— Теперь ты будешь только моя! — сказал он, хищно улыбаясь и глядя на зверей, которые дышали так, словно пробежали марафон. Резкое движение бедрами и муж заполнил меня, выбивая из горла сдавленный вскрик:
— Херон! Берк!
А дальше уже в воду полетело четыре человеческих тела. Берсайцы смогли обернуться и, сталкивая в воду наагата, столкнули и меня, потому что мы с ним в тот момент были сцеплены. Я почти захлебнулась, наглотавшись воды от неожиданности. Естественно, возбуждение схлынуло. Шиан обернулся и мощным ударом хвоста откинул командоров, вылавливая меня со дна.
— Идиоты! — его шипящий оскал ядовитых клыков впечатлял. — Вы её утопили!
В его руках я чувствовала себя маленьким котенком, которого мокрым вытянули из речки. Отплевываясь и пытаясь сфокусироваться, нашла взглядом командоров, которые вылезали из воды в человеческом виде.
— По-получилось, — все еще кашляя, произнесла и, обняв мужа за шею, расплакалась, вместе со слезами выплакивая и пережитый страх. Сзади почувствовала горячие руки и тела, которые прижимались к нам. Крепкие объятия всех троих мужчин, которые успокаивали.
Эол Ананархад
Утро должно было принести радость. Вчерашняя ночь убедила меня, что не стоит категорично рвать отношения с Кариной. Её теплота, доверчивые прикосновения во сне, ее слова «Эол … не уходи…» и моя гложущая нутро потребность чувствовать её рядом, видеть, прикасаться, отнимают всю решимость уйти. Она обещала разговор. Я проснулся с надеждой, что уже утром всё решится, но не судьба. Опять случай помешал.
Проснувшись, я увидел, что моё крыло упирается в огромного рыже-полосатого зверя, а Карина тихонько сопит у него под боком. От этой картины моё тело мгновенно покрылось бронёй, и я, подскочив с постели, выхватил оружие, приготовившись в любую секунду отсечь голову зверю, стоило бы ему только пошевелиться. Осмотрелся вокруг и не увидел Берка. Точнее, зверь спал на месте Берка, а на лапе у него был его элар. Я так и застыл на месте, ошарашенный и оглушенный случившимся. Берк обернулся! Ведь прародители берсайцев — оборотни!
Очень тихо разбудил друзей — Херона и Шиана. Херон, как зачарованный, смотрел на зверя. Мы с Шианом аккуратно вытянули Карину из-под зверя, чтобы не испугать жену и не разбудить Берка. Неизвестно, как он себя поведёт. Тем более, что его габариты увеличились в разы. Пока он привыкнет к своему телу, ещё поранит малышку.
Операция по извлечению Карины из-под зверя прошла благополучно. Она проснулась уже у меня на руках, испугалась, что Шиан закрывает ей рот, но быстро разобралась, что к чему. И, конечно, отважно позвала Берка и стала вырываться из моих рук к нему. Может, стоило, чтобы Шиан её удерживал, может быть тогда, она так отчаянно не вырывалась бы из моих рук? Но я не мог допустить, чтобы её покалечил зверь и продолжал крепко удерживать хрупкое тело.
Берк в шоке, ведь это его первый оборот и по поведению зверя понятно, что он совсем не понимает, что с ним происходит. Я не позволил Карине рвануть к нему и прикрикнул на неё. Подействовало меньше, чем на пять минут. В это время и Херон обернулся в такого же красавца, только абсолютно чёрного окраса. Это произошло в тот момент, когда Берк прыгнул в нашу сторону на зов Карины, а Херон оттолкнул Берка с траектории прыжка в нашу сторону(повторение в одном предложении дважды).
Шиан преградил путь к нам мощным хвостом, приняв свою истинную форму. Словно обозначил границу доступа к Карине. Я же не мог принять боевую форму, иначе бы изранил Карину острыми шипами смертоносной брони. Но на руках она у меня всё равно не задержалась и с криком: «я здесь!» бросилась к уже присмиревшим и поскуливающим зверям.
Больше часа мы пытались придумать, как им вернуться в привычный вид. Они не понимали, что нужно делать, а мы с Шианом толком не могли дать совет. Ведь оборот обычно происходит в раннем детском, даже в младенческом, возрасте и, при наблюдении за родителями, всё случается само собой и закрепляется на уровне рефлексов достаточно быстро. Переход зависит от внутренней потребности принять ту или другую форму. Как оборотням объяснить это словами?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Стали разбираться с тем, что могло повлиять на оборот берсайцев. Эмоции! Да, именно! Они послужили точкой отсчета. А стресс, который они пережили после похищения Карины Шианом, и невозможность быть с ней рядом, когда эмоции затопили их сознание, а потом её повторное обретение, и спровоцировали оборот. Большая радость — это тоже стресс для организма.
