Перед глазами, словно на перемотке, пролетела вся моя жизнь — от момента рождения до вот этого, где я смотрю в глаза этому существу.
"Хуман, интересно," — оглушил меня раскатом грома голос в голове.
А после случилось что-то странное: лишь на миг мир погрузился в темноту, а когда я уже смог видеть, маленькая рука инопланетянина оказалась напротив моего правого глаза. Он быстро убрал её от моего лица, но теперь выглядел будто уставшим.
Не успел инопланетянин отойти от меня, как я начал чувствовать, как боль уходит, раздробленные кости снова собираются и восстанавливаются, словно в конструкторе. Всё моё изувеченное тело начало собираться по частям, а через пару вдохов я уже стоял и наблюдал, как большеголовый инопланетянин неспешно идет к тому странному объекту каплевидной формы. А вслед за ним тяжелой поступью идет и "Бу, телохранитель 147 уровня."
"А эти когда успели помереть?" – подумал я, заметив парочку разрубленных тиронцев, лежащих прямо на точке возрождения. Судя по тому, что кровь из них уже не вытекала, они лежали тут будто уже давно.
И тут я вспомнил о Шайни. Тело миниатюрной тиронки лежало метрах в десяти от меня и не подавало признаков жизни. "Как же меня задолбала эта планета!" – выругался я и, подойдя к точке возрождения, сел на землю рядом.
Интерлюдия 2
"Первомайская, 7, третий этаж, кабинет номер 36."
— Ааа, как же стыдно! — схватившись за голову, прокричала в голос невысокая черноволосая девушка, вспомнив, как полностью завалила своё задание, не справившись с эмоциями.
Флешбэки с событиями того злополучного дня наваливались на ее разум волнами по несколько раз на дню. Так еще с того момента ей больше ни разу не давали полевых заданий, по факту заперев её в четырёх стенах кабинета с пыльными бумагами.
— Юсупова, ты тут уже того? Весь отдел тебя слышит! Лучше пойдем кофе попьем, а то я уже начинаю беспокоиться за твоё психическое здоровье, — сказал вошедший к ней в кабинет без стука мужчина средних лет.
— Не хочу. Леш, скажи честно, долго мне еще тут торчать? — спросила девушка, положив голову на стол и сгребая обеими руками горы бумаг на себя.
— Скажу честно, до пенсии. Единственное, что тебя должно успокоить, на пенсию ты всё же выйдешь раньше, чем если бы ты работала где-нибудь на заводе, — сказал мужчина и улыбнулся.
— Ааа! — закричала девушка. — Всё, я увольняюсь! Пошло оно всё! Вот сегодня заявление и подам.
— Подавай, а то уже месяц грозишься.
— Гад ты, Фомин. Мог бы за меня хоть пару слов вставить. Мы ж с тобой друзья. Хотя, судя по последним событиям, я уже начала сомневаться в этом.
— Ладно, если кофе не хочешь, я пойду Синицыну позвать.
— Ладно, уговорил. Только ты платишь, я сейчас на мели.
— И куда ты деньги только тратишь? Машины у тебя нет, семьи тоже. Неужто себе Альфонса завела?
— Ха, с нашей зарплатой только альфонса мне и не хватало. И вообще, я красивая молодая девушка, рано мне альфонса заводить. А вот твоей Синицыной только на это и осталось рассчитывать.
— Привет, Леша, — сказала беловолосая девушка лет тридцати, когда парочка вышла из кабинета.
— Привет, Кать, — поздоровался с ней мужчина.
— Вспомни... вот и оно, — прошипела Юсупова, пройдя мимо той самой Синицыной, которую минуту назад вспоминал её спутник.
Спустя десять минут эти двое уже сидели в небольшой кофейне, расположенной напротив центрального входа в их отделение.
— Скажи, как там он? — неожиданно спросила девушка.
— Кто он? А, понял, ты об этом Таранове. Будь он неладен, — сказал Фомин и потер правую руку.
— О нем, о нем, — сказала девушка, немного засмущавшись.
— Тебя уже сняли с этого задания, и я не могу делиться с тобой информацией об этом.
— Да ладно тебе, помню, о деле Лапшиной ты мне все уши прожужжал, хотя там тоже было все засекречено. Дай угадаю, ты просто ревнуешь.
— Кого, тебя? Не прикалывайся. К тебе Юсупова у меня только чувства, как к младшей сестре, хотя нет, даже не так. Скорее, как к щенку, которого приручил, или, скорее, к морской свинке. Поэтому вечно и беспокоюсь о тебе. Вот была бы на твоем месте Синицина, я бы приревновал.
— И что есть у твоей Синицыной, чего нет у меня? — сказала она, а потом задумалась, поднимая руки к области своей груди, как бы примериваясь. — Хотя, не отвечай. Знаю, пятый размер груди и бампер, который скоро в двери проходить перестанет, притом не кабинета, а парадную.
— Нормальный у нее бампер, и грудь не пятого, а четвертого размера, — выпалил Фомин.
— Так и знала, вам всем только это и нужно. Ладно, если продолжишь про Синицыну, то меня стошнит. Лучше расскажи, что там с Тарановым.
— Ну во-первых, ты сама про ее параметры начала. А что по Таранову? — задумался Фомин. — Да в общем-то ничего, сидит на даче как затворник и только иногда выбирается до магазинчика. Даже не знаю, что он там делает, может, кроссворды гадает.
— Леш, скажи честно, что ты думаешь, он и правда в этом всем замешан? — спросила девушка.
— Честно говоря, какой из них шпион? Он даже университет чудом окончил, потом менял одну работу за другой из-за своего скверного характера. Все его родственники и круг знакомых живут в городе. Ни одного иностранного языка он не знает, даже на минимальном уровне. В тот поход он отправился тоже спонтанно. Мы это знаем по показаниям нескольких свидетелей с той вечеринки и записи с камер. А еще я почитал форумы на счет тех утечек, там даже пара нобелевских лауреатов высказалась, что эти работы опережают уровень развития науки не только у нас, а вообще везде на несколько порядков. И даже ЦЕРН высказался, что, чтобы подтвердить некоторые работы, им нужно построить коллайдер, превышающий по длине экватор Земли. А еще ты же слышала об аварии на крупнейшей в Китае ГЭС «Три ущелья»? Говорят, нет там никакой аварии, и она работает на всю мощность, просто Китаю оказалось нужно очень много энергии для чего-то. И данные со спутников это подтверждают.
— А что такое ЦЕРН и коллайдер? — с непонимающим взглядом спросила девушка.
— Не заморачивайся, — ответил ей Фомин. —
