А новая память юноши постоянно переносила его в главный зал дворца царя Миноса, в последнюю ночь предыдущей аватары Диониса. Боги запоминают все очень ясно, и Алекс увидел даже самого себя – ничего не подозревающего, обычного человека, неприметного статиста в той краткой и кровавой драме. Странно, этот юноша показался Алексу намного симпатичней, чем он привык думать о себе. И даже немного повыше.
Когда-то я был таким, как ты.
Отдых занимал в его новой жизни не меньшую часть, чем в те времена, когда он был простым смертным. В первую ночь юноше поспать не довелось, не до того ему было. Но этой ночью он остался один, и ему было необходимо выспаться и отдохнуть.
Даже усталость у богов ощущалась немного по-другому, чем у смертных. А потом Алекс обнаружил, что может четко различать во сне предметы и лица и прекрасно все помнит после пробуждения. Эта четкость восприятия, несомненно, дарована Дионисом, но содержание сна наверняка навеял Астерион.
Это был первый его сон с момента преображения в бога. Алексу было странно, хотя и удивительно уютно осознавать, что происходящее – не больше чем сон. Он шел по каменистому берегу моря. Но это был не остров Спасения, а какое-то другое место, где никогда не бывал даже Дионис. Волны, которые подкатывались к самым его ногам, были цвета темного вина. И каждая волна шипела и оставляла на камнях кружево маленьких пузырьков. Совсем как шипучее вино, которое однажды – кто знает, сколько столетий назад? – он пил вместе с друзьями в хрустальных залах невероятно далекого Олимпа. Кажется, это был Олимп. Но это воспоминание было таким туманным, что даже память бога не могла его прояснить.
– Это ты, – прозвучал за спиной Алекса голос Астериона.
Дионис понял, кто говорит, еще до того, как обернулся. Минотавр свободно чувствовал себя в этом странном мире, порожденном фантазией спящего человека-бога. Астерион спокойно стоял и разглядывал Алекса и окружающий пейзаж, словно он вдруг встретил старого знакомого в незнакомой обстановке. В одной – такой человеческой! – руке Минотавр держал что-то, похожее на паутину. И откуда-то Алекс знал, что из этой паутины Ариадна плетет или ткет что-то необычное и волшебное.
Другой рукой человек-бык сжимал длинную заточенную палку, острым концом которой он чертил на песке какую-то схему. Присмотревшись, Алекс понял, что это карта всего Лабиринта. Хотя каждый коридор на карте был не больше дюйма, весь план получился невообразимо огромный, схема протянулась с песчаного холма на холм, уходя в темноту и неизвестность.
Астерион отбросил палку, будто он закончил схему. И больше не обращал на нее никакого внимания. Он не сводил глаз с Алекса.
– И все-таки, – прогудел Астерион, – это уже не ты.
– Неверно. Это я, но не только я.
– Конечно. Ты стал богом, и это, пожалуй, хорошо.
Судя по всему, Минотавр был доволен этим фактом, хотя ни капли не удивлен.
– Цирцея тоже так считает.
– Значит, ты уже познакомился с волшебницей? Я никогда не встречался с нею. Конечно, я страшно удивлен тому, что произошло с тобой. Расскажи, только поподробней.
Поразмыслив и не ощутив возражения со стороны Диониса, Алекс пустился в описания своих приключений. В ответ Астерион рассказал ему о том, что Шива решил сделать Тезея богом.
– Полагаю, – поинтересовался Дважды рожденный, – что ты добыл эти сведения во сне?
– Там я чувствую себя как дома. Вот сейчас я передаю эти сведения тебе.
Астерион помолчал, прежде чем задать новый вопрос:
– Ты достаточно силен, чтобы победить Шиву?
Заглянув в свою обширную память, Алекс не смог найти четкого ответа или хотя бы намеков на таковой.
– Не знаю. Когда придет время, я сделаю все, что в моих силах. Где Ариадна?
Рогатая голова слегка качнулась из стороны в сторону.
– Мне всегда тяжело отличить сны моих сестер и войти в них. Но я знаю, я чувствую, что Ариадна начинает осознавать, что потерялась. Как только она поймет это, она наверняка попытается вернуться домой.
– Я не понимаю тебя! – промолвил Алекс, и ему показалось, что вместе с ним заговорил и Дионис. – Если ты не скажешь мне, где Ариадна, как мне ее найти?
Видимо, Минотавр не знал правильного ответа. С этой минуты сон начал расплываться, часть пейзажа ожила и зашевелилась. Это было не зеленое прекрасное цветение, которое умеет насылать Дважды рожденный, а что-то больное, серое и отвратительное. Алекс-Дионис некоторым усилием воли выбрался из начинающегося кошмара и проснулся. Стояло второе утро его новой жизни.
Он еще долго не желал вставать, пока далеко в море не показался парус еще одного корабля, держащего курс строго к острову Спасения. Прежде чем корабль приблизился на милю, Дионис спустился с холма и присел у самого прибоя. Юноша сидел в тени посвежевших зеленых олив так близко к воде, что волны лизали его сандалии.
Он вовсе не огорчился, поняв, что приближающийся корабль – не что иное, как еще одно пиратское судно. Оно было чуть больше того мирного торгового корабля, который отправился несколько дней назад из этой бухты, унося на борту царевну и моряков, решивших стать пиратами. Два дня назад, едва завидев черный флаг и вооруженных людей на борту судна, Алекс бросился бы в кусты. Но Дионису ничего подобного и в голову прийти не могло, так что Алекс, чувствуя уверенность своего внутреннего партнера, остался на месте и спокойно ждал.
Что-то прибавилось в море пиратов. Вероятно, воды поблизости острова Спасения считались богатыми угодьями. Новоприбывший пиратский корабль, как и предыдущий, бросил якорь у входа в бухту, перекрывая выход и оставляя за собой возможность быстро улизнуть в случае чего. Затем на воду спустили шлюпку. Только вот в нее сели не двое вооруженных пиратов, а пятеро. Четверо гребли, один стоял. Видимо, главный.
Алекс не ощутил ни страха, ни волнения. Он знал основное – путь к Ариадне открыт. Слившись с безмятежным духом Диониса, юноша спокойно ждал, наблюдая за шлюпкой. У него не было никакого определенного плана, кроме одной-единственной мысли: ему нужно пробраться на корабль.
Когда маленькая лодка проплыла половину расстояния до берега бухты, Алекса поразило необычайное сходство пиратского главаря с Тезеем. И чем ближе подходила шлюпка, тем явственней становилось это сходство. Так что вскоре Алекс убедился, что перед ним – пиратский царь, отец Тезея.
С плеском выпрыгнув из шлюпки, пираты потащили ее на берег. Двигались они очень осторожно, видимо, подозревая какую-то ловушку. И явно были готовы дать деру при первом подозрительном движении. Но вскоре они успокоились. Ближайшие кусты, где могла быть устроена засада, находились в добрых ста шагах от того места, где сидел Алекс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
