А сейчас их интересы столкнулись. И всё из-за меня.
Акронхын подговорил влиятельных драконов, которые недовольны тем, что молодой дракон стал во главе их драконьего племени. Ну и что, что у него последняя ступень магии? Кроме силы ещё нужны ум, опыт и знания. А в этом Алу отказывали только из-за возраста. И они подняли вопрос о правомерности самосуда в отношении Анкастеруса.
Так как дракон этот был до этого момента уважаемым членом Драконьего Завета. Тихий, спокойный, вежливый, ни в чём подозрительном не замеченный.
Может, на девушку не было совершено нападение? Никаких доказательств этому нет. Может, она сама с ним пошла. А то, что была без сознания - так это просто перепила и отключилась. То вещество, присутствие которого заметил лекарь - он или ошибся, или говорит под давлением Ала Драконье Сердце, или оно как-то случайно попало в её организм, но Анкастерус тут вообще ни при чём. Может, она в клубе его наглоталась, там чего только не продают - вот с чем надо бороться.
Такие доводы приводились зачинщиками проверки обстоятельств дела.
- Его будут судить, - сказал Адриантен. - И я не знаю, чем это может кончиться. Но мы можем спасти Ала.
- Как? - потребовала я ответа.
- Я скажу, что это сделал я, - огорошил он меня. - Мы были там вдвоём.
- Замечательное решение - взять вину на себя! - с сарказмом заметила я. - Чтобы судили тебя. Вот твой дядя-то обрадуется!
- Есть два смягчающих обстоятельств для дракона, чтобы к нему отнеслись со снисхождением, - пристально глядя мне в глаза, сказал Адриантен. - Первый - это магический всплеск при переходе на следующую ступень магии. Это не сто процентов, тут всё зависит от настроения и отношения судей. И второй - если дракон защищал свою санорэ. А у меня будут обе эти причины.
Он сделал паузу, чтобы его слова зазвучали внушительнее:
- При одном условии - если ты согласишься стать моей санорэ.
Адриантен пристально на меня смотрел и ждал ответа.
А я была оглушена его словами.
Я, конечно, хотела спасти Ала. Но какой ценой?
Готова ли я ради этого стать санорэ Адриантена и объявить об этом?
Я лихорадочно думала, как выкрутиться из сложившейся ситуации.
- Но у тебя ведь нет стопроцентной уверенности, что это сработает? - неуверенно спросила я.
- Стопроцентной нет. Но на девяносто восемь процентов уверен. Ала, конечно, пожурят за то, что он прикрывал меня - но это не то преступление, за которое можно привлечь Драконье Сердце. А мне точно сделают скидку, если мы объявим, что ты моя санорэ, а я действовал под властью эмоций.
Я отвернулась от Адриантена и растерянно посмотрела по сторонам. Словно могла найти выход.
Но, кажется, его нет?
- Может, тогда было бы действеннее назваться санорэ Ала Драконье Сердце? Все поймут, что он хотел защитить свою санорэ.
- А потом что? - недовольно нахмурился Адриантен. Ему эта идея явно не нравилась.
- Потом мы передумаем...
- И всем станет ясно, что вы обманули, чтобы его оправдали. Это ударит по его репутации ещё хлеще. К тому же у него уже есть санорэ. Он сделал свой выбор уже давно, они просто ещё не объявили.
- Я понимаю, но. она же поймёт, что это для спасения Ала, - пробормотала я.
- Нет, Мелопея, эта идея не выдерживает никакой критики. Если ты только просто не хочешь воспользоваться ситуацией и таким образом навязать себя в качестве санорэ моему дяде? - подозрительно сощурился Адриантен и посмотрел на меня словно на незнакомку.
- Что за вздор! - возмутилась я. - Я хочу спасти твоего дядю. И причина и следствие того, что произошло - это я. Из-за меня он сначала убил.. .этого дракона. А потом поругался с Акронхыном.
- И то и другое произошло не из-за тебя, а из-за них. На этом месте могла быть не ты, а другая итанэ или сирена. Ты думаешь, что Ал поступил бы по-другому? - строго сказал Адриантен. - Он сделал бы то же самое. Потому что и тот и другой переступили закон и здравый смысл.
А у меня почему-то от его слов на душе камнем легла тяжесть.
