнения. Но Вайелин почему-то молчит. Единственное, что она мне сказала, так то, что у них разница в возрасте, и она не думает, что этот парень создан для дома с белым штакетником. Если он хоть немного похож на того придурка, за которым она была замужем, я вмешаюсь.
— Ну, я уважаю твою сестру, Корд, и я работаю на нее. Я не буду твоим шпионом.
Дилер собрал наши проигравшие карты.
Корд вздохнул.
— Да, я думаю, что это довольно дерьмово — спрашивать тебя. — Он повернулся и посмотрел на меня в одно мгновение ставшим цепким взглядом. — Ты знаешь, кто это?
Блядь. Просто признайся ему во всем. Скажи ему правду.
Выдавив улыбку, я покачала головой, вспомнив, как Вайелин заставила меня пообещать никому не рассказывать.
— Нет, я не знаю, кто это.
— Еще один раунд в карты, джентльмены? — спросил дилер.
Корд ухмыльнулся.
— Давай пересядем за стол для игры в кости.
Я почувствовал себя счастливчиком и выдохнул воздух, который так долго задерживал. Я встал, чтобы последовать за своим лучшим другом и проглотил скопившуюся у основания моего горла желчь. Я ненавидел лгать ему, но, если хочу наладить отношения с Вайелин, мне нужно хотя бы продвинуться на один шаг с ней, прежде чем Корд отправит мою задницу в больницу.
* * *
К тому времени, как мы вернулись в наши номера, было три часа ночи, и я чувствовал себя измотанным. Я трижды безрезультатно пытался дозвониться до Вайелин, а мое сообщение с просьбой позвонить мне было проигнорировано.
Быстро приняв душ, чтобы избавиться от запаха дыма и алкоголя, я направился к двуспальной кровати. Дастин, Том и Корд сняли по девушке и отвели их в свои номера. Последнее, что меня сейчас интересовало — это бессмысленная связь. В любом случае, я никогда не был из тех парней, которых это волнует.
Я сел и потянулся за телефоном.
Ничего.
Я попробовал еще раз.
Я: Я знаю, что ты спишь, но, пожалуйста, позвони мне, когда встанешь. Мне все равно, сколько будет времени.
Я отложил телефон, но он неожиданно звякнул.
Вайелин: Что случилось? Брюнетка сделала что-то не то?
Я смотрел на сообщение добрую минуту. О чем, черт возьми, она?
Я: Что это должно означать?
Вайелин: Пожалуйста, сделай нам обоим одолжение и продолжай относиться ко мне как к женщине, на которую ты работаешь, а не как к той, кого ты хочешь трахнуть.
Я: Ты значишь для меня больше, и что, черт возьми, ты имела в виду, говоря о брюнетке?
Вайелин: Ты действительно думаешь, что я поверю, что вы все были хорошими воспитанными мальчиками и вернулись в свои номера одни?
Гнев запульсировал во мне.
Я: Не все из нас, но я один. Я пытался дозвониться до тебя весь вечер, Вайелин. Ты думаешь, я трахал девушку, пока писал тебе и звонил?
Вайелин: Я не знаю. Ты доказал, что можешь выполнять многозадачные дела.
Я набрал ее номер. Прозвучало гудков шесть, прежде чем Вайелин ответила.
— Я не в настроении для разговора.
— Тогда какого черта ты ответила?
Она вздохнула.
— Я не знаю. Что тебе надо?
— Я хочу тебя, Вайелин Паркер, и я не собираюсь отказываться от нас.
— Нас? Что нас? Мы трахнулись один раз, Джонатан! Это ничего не значит для нас.
— Корд попросил меня выяснить, на кого ты запала.
На линии повисло молчание.
— Алло? Вайелин, ты все еще здесь?
Я услышал прерывистое дыхание, прежде чем она спросила:
— Ты согласился?
