разнятся в своих показаниях наедине с Томасом. И это путает меня ещё больше.
Мне приходится встать с постели и застирать одеяло, чтобы не задержалась вонь от сыворотки. Потом я принимаю душ и сажусь напротив огня. Через некоторое время Томас возвращается с огромным чехлом для одежды и несколькими пакетами.
— Твоё платье и остальное, что может тебе понадобиться, чтобы подготовиться к церемонии, — сухо говорит он, бросая всё на кровать. — Тебе нужна помощь?
— Я плохо себя чувствую, — закусывая губу, шепчу.
Томас бросает взгляд на закрытую дверь, а потом усмехается, кивая мне.
— Флорина, мы подписали с тобой соглашение. Ты выйдешь за меня замуж. Добровольно. Сегодня. Тебе не отвертеться от этого. Ты меня поняла? Повтори.
— Я выйду замуж за тебя добровольно. Сегодня, — тихо говорю я.
Прикрыв глаза, Томас беззвучно благодарит меня.
— За тобой придут через три часа. Тебе нужна помощь? Мне прислать слуг?
— Нет.
— Что ж, тогда до встречи. Этот день ты никогда не забудешь, Флорина. Уже завтра ты будешь полностью моей. Навсегда.
Томас уходит, а моей голове до сих пор звучит его последнее слово: «Навсегда». Я серьёзно собираюсь выйти за него замуж? Связать себя клятвенными узами брака и слиться с ним, признав своим королём? Боже. Где Стан? Мне нужен Стан, и я должна понять, что происходит.
Мне приходится признать, что выбранное платье прекрасно. Оно чёрное, как и любое наше традиционное свадебное платье. Да, мой друг, мы надеваем белое только на похороны, вы же празднуете в нём. Мы выбираем чёрное, так как чёрный для нас цвет защиты и силы.
Не так я представляла день своей свадьбы. Не так. Мне ничего не хочется делать. Не хочется натягивать на себя тугой корсет и затягивать его. Не хочется слышать, как смеются и выселятся вампиры, которые как тараканы расползлись по замку в ожидании церемонии и праздника. Я хотела бы, чтобы меня вёл Рома по проходу к мужчине, за которого я бы отдала свою жизнь. Но это несбыточно. Мне придётся пройти через очередной ад одной.
Чем ближе час церемонии, тем мрачнее становится у меня внутри. Хотя моя сущность стремится поскорее заклеймить собой Томаса, но она глупа и не понимает, насколько всё серьёзно. И я бы ещё пострадала, если бы в мою спальню не постучались.
Встаю и открываю дверь, притворяясь слабой и безвольной. Это так ужасно. Отвратительно, как и мои чувства к вампиру, пришедшему ко мне.
— Флорина, выглядишь потрясающе, — улыбнувшись, Соломон проходит в спальню, а я возвращаюсь в кресло, плюхаясь туда в пышном чёрном платье. Чёрная фата валяется на кровати, а туфли на полу. Мне всё равно.
— Томас просил передать тебе его подарок, — Соломон протягивает руки, на которых лежит бархатный футляр для украшений. Щёлкнув замками, перед моими глазами оказывается бриллиантовый комплект: колье и серьги.
— Это принадлежало моей маме, — шепчу, касаясь пальцами крупных камней. — Папа подарил ей, когда она родила меня.
— Наверное. Я не знаю. Томас просто просил передать, — пожав плечами, Соломон кладёт украшения на столик. — Тебе помочь их надеть?
— Нет, — отвечая, отворачиваюсь от комплекта, потому что моё сердце сжимается от боли за маму. Она знала, что отец был ей неверен? Она знала, какой он был на самом деле? Даже Рома знал. А мама была слепа, и все эти его подарки, внимание и наигранная любовь были фальшью. Я не хочу носить то, что символизирует собой ложь.
— Хм, хорошо. Ты как? — Соломон вглядывается в моё лицо, когда я поворачиваюсь к камину.
— Мне дурно. Тошнит немного. Как будто я не выспалась или заболела. Не могу нормально думать, — притворно и печально признаюсь я.
— Ты ела сегодня?
— Не помню, — равнодушно пожимаю плечами.
— Понятно. Так ты, и правда, собираешься выйти за Томаса замуж, сделать его королём и отдать ему власть?
— Я должна это сделать. Таков ведь план. Я подписала мирное соглашение.
— Ясно. Но, а если ты не должна?
Я озадаченно поворачиваю голову к Соломону. Он присаживается на корточки напротив меня.
— Что? Я бы спать легла, — говорю невпопад. Пусть думает, что я отупела.
— Понимаю. Это потому, что Томас вколол тебе сыворотку, которая подавляет твою силу, делая тебя сонной и слабой.
— Что? — шепчу я.
Он так легко сдал Томаса? Серьёзно?
— Да. Мне жаль, Флорина, но ты лишь средство для достижения его целей. Ему нужно всё, что у тебя есть. Особенно твоё сердце. И оно его, правда?
Я касаюсь рукой своей груди и сглатываю.
— Это его месть тебе и всему роду Монтеану. Но ты можешь не выходить за него замуж или не передавать ему власть. Ты же знаешь, что если немного поднапряжёшься, то сможешь собрать последние силы и вызвать ненависть к нему. А эта ненависть не позволит тебе добровольно совершить ритуал и короновать его сегодня. Ритуал работает, только если ты не противишься происходящему. А ты можешь противиться и выставить свои условия. Сорвать ему планы. Ты же хочешь этого?
Обессиленно прикрываю глаза и тяжело вздыхаю.
— Я не могу… мне так плохо. Меня так тошнит и… дышать сложно.
— Флорина, возьми себя в руки. Ты потеряешь всё, если скажешь ему «да» перед алтарём, — Соломон поднимается и наклоняется к моему уху, начиная шептать, словно дрянная, ядовитая гадюка. — Томас предал тебя. Он обманул твоё доверие. Привёл сюда врагов и передал им всю информацию о тебе. Он убил Рома, Флорина, и сделал это хладнокровно твоими руками. Томас монстр. Он специально отпустил Стана, и теперь ему угрожает опасность. Этой ночью Томас насиловал тебя благодаря сильному снотворному, которое ты приняла вместе с кровью. Он всё знал. А дальше будет хуже. Через Стана он доберётся до твоего клана. Томас уже практически до него добрался. Он уничтожит всех, заберёт твою власть и возродит Гелу, свою мать. Ту женщину, которая тоже тебя предала. Предательство у Догаров в крови. Им нельзя верить. Они хитрые и скользкие твари. Откажи ему. Откажи. Выбери другого. Выбери того, кто сможет противостоять Томасу. Выбери меня. Я смогу тебя защитить. Я убью его. Мы вместе убьём его. Я защищу и Стана тоже. Больше никто не пострадает. Унизь Томаса перед всеми. Откажи ему. Отвернись от него. Найди силы. Вспомни, как ты его ненавидишь. Вспомни, как
