прочие красивые, но совершенно бесполезные в жизни вещи. Такой подход регулярно высмеивается практиками, что, в частности, отражает следующее стихотворение. "Если ты чаньского мастера встретил в пути, / Слов понапрасну не трать, но и молча не вздумай пройти. / Дай ему в челюсть, и пусть объяснится кулак. / Истинный мастер поймет, а иной обойдется и так."
Изначально тантрический буддизм был не то чтобы бунтом против бесконечного теоретизирования, просто он возник по необычной для религий схеме. Он возник именно как практика, а теорию подтянули потом. Его основу заложили странствующие по северу Индии йоги — люди крайне суровые, которым было недосуг умствовать на отвлеченные темы. Предметом устремлений и мерилом успешности у них были не познания, а сверхспособности — сиддхи. Все просто и прозрачно: ты либо умеешь, либо нет, а насколько красиво ты говоришь, никого не волнует. Так, например, известный йог Миларепа однажды из-за непогоды застрял в горах, в результате чего ему пришлось фактически перезимовать в пещере без еды и в одной только хлопковой одежде. Не околел он в таких условиях исключительно по причине владения йогой внутреннего огня — туммо, после чего его и стали называть Миларепой, что в переводе значит "хлопковые одежды".
В том виде, в котором мы знаем его сейчас, тантрический буддизм оформился в конце первого тысячелетия в Тибете. В начале седьмого века правивший там царь Сонгцэн Гампо принес на родину буддизм, после чего в Тибете воцарилась ядреная смесь местных верований бон, буддизма махаяны и разношерстных школ, образуемых последователями наиболее успешных странствующих йогов. Порядок в этом плавильном котле эзотерических практик решил навести правивший позже царь Тисонг Децэн, организовав предположительно в 790 году исторический диспут между Хэшаном и Камалашилой. Хэшан представлял китайский буддизм, а Камалашила — индийский. С разгромным счетом победил Камалашила, после чего в Тибете официально провозгласили индийский буддизм, а проповеди китайского были запрещены. Впрочем, как считают историки, победа Камалашилы была предрешена. Дело в том, что уже тогда Китай внимательно поглядывал на Тибет, и эти плотоядные взгляды не укрылись от местных царей. Кто захочет сменить статус монарха на статус наместника? Никто, поэтому Тисонг Децэн решил подстраховаться и на всякий случай запретить у себя все китайское. В общем, все как всегда.
Разнообразие школ тибетского буддизма необыкновенно. Причем различия в них носили отнюдь не косметический характер, как в хинаяне. Одни медитировали непосредственно на Пустоте и шли к просветлению, что называется, напролом. Другие работали с божествами-покровителями (идамами), но, пожалуй, самыми удивительными и будоражащими воображение являются практики школы "красной шапки", или кагью (каджупа), которые включают в себя так называемые шесть доктрин Наропы. Одну из них я уже упоминал — йогу внутреннего огня. До сих пор в Тибете устраиваются своеобразные чемпионаты, где голые люди на зимнем ветру высушивают на себе мокрые простыни. Кто больше высушит за ночь, тот и выиграл. Не менее впечатляющей является йога сна, где адепты учатся сохранять непрерывность потока сознания во сне. Самой "волшебной" частью этого умения полагают посещения ярких и удивительных миров в снах, нередко сопровождающиеся получением ценной информации. Однако цель данной йоги не в созерцании красот, а в способности, как считается, сохранить поток сознания в смерти, что позволяет либо мгновенно достичь просветления в промежуточном состоянии (бардо), либо выйти на следующее воплощение без потери памяти о предыдущем. Также йога сна вместе с йогой бардо считаются надежной профилактикой перерождения в адских мирах. Хотя в узких кругах практиков есть шутка, что наш мир как раз и является одним из адских. А может это и не шутка совсем?
Интересна также техника работы с идамом. Адепт визуализирует божество-покровитель у себя над макушкой и концентрируется на нем, что по истечении определенного времени, как считается, позволяет приобрести свойства избранного божества. Вам это ничего не напоминает? Помните, как во второй главе я описывал преображение личности посредством воли? Однако в работе с идамом интереснее всего другое. Божество визуализируется не где-нибудь, а над макушкой.
Доморощенные эзотерики упорно твердят о семи чакрах, однако число последних (как и расположение) варьируется в различных источниках. Конечно, удобно считать, что на теле есть семь жестко закрепленных мест, концентрация на которых должна дать определенный результат. Но ведь на это можно посмотреть и по-другому. А что если существует множество самых разных мест, концентрация на которых приводит к различным результатам? И кто сказал, что все они обязаны располагаться непременно в теле? Некоторые исследователи эзотерических практик указывают на существование высшей чакры, располагающейся над макушкой. И заметьте: свечение у святых тоже принято изображать над макушкой. Так может быть идам это уловка, заставляющая практикующего концентрироваться на "секретной" чакре?
Однако же вернемся к волнующей теме секса. Наиболее известен в этом смысле ритуал панчамакара, или, как его еще называют, практика пяти "м". В процессе его проведения используется пять вещей, каждая из которых начинается с буквы "м": мадья (вино), мамса (мясо), матсья (рыба), мудра (жареные зерна) и майтхуна (совокупление). Чтобы понять эффект от него, нужно немного погрузиться в исторические реалии.
Употребление опьяняющих напитков запрещено для практикующих. Таким образом, распитие вина приводило к двум вещам: во-первых, сердце йогина начинало трепетать от прикосновения к запретному, во-вторых, вино с непривычки сильно било в голову даже в небольших количествах. А учитывая, что у индусов и народов вокруг генетически слаба алкогольдегидрогеназа, эффект получался еще большим. Употребление мяса в йоге запрещено, тем более что физиология индусов прекрасно позволяет обходиться без него, да и стоит оно в тех местах довольно дорого по сей день. Что опять-таки давало чувство приобщения к запретному и деликатесному. Рыбу, честно говоря, вообще не знаю, где они брали в Гималаях. С жареным зерном все прозаичнее, оно не являлось запретным. Зато было деликатесом, потому что зерна в основном варили или жевали сырыми. И, наконец, самое главное — ритуальное соитие. Вообразите ситуацию: взрослый мужик энное количество лет сидит в монастыре или в одиночестве в горах, и тут ему приводят девицу. Да не какую попало, а неприлично юную, двадцатилетние и старше уже совсем не котировались. Только от одного этого уже можно было достичь просветления!
И еще одна небольшая, но важная для понимания внутренней механики процесса деталь. Лучшим местом для практик считалось кладбище. Но кладбище — это только одно название, потому что в Тибете с закапыванием трупов особенно не заморачивались. Землю делали пригодной для возделывания, поколениями вынося с участка камни. Естественно, никому и в голову не пришло бы устраивать на таком сокровище кладбище. Часто трупы
