Мне казалось, я задыхался. Комната вокруг начала бешено кружиться, превращаясь в бордовое пятно. Пальцы отчаянно стиснули скатерть, и меня как волной потянуло куда-то вниз — в непроглядную густую черноту, словно вырывая сознание из тела. Пытаясь не уплыть окончательно, я с силой зажмурился, а когда открыл глаза, внезапно очутился среди знакомых стен собственной гостиной. Взгляд рассеянно упал на мои руки, которые вдруг оказались не моими, а гораздо меньше и изящнее, со свежим розовым лаком на ногтях. Тонкие пальцы сжимали смартфон — я узнал их мгновенно, потому что эти пальчики ласкали меня уже много раз.
Потеряв где-то собственное тело, я неожиданно, как непрошеный гость, оказался в Сашином — не так, как оказывался обычно, а по-настоящему. Стук ее сердца, ее дыхание, дрожь ресниц — все, что принадлежало только ей, сейчас было и моим. Сам я как будто исчез, став лишь ее частичкой, и теперь наблюдал из ее головы, пользуясь ее глазами как окошками — видя все, что видела она.
Пальцы разблокировали смартфон. Экран ярко вспыхнул, и распахнулось окошко с нашей недавней перепиской — целой цепочкой ее сообщений, на которые я еще не дал ответ. Открыв виртуальную клавиатуру, пальцы немного постучали по экрану, а затем торопливо набрали: “ты где?..” Тут же стерли и, помедлив, набрали: “ты с кем…” А потом быстро стерли и набрали: “ты чем…” С каждой новой буквой я ощущал все большее беспокойство и досаду — ее беспокойство и досаду, которые оплетали меня так плотно, что я уже принимал их за свои. К ее мыслям у меня не было доступа, но мне хватило и этих эмоций, чтобы ее понять. Я словно подглядывал за ней, но не со стороны, а прямо изнутри — видя то, чего бы не узнал никогда.
Стерев все, она вышла из чата и распахнула браузер, в котором — одна за другой — оказались услужливо открыты две страницы. Два профиля из соцсетей, которые Саша явно изучала не впервые — один принадлежал Лере, а второй Алгон. Золотистые локоны стремительно сменялись рыжими и обратно — пальцы быстро перемещались между вкладок, с каждым разом щелкая по экрану все раздраженнее. Миг — и смартфон отлетел в сторону, ударившись об обивку. Саша — и я вместе с ней — повернула голову, упершись глазами в Майю, которая сидела на другом конце дивана, мрачно уткнувшись в свой смартфон.
— Не знаешь, — в тишине гостиной раздался Сашин голос, — есть у него еще кто? Ну певичка эта, рыжая его…
— Я знаю не больше, чем ты, — не поднимая глаз от экрана, отрезала Майя.
— А про скольких знаешь ты?
Вместо ответа Майя поджала губы, всем видом показывая, что говорить не хочет.
— Я могу насчитать минимум шестерых, — не унималась Саша. — Включая тебя, — из губ, одновременно не моих и моих, вырвался смешок. — Но Яна и та его телка уже в прошлом. От Аси он сам бегает. Остаются только эти две. Не так много, да?
— Вряд ли это весь список, — буркнула Майя. — И кстати, ты забыла посчитать себя!
Досада заметно усилилась, царапая изнутри, доставая даже меня, невесомого и призрачного. Даже хорошо, что я не знал, что Саша думала в этот момент — вряд ли бы эти мысли мне понравились.
— И ты после этого еще трахаешься с ним без резинки? — выдала она.
— Какая тебе разница? — огрызнулась Майя.
В правом виске внезапно начало постукивать.
— Интересно, — палец надавил и стал массировать, — эта Алла тоже без резинки?
— Эта может куда угодно и как угодно, — проворчала Майя.
Палец замер. Боль в виске заколотила еще сильнее, требуя выплеснуться наружу.
— Слушай… — снова заговорила Саша.
Майя на другом конце дивана поморщилась.
— Что тебе опять от меня надо?
— А у тебя номер этой Аллы есть?
Что-то щелкнув на экране, Майя молча протянула ей свой смартфон и ткнула в один из контактов, который обращал на себя внимание и так: “Шлюха”. Саша торопливо перебила номер себе, правда, сохранив его как “Алла”. Распахнув чат, пальцы решительно забарабанили по клавишам, с каждым словом уменьшая боль в виске.