— Думаю, причина именно в вашшшей сссвязи, — прошипел возбужденно Шиан. Друг совсем разнервничался. За шипением и свистом еле угадываются слова. — У них была сссерьезная встряссска в сссвязи ссс твоим отссутствием. И Херон обернулссся, потому что кинулссся защщщищать тебя от зверя Берка.
— Шиан, поцелуй меня! — такое внезапное предложение уверенным голосом, и горящие глаза смотрят на наагата, которого уговаривать долго не нужно, и он целует Карину, проводя длинной лентой языка по тонкой шее, которую она подставляет для поцелуя.
— Что ты задумала? — не удержался я от удивления. Что за демонстрация чувств?
Лицо её залил румянец, и она смутилась, словно до этого не думала, что я здесь.
— Эол, я тебя попрошу, выйди, пожалуйста, на время из пещеры, — голос Карины прозвучал просительно, даже умоляюще.
Почему она меня выгоняет в который раз из своего окружения? Стало так неприятно, но я подчинился воле жены. Хотел спросить снова, что она задумала, но раз она не хочет, чтобы я был с ней рядом, то так тому и быть, уйду и расспрашивать не буду.
Вышел на воздух, привалившись к скале и глубоко вдыхая свежий воздух. Свежий ли? Я задыхался от глотка воздуха, или, может быть, от жгучей обиды и непонимания, которые удушливой волной поднимались из глубины души. Психанул сам на себя. И пошел назад. Предаюсь тут самобичеванию, а может быть, там нужна моя помощь? Вдруг не получится то, что Карина там придумала?
Чем ближе я подходил к основной пещере, тем быстрее стучало сердце, тем медленнее становились мои шаги, тем громче раздавались сладкие стоны моей пары. Я зашел и остановился, поражённо наблюдая, как Шиан занимается любовью с моей женой. Лаская такое открытое тело, которое страстно отдается наагату в образе мужчины. Кровь внутри вскипела. В ушах стучало бешено колотящееся сердце, жар охватил меня, дикое желание затопило, мой орган налился и встал, требуя найти успокоение в жарких глубинах моей пары, причиняя боль от неудовлетворенного желания, но я не мог сделать и полшага, чтобы подойти к ним. Только увидел, как оборотни начинают трансформироваться, когда Шиан, оскалившись в их сторону, прошипел:
— Теперь ты будешь только МОЯ!
Берсайцы кинулись на наагата, сваливая его в воду, вместе с ним под воду ушла и Карина. А я сполз по стене пещеры на пол, совершенно опустошённый от понимания того, что произошло, и что девочка сделала, и почему она меня выставила за порог. Через секунду я уже подлетел к выбравшимся на берег и обнял со спины берсайцев. Я улыбался — всё получилось! Все живы и здоровы! И слёзы Карины — это слезы облегчения и радости, что всё закончилось. Как самый вменяемый, пошел, взял простынь и, растолкав всех, вытащил из крепких объятий друзей-мужей жену, завернул её и поднял на руки, заглядывая в заплаканные глаза.
— Эол, — тихий шепот на выдохе и нежные руки обвили мою шею. Жена с облегчением, но еще всхлипывая, вздохнула на моих руках. И вдруг САМА, робко и целомудренно, поцеловала мягкими сладкими губами, а я также робко, как мальчишка, который не знает, что делать с женщиной в своих руках, ответил ей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не отпущу, никогда, — прошептал ей на ушко, вдыхая её аромат. Мои слова зажгли звезды в её карих, влажных от слёз глазах.
— Не отпускай… никогда, Эол, — прижимаясь ко мне и утыкаясь носом в шею, прерывисто прошептала она в ответ. Её слова звучали музыкой для души.
— Моя пара, — ещё тише говорю я, покрывая короткими поцелуями её мокрые волосы. На руках отношу в соседнюю пещеру, оборудованную на манер гостиной комнаты, чтобы удобно сесть на просторный диван и не отпускать её от себя, поглаживать и нежить, успокаивая. Прошло несколько минут, и Карина расслабилась от моих действий, но не отстранилась, а всё также льнула ко мне и ничуть не вырывалась, когда к нам присоединились остальные мужья, уже успевшие одеться.
