Бухта Факсе приближалась. Над морем всходило солнце, а я стоял на носу "Яровита" и считал свой прибыток. Пленных мастеров три десятка. Немного, но все семейные, а значит, не сбегут и на саботаж не решатся, будут работать как миленькие, особенно корабелы, которых полтора десятка. Плюс к ним двести рабов, физически крепких бондов и рыбаков, которых заковали в колодки. Это рабочие руки, которые пригодятся на строительстве. Кроме них еще около сотни венедов и русичей, бывших в неволе у данов. Они познали плеть и испытывают к датчанам животную ненависть, а потому станут надсмотрщиками. Да и умельцев, кстати сказать, среди них хватает. Тех же самых ткачих только тридцать душ и каждая умеет работать на вертикальном станке, который изобрели еще в прошлом веке. Кстати сказать, захваченные в городе станки тоже перевезли в Рарог.
Это по людям, но основа всего товары, серебро и золото. Мне досталось много металлов и угля, тканей и соли, продовольствия и кож, мехов и предметов домашнего обихода: горшков, ухватов, топоров, лопат, пил и так далее. Вещи нужные, особенно если есть понятие, что рано или поздно все это придется покупать, а серебро и золото лучше приберечь, ибо пригодится, а то сейчас густо, а завтра пусто. Мне дружину кормить и поить, а это затраты серьезные. Ну и, кроме того, есть планы по строительству и модернизации. А что в таком деле полученные мной с разграбленного города и с выкупа за Магнуссона три тысячи гривен в серебре и золоте, в перерасчете на новгородские стандарты? Мизер, который уйдет, и не заметишь. Ведь это пока драгметаллы в кучке, кажется, что их много, а потом начнешь делать вложения, и тю-тю, снова голый и босой.
За такими размышлениями, как-то совершенно незаметно моя крохотная эскадра всего из двух кораблей, вошла в Факсе-бугт, и тут впередсмотрящий выкрикнул:
— У замка драккары! Весь берег в кораблях!
Моя реакция на это была предсказуема. К бою! Однако тревога оказалась ложной. Оказалось, что это флот пруссов возвращается домой, и здесь они решили назначить точку сбора. Я не возражал, ведь вреда от них не было. Да и если бы даже захотел, то, как бы я мог возразить четырехтысячному войску? Ха! Никак. Так что пришлось быть радушным хозяином.
Шнеккеры причалили. Началась разгрузка, и пока рабы опустошали не шибко вместительные трюма боевых кораблей, а под стенами Рарога накрывали столы для вечернего пира и резали скот, я общался с военным вождем Пиктайтом, мощным седобородым богатырем, с которым уже сталкивался в Большом Бельте. Мы обсудили последние новости, и я узнал, что варяги, бодричи и лютичи покидают Ютландию и отступают к родным берегам и в Зеландию. Германское десятитысячное войско, которое вели пфальцграф Фридрих Саксонский и граф Адольф Гольштейнский, вошло в пределы Дании и без промедления, реквизируя все местные продовольственные запасы и фураж, направилось к руинам Хедебю.
Видимо, немцы и сопровождающие их церковники надеялись, что смогут разгромить венедов и заполучить все, что они награбили у данов. Вот только наши вожди драться с ними не стали. Они отступили, и благородные германские аристократы оказались в тупике. Армию собрали, потратили время, ресурсы и немалые средства. Затем пришли в Данию, а воевать не с кем. Значит, добычи нет. И что делать дальше? Возвращаться назад? Так не бывает, ибо если благородный пфальцграф и стоящий рядом с ним граф выступили в поход, то добыча должна быть.
Короче говоря, данов стали грабить. Опять. Только теперь не язычники, а свои собратья по вере, но чужаки по крови. После чего Эрик Третий, как мне было известно от Никлота, решил отдать корону своему дальнему родственнику Фридриху Саксонскому. Может быть, он надеялся, что пфальцграф прекратит бесчинства своих воинов и отнесется к Ютландии как к своей земле? Возможно. Но тут, словно чертик из табакерки, появился Кнуд Магнуссон, которого поддержал Свен Эстридсен. Два давних недруга и конкуренты в борьбе за корону собрали небольшую армию и вместе с недобитыми цистерианцами, которые выступили в роли третейских судей, направились навстречу своим южным соседям.
Как будут развиваться события далее, время покажет, а пока германцы оккупировали практически всю Южную Ютландию, центр поддерживает Кнуда, а север Свена. Ярлы постараются сдвинуть немцев и столкнуть их обратно за вал Данневирке. Однако если у них это и получится, то далеко не сразу. Десять тысяч германских воинов хотят кушать и имеют огромное желание пощупать местных баб, а так же получить в кошелек хотя бы несколько монет. Так что пока они не получат откуп или им не дадут по голове, немцы на родину не вернутся.
Пообщались мы с Пиктайтом хорошо, пару часов проговорили, не меньше. К тому моменту как раз были накрыты столы. Над полем разносился запах жареного мяса, и были вскрыты первые бочонки с хмельными напитками. Завтра с утра пруссы собирались продолжить свой путь на родину, где их ждали близкие люди, жены, дети и родители. Они везли огромную добычу и среди всего прочего вели в свои порты около двадцати трофейных кораблей. Было дело, я начал намекать Пиктайту что он мог бы продать мне один драккар. Но военный вождь уперся, мол, сейчас суда ему самому нужны, и я решил еще раз затронуть эту тему за столом, вдруг, прусс подопьет и размякнет. Однако лишь только мы налили по первой чарочке, как нас прервали.
К столу подошел сотник Поято Ратмирович, про которого Пиктайт говорил, что он еще не навоевался и хочет остаться на Руяне. Сразу этому факту я значения не придал, а Поято послушал рассказы моих варягов и дружинников, что-то себе в голове сложил и сходу объявил:
— Вадим Сокол, я и моя сотня хотим встать под твою руку.
Это было очень неожиданно, и я поперхнулся. Но быстро собрался и спросил Поято:
— А с чего ты решил, славный воин, что я хочу увеличить дружину?
— Твои люди сказали.
— А почему у тебя появилось желание служить именно мне, а не Мстиславу Виславиту или Никлоту?
— Они вожди славные, спору нет, — Поято усмехнулся, взял паузу и добавил: — Но сейчас они хотят жить тихо и мирно, а мне и моим парням нужна схватка. Ну, а с тобой, воин Яровита (это он выделил особо, словно для него мое обозначение в религиозном культе что-то значило) скучать не придется. Твое призвание война и мое тоже. Я хочу быть рядом с тем, кто меня понимает, и не желаю сидеть на месте.
При этом Ратмирович с легкой насмешкой посмотрел на Пиктайта, а тот схватился за меч и прорычал:
— Ты забываешься, Поято! Следи за своими словами!
Рядом с военным вождем встали его телохранители. Однако Ратмирович весело и беззаботно рассмеялся, и я подумал, что он отморозок, каких поискать. Это факт, а мне такие люди нужны, ибо в чем-чем, а в том, что рядом со мной скучать не придется, Поято прав.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
