на инквизитора. — Я вижу куда дальше, чем твой повелитель. Мир будет другой…
— Тогда красуйся своим ораторством перед богами, — и Брутус Цербер плюнул Хьюго под ноги. — В конце концов, все уже предрешено. Дело осталось за малым…
Когда Брутус закончил говорить, за его спиной в конце улицы показались три темные фигуры. Вжав голову в плечи, они легкой походкой приближались к эрцканцлеру.
Брутус развернулся.
— Пошли вон, недоноски! — бросил он неизвестным, но силуэты не слушались. Они моментально настигли инквизитора. Их лица мелькнули в отсветах уличного фонаря. Мощная рука закрыла рот Брутусу и вжала его в стену. Вторая нанесла несколько ударов ножом в живот.
Инквизитор силился дотянуться до лица убийцы судорожными движениями, но затем, тощее тело обмякло и сползло по мокрой стене. Словно бродяга, уснувший на улице, Брутус Цербер распластался на грязной брусчатке. Глаза его были выпучены и как будто выражали презрение к обидчикам, недостойным даже дышать с ним одним воздухом. Но убийцам было плевать на чин и происхождение.
Хьюго не понял, как отступил в тень и прижался к стене. Вдыхая ароматы гнили и сырости, он бросал ошалевший взгляд на безумную картину. Все произошло так быстро и обыденно, что страх не успел захватить разум и сердце.
— Эх, какой-то старик, — досадовал один из убийц. Голос его звучал молодо и звонко. Наверняка такой же юнец, как и Хьюго, выбравшийся на ночное дельце.
— Давай, щупай его карманы! — хрипел другой разбойник, более опытный и суровый.
В какой-то момент внимание головорезов переключилось на Хьюго. Три фигуры, в темных капюшонах смотрели на обескураженного парня. Словно волки, они таранили паренька хищным взглядом, взвешивая доводы за очередное убийство.
— Э, калека какой-то, — бросил один из шайки. — Пускай идет.
— Уходи, слепец, пока мы добрые сегодня, — блеснул зубами убийца и махнул ножом в сторону Хьюго.
Хьюго не помнил, как выбежал из ужасного переулка, как миновал улицу ремесленников. Парню казалось, что разбойники идут за ним по пятам, прячась за углами и приглядывая за своей жертвой. Потому рука Хьюго постоянно покоилась на рукояти меча. Словно вор, он крался вдоль холодных домов, вжимаясь в серые стены. Лошадь свою Хьюго нигде не встретил, как и незнакомца, которому ее оставил. Теперь юноша оказался совершенно один в незнакомом городе без гроша в кармане и без кобылы.
Когда опасность миновала и появилось спокойствие, Хьюго решил передохнуть. Он сполз на крыльцо какого-то дома и опустил голову. Всяк проходящий мимо счел бы его сейчас за бездомного калеку. Обросший, в грязном одеянии, мокром плаще и с повязкой на лице Хьюго походил на старика-бродягу, но никак не на ученого юношу. Лишь меч, да подаренный кортик выделяли его из этого несчастного сословия.
Он всматривался в серые камни, что устилали улицу, прислушивался как падают капли дождя с козырьков крыш. Сейчас Хьюго желал одного — забыть все, что обрушила на него в последние месяцы судьба. Он хотел увидеть своих мать, отца и…Анет…
Чья-то рука схватила его за плечо.
Тут же очнувшись, Хьюго вывернул руку незнакомца и вспрыгнул с места.
— Ох, боги милосердные! — застонал человек.
И Хьюго разглядел его. Перед ним стоял тот самый незнакомец из Шлиссена! Постанывая от боли, человек держал покалеченную руку. Только теперь он был без перчаток и темного плаща.
— И вовсе не зачем выворачивать руки честным людям, — произнес незнакомец.
— Ты! — Хьюго выставил палец. — Тот самый, с улицы ремесленников. Из Шлиссена…
— Да, я, — подтвердил человек. — Что же это вы, милейший, лошадь оставили и помчались невесть куда? Животное то дорогое. Так разбрасываться скотиной я бы не советовал.
— Где она?
— Отвел я ее в городскую конюшню. Совсем измученная была лошадка.
— Благодарю, — засмущался Хьюго. — Извини за руку. Я не ожидал.
— Да ничего, — отмахнулся человек. — Слегка растянуты связки. Это не страшно.
Хьюго продолжал разглядывать причудливого незнакомца. Манеры его совсем не соответствовали поведению церкоземцев. Более мягкие формы обращения даже Хьюго резали уши, отчего парень чувствовал себя неловко.
— Это твой дом? — спросил парень.
— Нет. Я живу здесь временно. Городской совет выделил мне это жилище для работы. Однако не стой на крыльце. Проходи и согрейся.
Тепло протопившейся печи обдало продрогшего юношу. Парень скинул сырой плащ, разулся и прошел в комнату, в центре которой стоял небольшой столик. В центре стола тускло догорала свеча.
— Благодарю тебя, — произнес Хьюго усаживаясь на скрипучий стул. — Как тебя зовут?
— Гилен Фонш, — ответил человек.
— Хьюго Акер.
Лишь одно маленькое оконце присутствовало в этой скромной обители. Рядом с ним стояла кровать, которая так и манила Хьюго лечь в нее и уснуть.
— И что же за ремесло у тебя такое, раз городской совет выделил тебе жилище?
— Я врач, — важным тоном произнес Гилен, затем лицо его немного погрустнело. — Многие считают мое ремесло фиглярством, ибо я развлекаю больных, пока их организм сам борется с болезнью. Но дуракам и дела нет до тонкостей врачебного искусства. Ведь не пусти я сегодня ночью кровь тому несчастному, что на улице ремесленников, он бы сгорел от лихорадки. В Шлиссене больше доверяют врачам, чем в Церкоземье.
— Пожалуй, что так, — согласился Хьюго.
— Но я слышал, что в ваших землях есть великий исследователь Ульдур Руттербах, который написал немало выдающихся трудов о недомытиках. В частности, о медицине в северо-западных землях.
— Да, действительно есть такой, — улыбнулся Хьюго.
— Ох, большая честь встретиться с великим путешественником, — Гилен мечтательно закатил глаза. — Желал бы я ознакомиться с толикой его трудов и заметок.
Горькая улыбка появилась на лице Хьюго, когда он вспомнил обгоревшие руины Месалины.
— И что занесло тебя в Церкоземье? — спросил Хьюго.
— Жизнь занесла. Сначала я работал в госпиталях для нищих и бездомных больных. Но потом, Морглин, своими эдиктами закрыл множество подобных учреждений. Просто потому, что они не приносили прибыль казне. Тогда я решил стать на путь самостоятельного врачевания.
— Что ж, это похвально, — Хьюго слегка улыбнулся.
— Благодарю. А какова твоя судьба?
И тут парень уставился тупым взглядом на Гилена, не зная, что ответить. Но идея вспыхнула у него в голове, подобно высеченной из камня искре.
— Ты можешь мне помочь, Гилен? — Хьюго схватил испуганного доктора за рукав.
— Но чем?
— Ты ведь из Шлиссена! Можешь отвести меня к Курьевой тропе?
— О, боги праведные! — отпрянул Гилен, словно языки пламени начали жечь его рубаху. — Ты обезумел, друг. Курьева тропа — это первое место куда люди идут, чтобы сгинуть бесследно.
— Прошу.
— Отведи я тебя туда, меня бы назвали самым ужасным человеком этого мира, — объяснял Гилен, размахивая руками перед носом Хьюго. — Какой бес тебя туда потянул?
