Второй белый оказался куда разумнее. Он без возражений последовал за охотниками на большую землю и вскоре нормально вписался в жизнь рода. Парни, про которых я спрашивал, – это его сыновья, а сам он умер три года назад. От него остался отличный нож, которым очень удобно снимать кору с корабельных деревьев.
Обитатели Тасмании жили родами, или племенами, но это было что-то вроде конфедераций. Основной административной единицей являлась семья, причем иногда она являлась довольно большим образованием. По словам моего собеседника, численность его семьи в лучшие годы превышала тридцать человек. Но последнее время духи отвернулись от нее, людей осталось совсем мало, и более удачливые семьи стали потихоньку оттеснять наших гостей из мест, богатых дичью. Вот, значит, они и решили посмотреть, не лучше ли будет переселиться на острова, находящиеся на северо-востоке от их земли.
Ближний остров, то есть Кларк, который в хорошую погоду был виден с берегов Тасмании, оказался слишком маленьким и бедным. Тогда семья решила перебраться на следующий, на моих картах обозначенный как Кейп-Баррен, но усилившийся ветер унес их плот в море.
В конце беседы глава семьи спросил, можно ли им остаться на Манюнином острове. И получил ответ, что можно, если они не будут мешать своим детям учить наш язык и с уважением отнесутся к нашим законам. У нас семьи – это просто часть племени, которое едино. Устраивает – милости просим, нет – можем отвезти на Кейп-Баррен, и живите там как хотите.
Тасманийцы согласились уважать наши законы и правила.
Кстати, перед экспедицией я попытался понять, а можно ли будет повышать численность нашей колонии за счет аборигенов Тасмании и Австралии. Так вот, все источники однозначно утверждали – нет. Мол, эти аборигены абсолютно антиобщественны и никак не могут вписаться в жизнь цивилизованного общества. Даже из их детей в основном получаются только преступники.
Правда, теперь у меня появились вполне обоснованные сомнения в истинности английских описаний народа, который сами же англичане и уничтожили. Ладно, посмотрим, конкретно вот эти вроде выглядят приличными людьми.
Кроме того, у меня появилась мысль организовать экспедицию на остров Кинг, куда, судя по рассказу главы семьи, могло выкинуть потерпевший крушение европейский корабль. Но, подумав, я решил не пороть горячку. В конце концов, кораблекрушение случилось очень давно, и даже если кто-то спасся, вряд ли он жив до сих пор. Хотя у Дефо Робинзон Крузо вон вообще жил на острове двадцать восемь лет! Но тогда тем более спешить некуда. Робинзоны – люди решительные, у нас же пока только два автомата, а огнемет до сих пор толком сделать не можем, все получаются какие-то неэффективные плевалки. Да и выучка личного состава, по словам дяди Миши, пока еще довольно далека от удовлетворительной.
Глава 34
К середине апреля переселение народов было в основном закончено. В Форпост перебрались все, кому это было предназначено, включая грудных детей, дядя Миша вернулся на Изначальный остров к Маше и дочке, а я при убытии забрал оттуда кристалл. Потому как иначе все мои вылазки в двадцать первый век оказывались ограниченными по времени и привязанными к гаражу на даче, потому что оставлять переход включенным на несколько дней было как-то страшновато. Мало ли, зайдет кто-нибудь в гараж – воры, например.
Но это еще не значило, что теперь для визита к дяде Мише мне обязательно придется пересекать половину Тихого океана. Ведь первый переход я открыл, когда в этом мире вообще не было ни одного кристалла! Правда, тогда я возился недели две. Интересно, как быстро это получится сделать сейчас?
Мне потребовалось полтора десятка итераций, которые заняли неделю. Разумеется, я не все это время сидел перед аппаратурой – кроме всего прочего, открытие перехода без маяка с той стороны являлось довольно утомительным занятием. Да и на работу пора было сходить, и не один раз, ибо в связи с экспедицией я несколько запустил ее, и теперь требовалось наверстать упущенное. Наконец, дяде Мише требовались новые семена, кои следовало купить, в том числе довольно экзотичные – например, клещевины. Из нее мы собирались гнать касторку для нашей авиации. Вот этим я и занимался, а по вечерам заезжал в гараж и устраивал две-три попытки открытия перехода на Хендерсон.
