— На все? — с усмешкой вскинул вверх брови.
— На все, — самоотверженно подтвердила девушка.
Осмотрел ещё раз её с ног до головы. Казалось бы, что еще надо? Породистая самка, готовая на все, с блестящим резюме и рекомендациями.
Можно хоть сейчас взять и трахнуть её прямо на этом столе, уверен, она с радостью подставится. Но, как ни странно, мне этого не хотелось. В голове был совершенно другой образ, и я уже сроднился с мыслью, что сегодня получу себе Дашу.
Зачем перебивать аппетит?
— Извини, Кристина, но ты не в моем вкусе, — холодно улыбнулся ей, думая о своём.
Девушка подскочила с места так, будто ей отвесили пощёчину, пулей вылетела из кабинета, и через мгновение я уже забыл о ней. Взял со стола смартфон, набрал номер и поднес трубку к уху:
— Костя, сегодня вечером мы снова едем есть мясо на углях.
7
— Привет, Даша.
Мы с Костей снова в той же комнатке с тусклым освещением, за тем же столом. Перед нами стоит девушка, которая в этот раз уже не выглядит бледной. На её щеках румянец, взгляд неестественно горит, губы сжаты в тонкую линию.
— Добрый вечер, — негромко произносит она в ответ.
— У нас все как обычно, — склонив голову на бок, разглядываю её, пытаюсь угадать настроение. — Ужин на троих. Мясо на углях или, может, ты хочешь сегодня попробовать что-то другое?
— Я не буду с вами есть! — выпаливает девушка, с вызовом глядя мне прямо в глаза, и ее милые щечки при этом становятся еще розовее.
Вот так номер. Мы, оказывается, и огрызаться умеем.
— Будешь, — требовательно отвечаю ей, не разрывая зрительного контакта.
Даша начинает растерянно хлопать глазами, она явно возмущена, но не знает, что сказать, и я едва сдерживаю улыбку, настолько это умиляющее зрелище. Спустя еще пару мгновений, она разворачивается и выходит из комнаты, так и не найдясь, что мне ответить.
Вскоре стол перед нами снова накрыт, Даша, выполнив свою работу, присаживается на привычное место.
— Всем приятного аппетита, — с едва заметной усмешкой произносит Костя, происходящее явно его забавляет.
Его аппетит, как обычно, зверский, друг с удовольствием поглощает все, что перед ним поставили, а мы с Дашей к еде не прикасаемся. Я смотрю на неё, она — в тарелку.
Вижу, как подрагивают её ресницы, как рвано поднимается и опускается грудная клетка. Волнуется, маленькая. Догадывается, что я приехал не просто так.
Приехал с твердым намерением её забрать, но теперь уже сомневаюсь в принятом решении. Смотрю на неё и думаю, а имею ли я право так поступать? Наиграюсь с ней, а что дальше? Жениться ведь я не собираюсь. Ну, допустим, найду ей работу и жильё, а потом? Просто избавлюсь, как от старого ненужного хлама?
Рационалист внутри меня подсказывает, что девочка в любом случае выиграет от нашей связи. Я позабочусь о ней, устрою её жизнь. Все лучше, чем горбатиться за копейки в этой забегаловке. Только отчего не покидает ощущение, будто я поступаю с ней по-скотски? Одно дело, когда женщина сама приходит ко мне, в полной мере осознавая, чего ожидать, и совсем другое, когда я навязываю такое развитие событий. А ведь если я не надавлю на Дашу, как следует, она со мной не пойдёт. Слишком робкая, слишком пугливая.
— Ешь, Даша.
Девушка снова вспыхивает, но не двигает и пальцем.
— Ешь, — с нажимом повторяю. Хочу еще раз посмотреть, как её губы будут смыкаться на вилке. Раньше никогда не замечал за собой подобного фетиша. Похоже, я точно скоро превращусь в ненормального маньяка.
Не поднимая глаз, Даша послушно берет вилку и нож, отрезает и отправляет в рот небольшую порцию мяса. Начинает пережевывать, а я испытываю при этом не поддающиеся здравому смыслу эмоции.
Вскоре под моим пристальным взглядом она съедает все, до последнего кусочка. И я вдруг осознаю, что, несмотря на изначальный протест, на самом деле девушка была голодна.