«Он сделал бы то же самое для любой...»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не во мне дело. Прав Адриантен.
Это я всё что-то придумываю, что ко мне не имеет никакого отношения.
Просто случайно жертвой оказалась я. Меня выбрал Анкастерус. Меня выбрал Акронхын. И Адриантен.
- Так что, Мелопея? От тебя зависит судьба Ала. Объявим, что ты моя санорэ?
- Да, - почему-то из горла вырвался только шёпот.
Хотя я хотела сказать чётко и твёрдо.
Я прокашлялась и уверенным голосом подтвердила:
- Да, я готова назваться твоей санорэ, если это спасёт Ала Драконье Сердце.
Глава 53
На том и порешили. На следующий день должны состояться прения, и мы договорились, что если Ала припрут к стенке, и всё пойдёт плохо, Адриантен вмешается и возьмёт вину на себя.
Меня туда не пустят, итанэ расой не вышла. Там будут только драконы. Решать участь дракона.
Но я должна буду быть рядом, чтобы подтвердить слова Адриантена. Громко, для всех, заявить, что я его санорэ. И согласилась стать ею давно, до того как произошло на меня нападение Анкастеруса.
Как там Ал? Что он чувствует? О чём переживает? К сожалению, у меня не было возможности с ним связаться.
Одно дело, если бы я кем-то ему приходилась. Хотя бы санорэ. Но я была ему никто. Поэтому и поговорить с ним не было и шанса.
Удивительно, но морофруззо утром нам также доставили. Ал загодя позаботился об этом. Но сегодня он стал в горле комом.
Майрана опять пропадала все дни вне дома. Мурена, наоборот, заперлась в номере и бездумно щёлкала пультом от визора. Я видела, что она его не смотрит, взгляд ни на чём не останавливался. В этой варёной апатичной рыбе было не узнать прежнюю самоуверенную всезнайку, которая смотрела на всех свысока.
Но мне некогда было заниматься её душевным состоянием. Хватало других проблем.
Радул требовал от меня, чтобы я расписала номера. У других уже на эти дни назначена репетиция, а у меня даже не определён репертуар.
Вот-вот должен подойти Адриантен, чтобы забрать меня и поехать на заседание Завета Драконов, а тут Радул потребовал, чтобы я пришла и отчиталась.
Рассказать о наших планах я, естественно, не могла, поэтому пришлось идти к наставнику. И в этот раз, я чувствовала, что не могла сказать, доверься мне, Радул, я в последний момент придумаю две песни и выскочу с ними прямо на концертную площадку не подготовленная.
В этот раз такой номер не пройдёт.
- Радул, миленький, пожалуйста, давай, ты подберёшь мне одну песню из своего репертуара, а вторую - шлягер прошлых лет? Уж как-нибудь я их спою, - увещевала я наставника.
Радул смотрел на меня с недоумением.
- Что, значит, как-нибудь? Мелопея, я не узнаю тебя. Такое ощущение, что тебе не важен конкурс. Может, это так, и у тебя какие-то другие цели? - пристально посмотрел на меня Радул.
- Нет, конечно. Конкурс - самое важное, - заверила я. - Просто мне сейчас некогда. И настроения праздничного нет. Ты же понимаешь, творчество - это состояние души, а не действия по приказу.
Радул посверлил меня взглядом. Открыл рот, чтобы сказать, что-то резкое, но вовремя осёкся. Фыркнул зло:
- Некогда ей. Какие дела у тебя появились важнее предстоящего отчётного концерта, на кону которого стоит твоя судьба? У тебя шанс либо догнать лидеров и выбиться вперёд, либо так и остаться плестись в хвосте, рыбка. Такое ощущение, что ты вдруг слишком много о себе возомнила. Но ты всего лишь та же рыбка-гуппи. Не разочаровывай меня, Мелопея. Не возносись раньше времени.
Отхлёстанная как кнутом его словами, к Адриантену, который пытался всё это время со мной безуспешно связаться, я вышла не в духе.
Он пытался сначала предъявить мне претензии, где я так долго пропадала - неужели не понимаю важность нашего дела? Но, поймав мой взгляд, брошенный на это в его сторону, примолк.
Вот охота мне от каждого выслушивать упрёки! А, главное, несправедливые.
