Вернувшись в общежитие с длительного допроса, измученный Яр рухнул на постель: бессонная ночь, безумный день, полный неожиданных откровений и переживаний, дали о себе знать. Утробно мурлыкающий Максик, свернувшийся с ним рядом на одеяле, быстро навеял сон. Сон, в котором вокруг Ульяны Хальер стояли на коленях десятки прекрасных принцев и хором клялись ей в вечной любви.
Проснулся Яр вечером, когда окна озарило красно-сиреневое закатное солнце. Проснулся от бренчания пустой миски, гоняемой Максиком по полу кухни. Протопал к холодильнику и недовольно осмотрел опустевшие полки. Часы на стене подтвердили, что в столовую он опять опоздал. Яр вылил аскольду остатки молока из пакета и выпустил его на широкий подоконник подышать свежим воздухом. На глаза попались принесённые Натаном газеты.
«Три принца у ног дочери ира Хальера! Кого пожелает видеть своим зятем глава тайной канцелярии: наследника торийского или лирмийского престола? Император Торийской империи выделяет под управление младшего сына обширнейшие территории: неужели на карте мира появится ещё одна страна, а Ульяна Хальер после свадьбы обретёт титул правящей императрицы?» – гласила передовица верхней газеты.
Сморщившись, Яр пролистал остальную прессу. Как и обещал Натан, она содержала статьи о подвигах Ульяны в деле раскрытия самых запутанных преступлений. Её именовали охотницей на магов, магов-маньяков, поймать которых было значительно труднее, чем преступников из неодарённых магией людей. Да, Ульяна была опытной охотницей на магов, когда взялась вылавливать его, и если бы не её просчёт с выбором мира, они бы никогда не встретились...
– И я бы не сидел сейчас голодный у пустого холодильника, – разозлился Яр.
Явился прекрасный принц – и сразу не нашлось времени подумать о... маленьком голодном котёнке. И о хозяине этого котёнка, которого затащила в этот университет, к этому пустому холодильнику. Яр представил, как Ульяна гордо шествует по бальному залу, а рядом увиваются ухажеры, подносящие ей пирожные. Он не знал, что его раздражает больше: ухажеры, которые есть у неё, или пирожные, которых нет у него. Пожалуй, ухажёры его бесят больше.
Вернувшись к первой газете, он выяснил, что родители Ульяны тоже обязаны быть сегодня во дворце. Припомнил свою встречу с главой тайной канцелярии, трепет местных обывателей перед грозным надзирателем Велейской империи. Ира Хальера боялись ещё сильнее, чем его дочь, Ульяна сама говорила, что его считают кем-то вроде дракона при троне императора. В присутствии такого устрашающего батюшки мало кто отважится надоедать девушке комплиментами!
– Матушки вечно не могут уследить за дочерьми, но как хорошо, когда у девушки имеется сознательный отец, – с облегчением вздохнул Яр, стараясь не думать о том, что среди толпы народа может отыскаться и храбрый ухажёр...
Солнце опустилось в море, уйдя за линию горизонта, и Яр отложил газеты. Пора заняться делом – провести своё расследование и поискать убийцу.
Нормально заниматься делами, когда за тобой по пятам неотрывно следует прекрасный принц, совершенно невозможно! Ругаться с будущим императором на глазах у всех – невозможно тем более. Попытки вразумить его фразами «мы же взрослые люди, давай поговорим спокойно и ты от меня отстанешь», ни к чему не привели. Боже, какие ненормальные девицы мечтают о прекрасных принцах?!!
В университете таких ненормальных не находилось: все встречные девушки по широкой дуге обходили неразлучную парочку менталиста и кронпринца, украдкой косясь на высокого Лорелла в парадном мундире и при парадном вооружении, но не выказывая ни малейшего желания познакомиться со сказочной мечтой сказочных золушек. Дело было ясное, что скинуть принца на толпу восторженных почитательниц не удастся: университет магии – не бальный зал дворца, здесь никто на роль фаворитки не метит.
– Ты закончила свои дела в деканате? – нетерпеливо спросил предмет размышлений Ульяны. – Мы может, наконец, покинуть остров? Нам скоро надо быть на приёме во дворце.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мысленно взвыв, Ульяна потянула принца в свой кабинет прикладной менталистики, накрепко закрыла двери и активировала звукозаглушающие амулеты.