— Нет! Конечно, я этого не сделал. Я сказал, что слишком уважаю тебя, чтобы шпионить, и что это не его дело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот маленький ублюдок! Я собираюсь открутить ему яйца и повесить их сушиться посреди пастбища, чтобы вороны могли их поклевать!
Я поежился, поправив собственные яйца, и сказал:
— Господи, женщина. Даже в воображении это причиняет мне боль.
— Я серьезно. Я собираюсь убить его. Спасибо, что ничего не рассказал.
— Похоже, он думает, что ты зациклилась на этом таинственном человеке. Правда?
После долгого молчания Вайелин спросила:
— Кто та девушка, что висела на тебе всем телом на фотографии Корда?
Я нахмурил брови.
— Что? Когда он прислал фотографию?
— Когда вы все только приехали. На вас, придурки, вешались женщины.
Тогда до меня дошло, о ком идет речь.
— О, Господи! Ты говоришь о тех озабоченных, кто накинулся на нас, едва мы вошли в казино? Да нам пришлось вызвать охрану, чтобы избавиться от них. Та брюнетка, о ком речь, была так пьяна, что едва могла стоять.
Вайелин потребовалось несколько секунд, прежде чем она ответила:
— Корд ведь не с одной из них?
Я рассмеялся.
— Нет. Он умнее этого.
— Если бы он был умен, его задница не была бы ни с одной девушкой. Тьфу. Мужчины — такие ко… коз… Тьфу!
— Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь, детка.
— Не называй меня так.
— Почему?
— Потому что это меня бесит.
— Что тебя не бесит, Вайелин?
— Я вешаю трубку, придурок!
Я рассмеялся. Черт, эта женщина свела меня с ума.
— Вайелин, прежде чем ты повесишь трубку, позволишь мне кое-что сказать?
— У тебя есть двадцать секунд.
Сделав глубокий вдох, я закрыл глаза и начал:
— Я не имел в виду то, что сказал, когда выходил из вашего офиса ранее.
— Какую часть из своего монолога?
— Все. Мне не интересно быть ни с кем, кроме тебя.
Я услышал, как у Вайелин перехватило дыхание и представил, как в ее голове крутятся шестеренки.
— Позвони мне, когда вернешься. Мы поговорим.
Мое сердце подпрыгнуло.
— Завтра утром я первым делом сяду в самолет.
Смеясь, она ответила:
— Оставайся и веселись. Кроме того, мне нужен кто-то, кто присматривал бы за моим братом. У меня такое чувство, что этот мальчик пытается везде разбросать свой «дикий овес». Что-то в воздухе Оук-Спрингса заставляет всех моих братьев постоянно влюбляться.
Видимо, влюбляются не только браться Паркер.
— Обещаю, — сказал я. — Я буду присматривать за ним.
— Уже поздно, я пойду.
Впервые за несколько недель я почувствовал, что Вайелин дает нам шанс. Она согласилась только поговорить со мной, и это все, что мне нужно, чтобы она поняла, что мы заслуживаем попытки.
— Спи спокойно, Вайелин.
Ее голос упал до легкого шепота.
— Ты тоже, Джонатан. Спокойной ночи.
Я закрыл глаза и тихо ответил:
— Спокойной ночи.
Отключив телефон, я выдохнул и сел на край кровати. Спасибо, черт возьми. Запустив пальцы в волосы, я отбросил телефон и направился в ванную, снимая на ходу рубашку. Меня осенила идея, и я вернулся к кровати.
Потянувшись за телефоном, я сделал селфи и открыл имя Вайелин.
Я: Знаешь, мы могли бы заняться сексом по телефону. То, что происходит в Вегасе, остается в Вегасе.
Я прикрепил фотографию и нажал «Отправить».
Не потребовалось много времени, чтобы пришел ответ.
Вайелин: Сколько тебе… семнадцать? Нет!
Я: Давай. Я покажу тебе свое, если ты покажешь мне свое.
Вайелин: Что именно вы хотите, чтобы я вам показала, мистер Тернер?
Мой член мгновенно затвердел.
