и русские были уверены в его причастности к гибели К-219. Они были рассержены и поэтому расставили ловушку: в то время как «Аугуста» преследовала «Дельту», за ней по пятам кралась советская ядерная торпедная субмарина «Виктор III»!
На той скорости, с которой мчалась «Аугуста», чувствительность даже американского сонара заметно снизилась. Вон Сускил не мог уловить «Виктора»; тот терялся в шуме воды, рассекаемой корпусом «Аугусты».
Когда К-457 внезапно выполнила очередной маневр «сумасшедший Иван», «Аугуста» была вынуждена притормозить, чтобы не столкнуться с советской лодкой. По роковому стечению обстоятельств, обе подлодки находились на глубине 396 футов.
Только когда «Аугуста» развернулась и замедлила ход, акустик Вон Сускила обнаружил «Виктора».
Все три подлодки находились под различными углами друг к другу. В этой суматохе Вон Сускил перестал владеть ситуацией; у него уже не было в уме четкой картины местонахождения «Аугусты», «Дельты» и «Виктора».
В этой неразберихе и произошло столкновение «Аугусты» и «Дельты».
В отличие от Британова, Апанасенко не стал всплывать на поверхность, чтобы посмотреть, какой ущерб нанесен его лодке. К счастью, пробоин не было, но Апанасенко знал, что если бы удар пришелся по ракетным шахтам, то все бы было совсем по-другому. Исправив незначительные повреждения, он продолжил боевое патрулирование.
Но злой рок продолжал преследовать и его корабль — К-457. Чуть больше месяца спустя он коснулся грунта в малоизученном районе Гренландского моря, а еще спустя десять дней умудрился столкнуться на перископной глубине с советским рыболовным траулером «Калининск» в Баренцевом море, уже на подходе к своей базе в Гремихе.
…После очередного столкновения с советской лодкой на «Аугусте» воцарилась тишина. Та ее часть, где находилась система сонаров, была разбита вдребезги, часть оборудования вышла из строя. Убедившись, что из подводного охотника-убийцы «Аугуста» превратилась в глухого калеку, Вон Сускил поплелся в Нью-Лондон. Ему пришлось добираться туда целую неделю, вплоть до 27 октября. В Нью-Лондоне самой современной подлодке пришлось провести почти целый год. На ликвидацию ущерба, причиненного ей, ушли миллионы долларов.
Поправить карьеру Вон Сускила оказалось труднее.
Дубликаты акустических записей, сделанных членами экипажа «Аугусты», все же добрались до кого нужно из командования. На сверхагрессивное поведение посмотрели сквозь пальцы, и эти сообщения были похоронены — подлодка уже сполна расплатилась за свою наглость.
И тогда разочарованные члены экипажа передали свои сведения прессе, что само по себе являлось беспрецедентным для всегда скрытных подводников. К испугу командования Военно-Морских Сил, началось расследование.
Но его результаты засекретили, и шумиха потихоньку утихла. То, что удалось обнаружить, до сих пор держится в секрете. Но Вон Сускилу больше не доверили командование другим кораблем. После того как отклонили его повышение на звание адмирала, он вышел в отставку в 1995 году после тридцать одного года службы в ВМС США.
После первой публикации этой книги в 1997 году в США отставной командир «Аугусты» обратился с письмом в редакцию:
Да, я командовал той самой подлодкой, но я давал клятву и не намерен осуждать подводные операции. Я также нахожу невероятным, что здесь описаны мои мысли и действия… Я имею законное право подать в суд за клевету и искажение моей персоны…
Однако после предложения редакции внимательнее читать предисловие и провести публичное расследование Вон Сускил замолчал. Официальные лица ВМС США также промолчали. А молчание, как известно, знак согласия.
Подмосковье, дом отдыха ВМФ «Горки», середина октября 1986 года
Естественно, что прилетевших из Мурманска женщин никто не встретил. Долго пришлось уговаривать таксиста ехать ночью неведомо куда. Старая разбитая «Волга» тряслась по такой же разбитой дороге. Однако путь оказался не таким уж и долгим. Найти в темном лесу никому не известный дом отдыха Ирине оказалось под силу. Да неужели если ее муж сумел вырваться из смертельного плена в океане, она не сможет найти его под Москвой?
Наверное, сам Господь Бог помогал ей. Когда машина уткнулась в черные ворота, Ирина сразу поняла — это здесь.
— Всё, — произнес таксист, остановившись и приготовившись поворачивать обратно.
— Подождите, — Ирина заметила впереди какое-то движение. — Подъедем поближе.
— Это же закрытая военная зона. Они еще нас сдуру пристрелят.
— Хорошо, тогда я пойду сама. — Схватив тяжелый чемодан с зимней формой Геннадия, она сунула таксисту деньги и вышла из машины, хлопнув дверцей.
Такси, дав задний ход, развернулось и быстро исчезло, оставив Ирину одну. У нее не было другого выбора, как идти вперед, и она пошла, пока ей не преградил дорогу часовой с автоматом. Почему их охраняют как преступников?
— Запрещено, — произнес он и собрался уже возвращаться в свою нагретую будку.
— Это кому запрещено? Мне? Я Ирина Капитульская! — сказала она. — Здесь мой муж!
Охранник помедлил какое-то время и направился в свою будку. Вернулся он уже с папкой.
— Капитульский? — переспросил он.
— Капитан третьего ранга Геннадий Яковлевич Капитульский, экипаж К-219, — выпалила она. — Этого достаточно или вам надо еще услышать то же самое от главкома Чернавина?
И протянула, видимо в качестве пропуска, пачку сигарет. Этот пароль всегда срабатывал безотказно.
Замок в заграждении щелкнул, зазвенела цепь. Ирина улыбнулась и ступила на территорию. Интересно, что больше произвело впечатление на часового: имя главкома или все-таки сигареты?
Она тащила свой чемодан по темной длинной аллее, наконец нашла административное здание и заставила сказать ей номер комнаты Геннадия. Никто не вызвался помочь ей нести чемодан, но Ирине было все равно. Она поднялась по ступенькам к его комнате, постучала и отступила немного назад.
Геннадию было еще немного не по себе после сна. Всему экипажу было очень трудно концентрироваться на чем-нибудь больше чем несколько минут. Даже на допросах, где их ответы записывались на пленку членами государственной комиссии, они не могли удержаться от неконтролируемой зевоты. Такое поведение грозило последствиями, но их нервы были практически на пределе. Геннадий Капитульский поднялся с постели и отозвался на стук. Открыв дверь, он не поверил своим глазам, не понимая, что это — продолжение сна или реальность.
— Я проделала долгий путь. Ты что, не собираешься пригласить меня внутрь? А может, ты не один? — произнесла она и, кинув чемодан на пол, бросилась в объятия Геннадия.
На следующее утро Геннадий надел чистую, теплую одежду. Ирина, измученная долгой дорогой, еще спала. Еще дома он запрятал в своей новой тужурке заначку — пятьсот рублей. Засунув руку в карман, он обнаружил там только двести и записку: «Половина тебе, половина нам…»
Гаджиево
Галина Кочергина сидела одна в своей холодной пустой квартире, слушая тиканье старых заводных часов. В единственное окно стучал снег. За окном постепенно
