Однако главная причина достижения Защитниками Нерожденных господства на родной планете состояла в том, что их потомство усваивало принципы выживания в суровой среде ещё до того, как появлялось на свет.
Процесс усвоения этих принципов начинался с передачи целого комплекса инстинктов самосохранения на генетическом уровне. Затем за счёт близкого размещения головного мозга родителя и плода возникало явление, аналогичное электрохимической индукции, сопровождающей мыслительные процессы.
У зародышей развивалась телепатия. Они получали от родителей все сведения о том, что тем довелось повидать, почувствовать и вообще пережить.
Но ещё до того, как завершался рост плода, внутри него начинал формироваться собственный зародыш, и он тоже воспринимал от своего самооплодотворяющегося прапредка знания о мире, в который ему предстояло выйти. Постепенно размах телепатического общения нарастал, и становилась возможной связь между эмбрионами, родители которых находились друг от друга на расстоянии видимости.
Чтобы не повредить внутренние органы родителя, растущий плод пребывал в матке в парализованном состоянии, что отнюдь не сказывалось в дальнейшем на функции его мускулатуры. Но то ли в процессе предродовой депарализации, то, ли в процессе самих родов новорожденный полностью утрачивал способность к телепатии и связному мышлению. Похоже, это происходило не без причины: в здравом уме новорожденный Защитник попросту не в состоянии был бы выжить в агрессивной внешней среде: ясность мышления затмила бы его врожденный инстинкт самосохранения.
Поскольку на пренатальном этапе развития, – продолжал Конвей, – зародышам положительно нечем заняться, кроме обмена мыслями с другими Нерожденными и попыток расширить свой телепатический диапазон за счёт настройки на излучения мозга неразумных существ, обитающих по соседству, у Нерожденных развился разум высочайшего уровня. Однако они не способны к созидательной деятельности, не могут участвовать в каких-либо совместных делах, вести записи – словом, они никак не могут повлиять на своих родителей и Защитников, вынужденных непрерывно сражаться, убивать и пожирать свои жертвы, дабы сохранить свои недремлющие тела и находящихся внутри них Нерожденных.
Наступила короткая пауза. Тишину нарушали только приглушенное постукивание и шипение системы жизнеобеспечения да грохот прутьев, с помощью которых два худларианина пытались уговорить разбушевавшегося Защитника чувствовать себя как дома. Затем голос подал лейтенант, назначенный начальником группы технической поддержки.
– Я уже задавал этот вопрос, – негромко проговорил он, – но никак не могу смириться с ответом. Неужели мы действительно должны продолжать избиение пациента даже тогда, когда начнутся роды?
– Все верно, лейтенант, – кивнул Конвей. – До, во время и после. Единственный симптом приближения родов мы заметим в виде выраженного усиления двигательной активности Защитника приблизительно за полчаса до начала изгнания плода. На родине эта активность направлена на очистку непосредственного окружения от хищников, дабы повысить шансы новорожденного на выживание.
Новорожденный появится на свет, сражаясь, – продолжал Конвей, – и в отношении него система жизнеобеспечения должна работать точно так же, как в отношении родителя. Резонно лишь несколько уменьшить степень физического воздействия в связи с более скромными размерами ребенка.
Некоторые из присутствовавших на галерее издали непереводимые недоверчивые звуки. Торннастор укоризненно заворчал и придал значительный вес – как физический, так и интеллектуальный – предыдущим высказываниям Конвея.
– Вам всем следует понять и принять безо всяких вопросов, – торжественно провозгласил диагност, – что непрерывная жестокость привычна, нормальна для этого существа. ФСОЖ должен постоянно пребывать в состоянии стресса, дабы адекватно функционировала его сложная эндокринная система. Ему необходима и в процессе эволюции развилась способность непрерывно вырабатывать и потреблять гормон, эквивалентный кельгианскому туллису и человеческому адреналину.
Если высвобождение этого гормона угнетено, – продолжал тралтан, – вследствие исчезновения постоянной угрозы получения травм или гибели, движения Защитника становятся вялыми и беспорядочными. Если немедленно не возобновить нападение на него, он теряет сознание. Если бессознательное состояние затягивается, в эндокринных системах Защитника и Нерожденного происходят необратимые изменения, ведущие к летальному исходу.
Все почтительно молчали. Конвей указал вниз и пояснил:
– Сейчас мы препроводим вас на максимально близкое безопасное расстояние к пациенту. Наблюдателям будут продемонстрированы детали системы жизнеобеспечения Защитника и их уменьшенная версия в смежной палате, отведенной для новорожденного. Следует заметить, что механизмы этих систем не похожи ни на что, кроме пыточных инструментов, использовавшихся при ведении допросов во время одного постыдного периода в истории Земли. Новые члены бригады поддержки ознакомятся с этими механизмами и получат указания по работе с ними. Задавайте сколько угодно вопросов, дабы понять свою задачу целиком и полностью. Но самое главное, не проявляйте к пациенту ни доброты, ни заботы. Это ему совершенно ни к чему.
По полу к выходу с галереи затопали, зашаркали, поползли всевозможные ноги, щупальца и клешни. Конвей поднял руку.
– Позвольте ещё раз напомнить вам, – сказал он подчеркнуто серьезно, – цель этой операции состоит не только в родовспоможении – родить Защитник сможет и безо всякого вспоможения, вы уж мне поверьте. Цель в том, чтобы нынешний Нерожденный, будущий Защитник, сохранил тот уровень телепатии и разума, которым обладает сейчас, находясь в утробе родителя.
Торннастор издал негромкий звук, в котором тралтанский компонент сознания Конвея распознал выражение пессимизма и волнения. Они консультировались два дня, тем не менее детали предстоящей операции ещё предстояло уточнить.
Стараясь излучать уверенность, которой на самом деле не чувствовал, Конвей рассказал присутствующим о комбинированной конструкции, состоящей из операционного стола и смонтированной на карданном валу клетки, в которой находился Защитник. Затем он провел наблюдателей и членов группы поддержки в смежную палату, приготовленную для размещения новорожденного.
Добрую половину палаты, прозванной инженерами-конструкторами из Эксплуатационного отдела «детской», занимал полый цилиндр, достаточно вместительный для беспрепятственного передвижения младенца-ФСОЖ. Цилиндр обладал способностью выпячиваться и прогибаться, поэтому его обитатель мог путешествовать практически по всей палате. Внутрь этого безразмерного цилиндра вела тяжелая бронированная дверь в боковой стенке, изготовленной из сверхпрочной металлической сетки. Пол цилиндра имитировал неровности почвы родной планеты Защитников и такие её достопримечательности, как подвижные и коварные корни-ловушки. Сквозь ячейки сетки обитатель цилиндра мог постоянно наблюдать за размещенными на стенах палаты экранами. На эти экраны проецировались трехмерные пейзажи родной для Защитников флоры и фауны. Открытая структура цилиндра позволяла бригаде медиков использовать в отношении пациента и более действенные части системы жизнеобеспечения – устрашающего вида механизмы, размещенные между проекционными экранами и предназначенные для того, чтобы колотить, щипать и кусать Защитника с любой силой и частотой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