– Лорелл, – начала она, но её перебили, сжав в объятьях и закрыв рот жарким поцелуем.
Опешив от неожиданности, Ульяна вначале испуганно застыла, потом поняла, что никакого стремления вступить в магический обмен у неё нет, и успокоилась. Как и предупреждала её мать: сильный маг может целовать более слабого мага сколько угодно, если при этом не испытывает никаких чувств. Еще надёжней, если и тот никаких чувств не испытывает, и тогда два бесстрастных ледяных истукана могут целоваться часами напролет. Однако целоваться чисто из спортивного интереса Ульяна не желала, и решительно оттолкнула Лорелла. На её сопротивление отреагировали сжавшимся кольцом рук и более настойчивым напором губ. Сдерживая злость, девушка отдала ментальный приказ:
«ОТПУСТИ!»
Принц отшатнулся, с силой сжав руки в замок. Очнувшись, он с трудом разжал судорожно сцепленные пальцы, посмотрев с упрёком.
– Извини, я пыталась оттолкнуть тебя по-человечески, – отметила Ульяна. – Что происходит? Дядя Имир пообещал лишить тебя права престолонаследия, если ты не восстановишь помолвку со мной?
– Нет, отец всегда клялся, что никогда не вмешается в мои личные отношения и благосклонно примет любой мой выбор спутницы жизни, что не заставит меня пройти через то же, что они с матерью когда-то. Ульяна, прости мою прежнюю глупость, мои страхи, всё прости! Я был безумен, когда разрывал помолвку! Я не могу без тебя, я люблю тебя, как прежде. Больше, чем прежде! Мы не повторим старых ошибок, видишь – в этот раз я не упал в обморок от твоего поцелуя. На мне защитные браслеты, сделанные в Тирлине, они действуют и мы всё решим!
Принц сбивчиво объяснялся в любви, ероша чёрные волосы и нервно, невесомо дотрагиваясь до волос и рук Ульяны подрагивающими пальцами. Удивлённая Ульяна широким жестом оборвала его речь: к чему много слов, если всё легко считать одним мгновеньем?
– Да, верно, так ты сразу поймёшь всё, что я не могу толком высказать, – согласно кивнул Лорелл, почувствовав прикосновение её магии, и замолчал, с надеждой смотря на неё.
В чувствах принца действительно царила нежность к ней, желание вернуть всё, что между ними было раньше: любовь и безусловное доверие, общность интересов, обмен мыслями украдкой, поток бурных чувств, еле сдерживаемый настороженным разумом.
– Я больше не боюсь тебя, – клятвенно заверил Лорелл, – а от смертельного обмена защитят антиментальные браслеты.
– Не защитят, – покачала головой Ульяна и грустно улыбнулась: – Лорелл, я только что отдала тебе мысленный приказ отпустить меня, и ему ничто не воспрепятствовало. Хочешь, внушу тебе сентиментальную грусть? Или верну дикий страх перед менталистами?
– Но как же... Я же спокойно поцеловал тебя на этот раз... И я больше не боюсь тебя!
– Ключевое слово: спокойно. Ты стихийник, не менталист, но у любого человека есть интуиция. И твоя интуиция сейчас говорит тебе, что я перестала представлять опасность. Полагаю, ты стал таким бесстрашным после бала в честь отбытия торийского принца?
– Наверное, но я все эти годы старался преодолеть свой неразумный страх, и у меня наконец-то получилось с ним справиться!
– Знаешь, чем обусловлен твой успех? Увы, не твоими усилиями, а изменившейся объективной реальностью. Ты подсознательно, интуитивно чувствуешь, что отныне я совершенно для тебя неопасна. Неопасна в принципе, понимаешь?
– Что именно я должен понять? Что после обучения в университете ты лучше владеешь своими силами, лучше их контролируешь?
– Нет, просто полюбила другого человека. И никаких опасных страстных чувств к тебе у меня быть не может. Следовательно, нет насущной необходимости меня бояться.
Побелевший Лорелл недоверчиво смотрел на неё, сжав тонкие губы. От него повеяло ревностью и душевной болью, но они не вызвали в Ульяне горячего сочувствия: ей нелегко дался их разрыв, она годы провела, внушая себе, что не является злом во плоти и имеет право на жизнь, чтобы ни думали все окружающие. Что сможет жить и без личных привязанностей, если не случится чуда и на её пути не встретится сильный, бесстрашный рыцарь.
