— Только убеди людей слушаться приказав.
— Не смей учить меня как нужно командовать низшим сословьем! — Резко развернувшись, Эмилия пошла к людям.
— Хорошо сработано. Не ожидал от тебя такой резкости. — Сказал я подошедшей, Колючке.
— Ничего такого. Сделала то, что требовалось. Что теперь?
— Сейчас Эмилия закончит говорить, организуемся и двинемся.
— У тебя есть план?
— Ага, встать в колонну и как можно быстрее уйти на север вглубь города. В слепой надежде на то, что нас не станут преследовать.
— Лучше, чем ничего. — С печалью отозвалась, Колючка.
Почти пятнадцать минут потребовалось, чтобы встать в колонну по трое. Пятнадцать!!! Непростительно долго, не удивлюсь, если впереди нас ждёт засада. Времени вполне хватило бы. По команде мы выдвинулись. Нельзя сказать, что мы побежали. Скорее очень быстро пошли, но даже так постоянно кто-то оступался. Через десять минут некоторые стали жаловаться, что устали. Но окрик Эмилии — «Умолкните!» подействовал, люди прониклись. Вбиваемое столетиями раболепие перед власть имущими даёт о себе знать. За спиной раздался звук барабанов. Петляя по заросшим улочкам, чуть не столкнулись с другой группой людей. Нужно отметить с весьма потрёпанной группой. С этого момента события ускорились.
Нас так гоняли не меньше часа. Точно стадо бизонов направляю в подготовленную охотниками ловушку. Паника, тут и там выскакивающие уродцы не давали не единой секунды передышки. Нужно остановится, перестроится и дать бой недомеркам, либо отходить, как планировали на север. Но нужно остановиться, хоть на минуту.
Нам вполне бы это удалось уйти, будь шурды менее подготовлены. Став более агрессивными они словно верещащие волны, накатывали на нас постоянно кого-то раня или убивая. Впереди показался один из множества городских каналов. Он давно засорился и вокруг образовалось болото. Недалеко от этого болота стоял настоящий лагерь, в котором уже сейчас были десятки пленных людей.
Вот куда нас так упорно гнали. Нет, так не пойдёт. Достав из вещмешка помеченный бурдюк, вставил в горлышко промасленную тряпку достав спички.
— Люди, приготовьтесь бежать в рассыпную!!! Я сейчас брошу горючую смесь!!! Готовьтесь!!! По моей команде!!! — Разрывая горло прокричал я.
Резко затормозив почти на краю болота, развернувшись раскрутил бурдюк за лямку метнув его в плотный ряд весело гомонящих шурдов. Пылающий сосуд ушёл по высокой дуге точно в строй врагов. Один из них, проявил невероятный интеллект, выпустив стрелу в горящую цель. По мимо того что он был умён, так оказался ещё и очень метким. На высоте четырёх метров бурдюк разорвало. Огненно-липкая волна окатила воинов. Наконец-то их верещание начало доставлять мне удовольствие, всего то и требовалось их поджечь.
В лагере заметили пламенное веселье и поспешили на огонёк, пока всё не остыло. Люди не сплоховали вовремя рассыпались по одному. В суматохе я не заметил, куда делась Колючка. Надеюсь, с ней всё будет в порядке.
Выдернув замешкавшуюся Эмилию, я рванул не от лагеря, а к нему. Расчёт мой прост. Вряд ли шурды ожидают, что, пока ещё свободные, люди будут прятаться у них под носом.
Прыгнув со склона, мы почти оказались в болоте. Девушка задыхалась от ярости. Но я как-то мало заинтересован в её комфорте. Перекинув её через плечо понёс к наполовину затонувшему дому. Оказавшись внутри опустил её, сам же, тяжело дыша, опёрся на дерево, проросшее сквозь дом.
— Тупой дикарь, тварь, выродок!!! Тебя запытают до смерти!!! Раздробят каждый сустав, отрежут всё, что только можно отрезать!!! Наизнанку вывернут!!! — Всё это задыхаясь кричала Эмилия, сопровождая каждое слово ударом.
На очередном замахе, перехватил руку, опрокинув её в зловонную жижу. Зажав ей рот, наклонился к лицу и смотря прямо ей в глаза прошипел-«Заткнись!». Мы так пролежали ещё минуту, пока я не отнял от неё прокушенную ладонь. Поднявшись выглянул наружу. Увидел, как тащат пленных. Уже без веселья. Видно им не очень понравилось, что их собратьев пожгли. Среди схваченных заметил седого мужчину, который перевязывал лейтенанта и Семёна. Грёбанные шурды, надеюсь, Колючке удалось уйти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что дальше? — Спокойно спросила Эмилия.
