И сейчас Лаврентий Павлович замыслил нечто подобное. Действовал он оперативно. 26 марта 1953 года Берия направляет в Президиум ЦК записку с приложением проекта Указа Президиума Верховного Совета «Об амнистии». Получив ее, Маленков, без обсуждения, поставит предложение Лаврентия Павловича на голосование, и уже 28 марта все газеты на первых страницах опубликуют подписанный Ворошиловым указ. На первый взгляд кажется, что Берия допустил промашку. В народе амнистию связали с Климентом Ефремовичем, а не с Лаврентием Павловичем, прозвали ее «Ворошиловской». Но амнистия дивидендов Ворошилову не принесла. Из общего количества заключенных 2 526 402 человека освободили 1 181 264, в основном уголовников. В лагерях оставили досиживать 1 345 138 заключенных, в основном, политических — врагов народа. Амнистировали стариков, беременных женщин, крестьян, арестованных за «нелегальный» сбор в свой карман колосков на колхозных полях. Но и настоящих уголовников вышло на свободу немало. Страну захлестнула волна преступлений. В такой ситуации обыватель с радостью поддержит любые меры по «наведению порядка». А уж кого сажать, когда наступит подходящий момент, решать Берии. Так что Лаврентий Павлович все рассчитал правильно.
В результате амнистии лагеря заметно опустели, почувствовалась нехватка рабочих рук и пришлось приостановить некоторые сталинские «стройки», такие, как прокладка железных дорог Салехард — Игарка, Красноярск — Енисейск, Байкало-Амурская магистраль, туннель между островом Сахалин с материком под Татарским проливом, Волго-Балтийский канал, и некоторые другие.
Одновременно с амнистией Берия дал команду начать подготовку к строительству новых лагерей. Другими словами, он считал, что вновь прибывшие не только заполнят освободившиеся места, но потребуется еще больше «посадочных» площадей. А дальше все вернулось бы на круги своя. И снова бы перетирались человеческие жизни в «лагерную пыль».
Пока уголовники покидали лагеря, в самих лагерях нарастало напряжение, заволновались политические: как же так, тиран умер, на свободу выпускают грабителей и убийц, а они продолжают сидеть за колючей проволокой? К маю волнения переросли в открытое неповиновение. 26 мая 1953 года в Норильском Особом горном лагере МВД СССР политические восстали, взяли в свои руки власть. Берия действовал как обычно, жестко и цинично, без колебаний и без жалости приказал давить людей танками.
Спровоцированные амнистией волнения в северных лагерях продолжались около трех месяцев и, несомненно, приблизили начало послебериевской реабилитации «политических».
Отец рассказывал, что вслед за амнистией Берия в качестве зондажа предложил еще одно «послабление» — упразднить данное Сталиным ОСО право приговаривать к расстрелу, бессрочной ссылке, двадцати годам каторжных работ, а также по своему усмотрению продлевать срок отсидевшим свое политическим. Казалось бы, очень своевременная мера, вот только Лаврентий Павлович одновременно оставлял за собой никем не контролируемую возможность «применять меры наказания, не свыше 10 лет заключения в тюрьму, исправительно-трудовые лагеря и ссылки». Однако Берию никто не поддержал. Отец предложил вообще отобрать у МВД права судить и миловать. В результате не приняли никакого решения и тем самым сохранили старые права Особого Совещания при МВД. Правда, ненадолго. Сразу «после Берии» Президиум ЦК упразднит само «Особое Совещание» со всеми его правами.
Активность Берии в первые месяцы после Сталина впечатляет. «Заполучив власть, он передает часть лагерей и их обитателей из Министерства внутренних дел в другие ведомства: лагеря «общего пользования», — в Министерство юстиции, «Дальспецстрой» на Колыме, «Енисейстрой», Главное управление горнометаллургической промышленности — в Министерство металлургии, Институт «Гидропроект» — в Министерство электростанций. Получили свою долю ГУЛАГа и Миннефтепром, и Министерство путей сообщения, и Министерство промышленности стройматериалов, и Министерство лесной и бумажной промышленности, и Министерство морского и речного флота, и другие.
«Себе» Лаврентий Павлович оставил лишь особые лагеря, тюрьмы для государственных преступников (троцкистов, эсеров и националистов). Напомню, что под эту категорию в сталинское время подводили любого неугодного. Сохранились за госбезопасностью и места заключения шпионов, диверсантов, террористов (тоже очень растяжимые понятия) и военных преступников из числа военнопленных немцев и японцев. Всего за МВД сохранилось 220 тысяч заключенных.
Расформирование ГУЛАГа абсолютно логично. Теперь, когда вся страна лежала у его ног, ему больше не требовалось ни «конкурировать» с производственными министерствами, ни демонстрировать вождю, как «трудовые коллективы» и «шарашки» в его ведомстве производят больше и лучше, чем все эти «бездельники» на воле. А такое «соревнование» стало настоящим бедствием перед войной и после нее. Арестовывали не за «что-то» и даже не «ни за что», а в связи с производственной необходимостью. Областным управлениям внутренних дел спускалась разнарядка на арест такого-то количества здоровых мужчин взамен «выбывших» с северного лесоповала или магаданских молибденовых шахт. Отдельно формировались «шарашки» — конструкторские и исследовательские организации за колючей проволокой, куда «набирались» специалисты по персональным спискам.
Андрей Николаевич Туполев рассказывал мне, как его сразу после ареста в 1938 году обязали начать проектирование нового бомбардировщика и поинтересовались, кто из бывших сотрудников может оказаться в этом деле полезным. Туполев ответил не сразу, напрягал память вспоминая, кто из них уже арестован, и он сможет вызволить их с «общих работ», с лесоповала и одновременно ненароком не назвать кого-либо еще находившихся на воле. Одно неловкое слово, и их тут же доставят к нему, за решетку.
Тогда же Берия, в пику Минавиапрому, приказал Туполеву спроектировать четырехмоторный дальний пикирующий бомбардировщик, способный атаковать английские линкоры в их собственных водах. Туполеву потребовалась вся его изворотливость, весь ум и немало времени, чтобы доказать техническую несостоятельность «изобретения» Лаврентия Павловича. Только с началом Второй мировой войны ему разрешили отложить реализацию идей Берии и под патронажем органов в «шарашке» приступить к созданию своего собственного фронтового двухмоторного бомбардировщика Ту-2. Многие сейчас забыли о Ту-2, а он был одним из лучших самолетов Второй мировой войны.
После войны сотни заключенных, от инженера до академика, «работали» в Москве на Ленинградском шоссе. Одни в КБ-1 Серго Берии, сына Лаврентия Павловича, делали ракеты, другие напротив, в здании «Гидропроекта», разрабатывали планы «покорения сибирских рек».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