Почему-то стартовая точка получалась только в том самом месте, где и в первый раз, то есть в океане между пляжем и рифами. Вот мне и пришлось небольшими отрезками двигаться к берегу, пока наконец не удалось выпихнуть шест с аппаратурой и кристаллом на песок. После чего осталось открыть нормальный переход и идти здороваться с дядей Мишей, который если и ждал меня, то у оружейки, а не на пляже.
Оказалось, что майор в это время возился на огороде, но, хоть на острове и оставалось всего шестнадцать человек, разведка у него работала нормально. То есть о том, что между пляжем и рифами периодически появляется темное пятнышко, ему доложили еще полчаса назад, или, если по времени двадцать первого века, как раз ту самую неделю. Просто он не ждал меня так скоро. Но чай с земляничным вареньем был подан мгновенно.
– Ну вот, а ты боялся, – благодушно сказал дядя Миша. – Не будет тут никакой особой изоляции, разве что придется не так часто шастать туда-сюда. И, кстати, когда в следующий раз начнешь маяться с открытием, в первую же дырку просунь антенну передатчика и сообщи координаты. Потом подожди десять минут по нашему времени и открывай новую в том же месте. За это время туда уже подплывут, дежурство я обеспечу. Значит, суешь сюда свой шест и сразу начинаешь открывать третий переход, потому как время пойдет быстрее уже у нас, и мы вполне успеем донести его до оружейки и включить. Так будет заметно проще, чем тем способом, каким ты сейчас сюда попал.
Хендерсон я покинул не на своих ногах, а, как белый человек, на тракторе. Точнее, тракторенке – том самом, на котором дядя Миша привез барахло из своего европейского вояжа. Механизму нечего было делать на Изначальном острове, а вот на Манюнином для него был непочатый край работы. Мы договорились, что, если не случится ничего экстраординарного, следующий визит майора в Бассов пролив состоится весной, когда настанет время сажать овощи, фрукты, пшеницу и прочие яблони и груши. Потом – осенью, когда надо будет все это убирать и околачивать.
Перед возвращением к своим колонистам я забежал в магазин и купил две пятилитровых бутыли подсолнечного масла. Потому как хоть и писалось, что лучше всего для выработки биодизеля подходит рапсовое, но эта культура даже у дяди Миши росла как-то плоховато, а масла давала такие крохи, что проще было удавиться самому, чем пытаться выдавить из этого рапса хоть сколько-нибудь приличного количества продукта. А вот подсолнухи – совсем другое дело. Поэтому я хотел заранее проверить, можно ли делать топливо из такого сырья. В качестве подопытного будет выступать тот самый мини-трактор «Хэбэй». Я уже узнал, как называются движки вроде того, что на нем стоит, а также где и почем их можно купить. Но перед этим требовалось убедиться, что у движков не будет проблем с горючим.
Технология получения биодизельного топлива из любого растительного масла довольно проста – надо как-то удалить из этого масла глицерин. Обычно его связывают с этиловым или метиловым спиртом, используя в качестве катализатора гидроксид калия или натрия. В принципе получить эти вещества не очень трудно, но я хотел для начала попробовать более доступный в наших условиях метод. Ведь само слово «щелочь» произошло от более древнего «щелок», которое означает отфильтрованный раствор золы в воде. Он состоит в основном из карбоната калия, натрия и обладает ярко выраженной щелочной реакцией. И скорее всего тоже сгодится в качестве катализатора. Может быть, получившееся топливо и не очень подойдет для последнего «лендровера» или даже КамАЗа. Но у нас будут другие моторы, гораздо менее критичные к качеству того, что льют в их баки.
Щелок действительно оказался вполне приемлемым катализатором. Более того, мой процесс имел на выходе не только биодизель, но и еще один довольно полезный продукт. В общем, кто желает повторить, запоминайте, записывать тут нечего.
К десяти литрам подсолнечного масла добавляете литр спирта – у нас пока получался ректификат градусов под девяносто, и он был вполне пригоден для этой цели. Затем насыпаете в емкость граммов триста белой золы, особая точность тут не нужна. И ставите канистру в подогреваемый на костре бак с водой – он нужен для более точного поддержания заданной температуры. Она находится в пределах от шестидесяти пяти до семидесяти градусов. И значит, нужно сутки поддерживать эту температуру, каждые пятнадцать минут взбалтывая содержимое канистры просунутой в горлышко палкой. После чего надо профильтровать еще горячую жидкость через тряпку и дать остыть.