— Даша, будь добра, принеси мне кофе, — неожиданно нарушает тишину Константин.
— Да, конечно, — девушка будто только и ждала этой фразы, чтобы подорваться с места и скорее сбежать от моего навязчивого внимания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она покинула комнату, а я вопросительно посмотрел на друга. Он не пьет кофе. Совсем.
Костя поднялся со своего места, прошел к шкафу, достал из внутреннего кармана своего пальто свернутую в трубочку тонкую папку.
— Я понимаю, что лезу не в своё дело, но… В общем, вот, — подошел ко мне и бросил папку на стол.
Открыл, пролистал. На первой странице фото официантки, и краткое досье. Как и всегда, Костя понимает без слов, что мне нужно.
— Если тебе так понравилась эта девочка, почему бы не забрать её себе? — испытующе смотрит на меня.
— Я и сам не знаю, Кость. Ты видел, как она на меня смотрит? Пугливая такая, словно вот-вот в обморок грохнется.
— Ты почитай, Олег, — кивает на папку. — Она живет в этой забегаловке и работает за еду. Твое внимание — несказанная удача для этой девчонки.
Работает за еду? Нет, я, конечно, предполагал, что жизнь у девочки не сахар, но чтобы до такой степени… Только вот я не альтруист, и жизнь ей наладить не от широты душевной задумал. Взамен я возьму столько, что мало не покажется. И я все еще не уверен, что ей это нужно.
— Ты ведь знаешь меня. Я с женщинами не церемонюсь. А она почти как ребёнок.
— Ей двадцать, Олег. Не так уж и мало. Всего на пятнадцать лет тебя младше.
Еще раз пробежался глазами по досье. Родилась и выросла в небольшой деревне, закончила местную школу, поступила в Кемеровский государственный университет на педагогическое отделение. Не доучилась — два года назад бросила и вернулась обратно в свою деревню. В это же время, два года назад, умер её отец от сердечной недостаточности — скорее всего, эти два события связаны между собой. Полгода назад снова покинула деревню, и, судя по всему, сразу устроилась на работу в это самое придорожное кафе.
Мать работает на местной птицефабрике. Братьев и сестер нет. В графе «Личные отношения, связи» — нет данных. Впрочем, ничего удивительного для двадцати лет. Черт, как же это мало…
С раздражением отбросил от себя папку, и тяжело вздохнул.
— Не знаю, Кость…
— Я тебя не узнаю, Олег. Как-то несерьёзно себя ведёшь. Ездишь сюда без конца, как влюблённый подросток, ничего не предпринимаешь…
Поднял усталый взгляд на друга. Он прав. Веду себя несерьезно. Наверное, впервые в жизни мне так сложно принять решение.
С одной стороны, брать на себя ответственность за людей мне не привыкать. В данный момент на меня работает около двух сотен человек, и я с уверенностью могу заявить, что все они могут не беспокоиться о своём завтрашнем дне. Однако тут совершенно другое. Меня волнуют чувства маленькой пугливой девочки. Я ведь не работу ей предлагаю, а отношения. И отношения неравные.
Но, с другой стороны, что будет с ней, если я откажусь от своей идеи, и оставлю ее здесь? Сколько еще она будет вкалывать, света белого не видя, за жилье и еду? Пока какой-нибудь хрен, почище меня, не положит глаз и не заберёт её себе? Вряд ли в таком месте она встретит принца.
От мыслей, что девочка может достаться кому-то другому, взыграл собственнический инстинкт. Ну уж нет, я первый ее нашёл.
Нет, я не готов отказаться от неё, по крайней мере, сейчас. Ну а что будет потом — поживем, увидим. Надо решать проблемы по мере их поступления. В конце концов, я в любом случае о ней позабочусь.
Решено. Если выбросить девчонку из головы не выходит, значит, сделаю её своей.
Даша возвращается с чашкой дымящего кофе и аккуратно ставит её на стол перед Константином. Я поднимаюсь со своего места, и снова делаю то, чего она просила не делать. Подхожу к ней близко, ловлю за руку, тяну на себя. Даша вздрагивает, пытается отпрянуть, но я не позволяю. Вместо этого, притягиваю к себе еще ближе, кладу руку на тонкую талию, чувствуя, как девушка вся снова дрожит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