“Мой парень случайно не у тебя?”
Ноготь нетерпеливо застучал по экрану, словно подгоняя ответ. Даже мне было невыносимо это промедление. Меньше чем через минуту в окошке вспыхнул новый бабл:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Алла: “Возможно. А ты вообще кто?”
Что-то резануло внутри, как острым листом по коже — но вслух вырвался лишь привычный, такой знакомый смешок. А я и не думал, что за ее смешками могут скрываться такие эмоции. Пальцы вновь заколотили по клавиатуре.
“Тогда передай ему, если случайно у тебя, что его дома ждут. На тройничок”.
Ноготь застучал так, будто хотел пробить экран.
Алла: “А, этот парень… Этому я отсосала, и он дальше пошел. Спроси у кого-нибудь еще”.
— Вот сучка! — смартфон резко отлетел в сторону.
Досада скрутила, стирая мою гостиную до черной полосы. Перед глазами все яростно поплыло, и на бешеной скорости меня вытолкнуло куда-то вверх. Вокруг опять были бордовые стены и заставленная деликатесами скатерть, три обнаженные ведьмы и мое собственное тело, принявшее меня без особой радости. Я глубоко вдохнул, пытаясь зачерпнуть ртом побольше воздуха, которого вновь стало мучительно не хватать.
— Понравилось, — улыбнулась на другом конце стола Виви. — Правда жизни, она горькая…
Из груди вырывались глухие хрипы. Я все еще задыхался, как рыба, которую выбросили на берег. Казалось, спасение только одно: снова смочить горло. Дергаясь, почти не слушаясь, пальцы подхватили бокал. Однако за хрустальными стенками было пусто — ни единой капли. Когда успел? Я же только пригубил…
— Может, еще вина? — хмыкнула Волчица и, зачерпнув мутной красноты из их котла, услужливо подлила мне.
Понимая умом, что этого делать не стоит, я стиснул бокал и залпом влил его в себя, пытаясь унять эту нечеловеческую, ненормальную сухость. В тот же миг меня захлестнуло и куда-то грубо потащило, вновь вырывая из собственного тела. Взявшись из ниоткуда, в уши ударил шум двигателя, а за тонированным окном замелькал вечерний город. Пальцы — снова не мои — сжали горящий экран с той же перепиской, которую я только что читал — только отправитель теперь оказался получателем. Как пушинку, меня забросило в голову Алгон, и теперь я видел мир ее глазами, чувствуя то же, что и она. И эти чувства были горькими.
— Кобель! — смартфон отлетел на уже знакомую обивку лимузина. — Две бабы в доме, совсем охренел!
— А тебя не приглашал? — рядом раздался Лерин голос.
Казалось, все вокруг немного потемнело, как под полупрозрачной вуалью. Горечь стала еще мучительнее. Я снова порадовался, что не слышу мысли.
— Можно подумать, — сухо отозвалась Алгон, — я пойду.
— А что? Иди! Где две, там и три. Тем более ты такая лапочка, уделаешь этих сук…
Рука коснулась щеки и шутливо ее потрепала — это прикосновение внезапно обожгло, словно телу до боли не хватало тепла. Легонько шлепнув, Алгон отбросила ее ладонь в сторону.
— А можем поговорить о чем-нибудь еще? Ты же позвала меня расслабиться!
— Тогда держи, — бокал шампанского ткнулся в руку.
Хрустальные стенки сверкнули перед глазами, и капли торопливо коснулись губ — она будто пыталась залить одну горечь другой. Как в забытьи, взгляд скользнул по салону и замер на использованной упаковке от презика на полу.
— Это что? — нога с досадой толкнула надорванный пластик.
— А, это… — немного растерялась Лера, вертя свой бокал в руке. — Ну это… — в ее зрачках я увидел хмурое лицо Алгон. — Мы вчера с ним это… ну, праздновали…
Горечь взорвалась как фейерверк, став самым настоящим раздражением.
— А убирать за собой не пробовали? — нога сердито затолкала упаковку под сидение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Так ты что, — Лера не сводила с нее глаз, — правда влюбилась?..
Внутри обожгло и согрело одновременно — настолько сильно, что даже задело меня. Это было еще хуже, чем тайком читать чужой дневник. За эту эмоцию, волной расходящуюся по телу, мне даже стало стыдно — за ее искренность и глубину. Я еще не настолько хорошо знал ее, чтобы мог ответить ей тем же.
