Я скрипнула зубами и непроизвольно сжала кулаки. Думала, что всем понятно, что имя бывшего начальника моей личной охраны теперь под запретом. Видимо, кое-кто недопонял.
— Знаешь, Дар, поговори со свой возлюбленной. Может, хоть тебя она послушает, — устало сказала я, разом потеряв и аппетит, и желание находиться в чьей-либо компании. — У нас с ней не получается общаться, увы.
— Так, все, перестаньте. Вы сейчас, чего доброго, в глотки друг другу вцепитесь, — примирительно сказал наемник. — Прямо как в старые добрые времена. Вы же постоянно друг к другу цепляетесь.
— Просто некоторые люди не меняются, хоть три года пройдет, хоть все десять, — мстительно припечатала я, глядя на некроманта. Знаю, что это мелко, но Дар всегда подстегал меня говорить ему гадости. — Знаете, я лучше позавтракаю в своей комнате. Я устала от этого разговора. Марэль, прикажи хозяину подать мне завтрак туда и как можно скорее, — не терпящим возражения тоном сказала я, поднимаясь со стула.
И только тут заметила, что ясновидящая внимательно слушала всю нашу оживленную беседу. Причем не пыталась скрывать этот факт, а в открытую глядела на нас и особенно заинтересованно — на меня. Я поморщилась от столь пристального внимания, но уверенной твердой походкой прошла мимо, к лестнице. И, когда уже схватилась за перила, до меня долетел голос сумасшедшей:
— Ты все равно пойдешь туда. Скоро, совсем скоро.
Я обернулась, испуганно посмотрела сначала на женщину, потом — на мужчин. Дар, прищурившись, всматривался в меня. Я невольно покраснела, тут же побледнела, облизала пересохшие губы и прохрипела, обращаясь к ребятам:
— Я не понимаю, о чем она говорит.
— Да уймись ты, Рэш, — обратился к ясновидящей хозяин постоялого двора. — Она только за сегодня три раза мне пожар предсказала. Не стоит обращать внимания на больных людей.
— Это я-то больная? — возмущенно прошипела женщина. — Да если бы не я, все бы…
Я уже не слушала и поспешно поднималась наверх, быстро отсчитывая ступеньки и спиной чувствуя два взгляда, направленных мне в спину.
Надо переселиться отсюда куда-нибудь поближе к Главной улице и подальше от этой ясновидящей. Она пугала меня, хотя я и понимала, что бояться нечего — если верить словам хозяина, она давно потеряла свой дар.
Глава 10
— Больно же! — прошипела я, раздраженно вырвалась из цепких некромантских рук (страшно звучит!) и потрогала свою шевелюру. Вроде залысины нигде не было, хотя по ощущениям Дарисс выдрал мне целый клок волос. А все потому, что я вчера настолько устала, что не стала дожидаться, пока волосы высохнут, а так и легла спать с мокрыми. Наутро обнаружилось, что все это свалялась в один большой колтун.
Я посмотрелась в старое потускневшее зеркало. Бледная, под глазами черные круги, взгляд беспокойный, похудевшая так, что платье на мне висит. Хороша королева, ничего не скажешь! В таком виде в закрытый гроб кладут, а не собираются на встречу с правителем соседнего королевства.
С утра на постоялый двор зашел неприметный человек, принес записку без подписи, сказал передать «единственной постоялице» и удалился. А поскольку я действительно была единственная постоялица, сомнений, кому эта записка, не было. Кроме нас троих на постоялом дворе жила еще семья из пятерых человек: отец и четверо сыновей.
Хозяин, как ни пытался, так и не смог описать внешность посланца — ничего примечательного в нем не было. Во всяком случае, паниковать не стоило, это было послание от Эйдиса, принца гаттийского. Он же обещал предупредить, когда вернется его папенька. Вот и вернулся…
Дар, увидев, как напряглись мои плечи, проницательно заметил:
— Волнуешься.
Я обернулась, встретившись взглядом с некромантом. Просто кивнула, отворачиваясь обратно к зеркалу.
— А твой этот принц не пришлет за нами карету? — небрежно спросил мужчина.
— Нет. Я и пешком дойду, не проломлюсь. А сейчас выйди, пожалуйста, — попросила я Дара, не желая, чтобы он смотрел, как я возвращаю свой королевский облик. Я прекрасно помнила нашу встречу три года назад, когда Дар не знал, что королева — это и есть я. И взгляд его я тоже запомнила. А сейчас у меня складывалось ощущение, будто бы он разделил меня на двух разных людей — на Алесу и на ее величество. А то, что Алеса так много знала про внутренние дела государства… Что ж, и раньше убеждение, что я — подруга королевы, проходило.
Наверное, поэтому между нами все большая пропасть пролегает. Тогда, три года назад, все было как-то реальнее, а сейчас… Глупости одни на уме у меня.
Я поспешно разодрала колтун, ожесточенно работая расческой. Еще раз оглядела хмурую физиономию, попыталась себе улыбнуться, но получился какой-то вымученный оскал. Плюнув на это дело, я привычным жестом вскинула руки, будто хотела взлететь, и почувствовала, как кожу на лице стягивает магия, а волосы перестраиваются на другой цвет. И вот уже на меня из зеркала холодно и высокомерно взглянула совсем другая девушка. Или женщина.
Когда я спустилась вниз, меня уже ждали Марэль и Дарисс. Хозяин постоялого двора, жевавший пышную, одуряющее пахнувшую на все помещение булочку, подавился и уставился на меня с удивлением. Я смущенно хмыкнула и подошла к ребятам. Сняла с вешалки полушубок, каким-то чудом оставшийся целым после той стычки в лесу.
— А ты не боишься, что тебя кто-нибудь узнает? — спросил некромант.
— Ну и что? — беззаботно пожала плечами я. — К тому же, многие не знают, как их собственный принц-то выглядит, не то что королева соседнего государства. Мне не о чем беспокоиться.
— Я бы на твоем месте не был так уверен, — сказал наемник, внимательно смотря по сторонам. — По-моему, Дар прав — опрометчиво так вот свободно разгуливать по улице в своем истинном облике. Мало ли что еще удумал Лерий. Убить тебя сейчас будет очень просто. И он будет здесь как бы и не при чем. Вот будет скандал: оппозиция добралась-таки до королевы. А то, что это произошло на территории соседнего государства, да еще и в самой столице… ну, бывает.
— Ладно, — сдалась я, подумав, что упрямство в этом деле ни до чего хорошего меня не доведет. Вернула на место полушубок и надела плащ, висевший тут же, на вешалке, стоящей у двери на улицу. За последние несколько дней плащик заметно поистрепался, испачкался и кое-где порвался. Я тоскливо вздохнула и накинула на голову капюшон. — Так лучше? Ну, тогда пойдемте. Раньше придем, раньше уйдем.
На улице сегодня было тепло — снег подтаял под лучами солнца, с крыши капало, подтаявший снег просел, грозясь сорваться с козырька навеса и похоронить под собой порог и тех, кто в этот момент будет на нем стоять. Если ночью ударит мороз, снег покроется корочкой наста, лужа, натекшая с крыши, заледенеет, и тогда кто-нибудь обязательно разобьет себе нос. С кое-чьей рассеянностью нетрудно догадаться, что это буду я.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