От её тона по коже прошёлся холодок. Это не та злоба подогреваемая пустой спесью и заносчивостью. Сейчас это что-то более глубокое. И именно сейчас мне легко верится, что все угрозы в мою сторону будут исполнены. Отгоняя от себя щупальца беспокойства собрался с мыслями. Наружу никак, тут даже думать нечего, а вот по болоту можно рискнуть. Точнее не по самой топи, а по зданиям, которые она частично поглотила.
Так мы и двинулись. Переходя из дома в дом, постоянно проваливаясь в гнилую воду. В ней кишели какие-то черви, небольшие водоплавающие пауки и кто-то, напоминающий креветок. Им особенно понравилась наша кровь. Вскоре они стали устраивать вокруг нас целые хороводы.
За два часа мы прошли едва ли триста метров. Растительность чувствовала себя здесь вольготно. Из-за чего тут, внизу, царит непроглядный мрак. Лишь редкие лучи света пробиваются сквозь густую листву. Буйная природа, обосновавшаяся на скелетах зданий, не позволяет попасть сюда ни единому дуновению ветра, скапливая удушливый болотный газ. Дышать почти невозможно. Во рту стоит мерзкий вкус тины. Каждый шаг — это испытание, причём не только силы и воли, но и удачи. На сколько повезёт не пропороть сапог или собственную ногу об очередной острый осколок. Но всему приходит когда-то конец.
И черёд этого испытания настал. Последний дом, в который мы забрались наклонён под углом, словно он разглядывает что-то в воде. Его весь первый этаж затоплен болотной жижей, от которой нестерпимо несёт гнилью. Впрочем, на это уже плевать. Вот он, выход.
Выбравшись через окно, я рухнул в грязь, не спеша из неё выбираться. Сил на это нет. Эмилия осталась на ногах и смогла выдать брезгливое-«Свинья». Что есть, то есть, сейчас родство именно с этим животным я и ощущаю.
Но наше облегчение длилось не долго. Едва мы начали взбираться по небольшому склону, как показались всадники. Увидев на чём они скачут, Эмилию парализовало. Замерев столбом, она неотрывно смотрела на приближающуюся кавалькаду. Представляю, о чём она думает! «Шурды верхом на химерах!». Они ехали слишком быстро, чтобы мы успели взобраться вверх и добраться до зарослей. «Бежим!»-крикнул я, направляясь обратно к болоту.
Мы успели скрыться в последний момент в том же доме из которого выбрались. Всадники подъехали ближе. К их сёдлам были привязаны верёвки, за которые тащили пленных. Не смотря на скачку все, пленники пока ещё дышали. Постояв, те что были с пленными уехали. Пятеро осталось сторожить нас. Уйти болотом теперь нельзя. На второй этаж нам пришлось прыгать так как лестница давно осыпалась щебёнкой. Сейчас сбежать можно только через первый этаж. Нет. Я помотал головой. Там полно корней при нулевой видимости запутаться — раз плюнуть. Думай, думай!
Пока я судорожно искал выход, вернулся один из всадников и вместе с ним приехал человек! В одном седле! Я протёр глаза, нет, всё так и есть. Шурд даже помог парню спустится. Он подошёл к самой границе болота там, где начиналась вода.
— Моё имя виконт Ульрик фон-Лихтенштейн, чьим дедом был Шилхорд фон-Экберд, сын Гвельфа Саксонского, сына Гибилина, сына Вендиша Браншвайского. Я здесь, чтобы предложить вам капитулировать. Нет смысла сражаться в чужой войне. Распри системы и этого мира нас не касаются. Имеется способ вернутся домой и больше никогда сюда не возвращаться. Я клянусь своим именем и именем своих благородных предков, что вам не причинят вреда. Те пленные, что вы видели — это те, кто отказался от щедрого предложения и решил ответить мечом на протянутую руку. Выходите, вам ничего не угрожает. Если вы ранены в лагере есть лекари. — Свою речь виконт сопроводил широкими жестами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Это очевидная ловушка. Не говори, что поверила. — Я положил руку на плечо девушки.
— Кем ты себя возомнил, что говоришь мне во что я могу верить, а во что нет! Ты всего лишь человеческий отброс! Если ты хочешь сдохнуть в грязи, как и полагается отбросу, то значит так тому и быть. Я знаю имя Ульрика фон-Лихтенштейна. И ему я доверяю намного больше, чем тебе, чернь.
