что. Слепо, дико, безумно любит.
Как в шестнадцать, когда встретила его впервые. Как в восемнадцать, когда выходила за него замуж.
И вот ей исполнилось двадцать, а чувства никуда не делись.
Они провернули свою любовь через настоящую мясорубку, сделали из нее фарш, поджарили на огне взаимных обид, недоверия, ревности, разлуки. А она по-прежнему жива, по-прежнему сильна.
В тот момент Полина готова была простить Максу все.
Все его ревнивые выходки, все безумства, коих он наделал немало.
Единственное, чего не могла простить, – как он поступил с ее письмами.
В тот момент, когда она лежала в больнице после нападения насильника, когда узнала о долгожданной беременности, Максим сделал непоправимое.
Устроил дома обыск, чтобы найти на нее компромат. Не нашел, но этим не удовлетворился. Залез на чердак к ее бабушке, нашел ее старые тетрадки с письмами. Вырезал самые сочные послания, а потом ей же их и предъявил как доказательство ее измены. Кто так делает?
Самое паршивое – это какой момент он подобрал для своего гнусного поступка. Ведь тогда Полина была максимально уязвима. Она только что пережила сотрясение мозга, узнала, что станет мамой. Все, чего она хотела в тот момент: счастливо жить со своим Максом. А он использовал ее старые записи как повод, чтобы выставить беременную жену с чемоданами.
Насколько подлым и низким был этот поступок – не описать.
Именно это его действие она никогда не поймет.
Именно поэтому она в свое время решила, что больше не хочет быть его женой.
Именно поэтому от него ушла.
И именно поэтому никак не могла решиться к нему вернуться.
Глава 54. Через полтора месяца
Полина за ширмой в кабинете гинеколога спешно натягивала джинсы на свою располневшую попу. Справившись с задачей, надела безразмерную черную толстовку.
Эх, что за живучий миф, что вес после родов уходит как по щелчку пальцев.
У Полины вот не ушел. За время беременности она поправилась на десять килограммов. Пять после родов растаяли, а оставшиеся грозили задержаться надолго.
Лишние килограммы ее не слишком портили, но и настроения не добавляли, как и уверенности в себе.
Она вышла из-за ширмы, села напротив врача.
– Полина, ты прекрасно восстанавливаешься, – вещала Клавдия Марковна, поправляя очки на остром как у вороны носу.
– Да? – Полина просияла.
Она и вправду чувствовала себя хорошо. Никаких болей, осложнений.
Все благодаря крепкому здоровью и вниманию врачей.
До этого времени Полина и не подозревала, сколько у бабушки знакомых в городе. Казалось, она знает тут всех нужных людей. Даже в женской консультации – и там нашлась ее подруга, которая тут же взялась наблюдать Полину.
– Я тебе больше скажу: уже можно, – врач многозначительно на нее посмотрела.
– Что можно? – не поняла Полина.
– Как что? – приподняла левую бровь Клавдия Марковна. – Интимную жизнь.
– А-а-а, – протянула Полина, смутившись.
И тут же приуныла.
Может, ей уже и можно, да вот не с кем. Точнее, есть с кем, но у их с Максом отношений такой анамнез, что секс точно не подразумевается.
– Что так погрустнела? – врач тут же уловила ее настроение. – У вас с отцом ребенка какие-то проблемы по этой части?
– Мы же в разводе, – вздохнула Полина и поджала губы.
– А кто это в коридоре с твоим малышом? – удивилась Клавдия Марковна.
– Это бывший муж, – вздохнула Полина.
– О-о, – Клавдия Марковна вздохнула. – Никогда не видела, чтобы бывшие мужья ждали девушек у кабинета врача, да еще при этом нянькались с младенцами… Думается мне, не хочет он быть бывшим.
Ох уж эти кумушки, которые лезут не в свое дело. Полина возмущенно посмотрела на Клавдию Марковну. Да, та приятельствует с бабушкой, но не с ней же!
Врач нисколько не усовестилась, с милой улыбочкой продолжила:
– Ты бы поостереглась, Полечка, а то уведут. Хорошие мужики на дороге не валяются…
– Спасибо, – протянула Полина, поднялась с места и направилась к выходу.
А то она не в курсе, что ее Макс – классный мужик.
С виду.
Но вот когда с ним поживешь… Уж она-то в курсе, что скрывается под привлекательной внешностью Реброва. Прочувствовала всю тяжесть его характера на своей шкуре.
Как говорится, не все то золото, что блестит.
И Полина очень не хотела дважды попадать в одну и ту же ловушку. Она уже ученая.
После озарения, когда она поняла, что ее чувства к Максу живее всех живых, Полина очень постаралась эмоционально абстрагироваться от бывшего мужа.
Он отец ее ребенка, и точка. Они будут вместе его воспитывать, и никаких шашней.
Но как абстрагироваться от того, на кого даже смотреть спокойно не можешь?
У Полины не получилось.
После каждого его приезда, доброго поступка или ласкового слова держать оборону становилось все сложнее.
Не помогало даже то, что маленький Саша ежедневно отнимал все свободное время и силы. Казалось бы – занимайся ребенком и не пускай в голову всякие глупости. Но последние недели голова Полины только ими и была забита.
Образцово-показательное поведение Макса только все усложняло.
Этот тип оказался отличным папашей, настоящий усатый нянь, только без усов. Сашка обожал, когда отец носил его по комнате, гулял с ним, играл. Улыбался, как только видел родителя, который являлся навестить их каждый день, как по часам.
Макс уделял внимание не только маленькому Саше, но и Полине тоже. То продукты привезет, то затеет ремонт. Поклеил новые обои в комнате, которую они с бабушкой решили превратить в детскую, купил туда детскую мебель. А еще отремонтировал все плохо закрывающиеся шкафчики, кран в ванной, избавил от скрипа входную дверь. Настоящий мистер Починилкин.
И, чего греха таить, Полина очень хотела с ним секса.
Позавчера Сашка срыгнул на Макса, и тот стащил рубашку, пошел ее застирывать. Вышел с голым торсом, и в результате Полина чуть не заработала шейный спазм, старательно от него отворачиваясь, чтобы уж слишком откровенно не пялиться.
Он вкусно пах мужчиной, всегда приезжал к ней гладко выбритый, как она любила, частенько касался ее, даже целовал в щеку на прощание. И ей уже стало физически некомфортно держать его на расстоянии.
Никакие самые серьезные аргументы, которые она повторяла себе ежедневно, уже не действовали. Она просто его хотела. Мечтала еще хоть разочек почувствовать себя в его власти, ощутить на себе его руки… Или не разочек, а каждый день, как раньше.
Ей дико надоели эти приторно вежливые и в то же время сухие отношения между ними. Ее очень к нему тянуло, и справляться с этим было все сложнее.
Вот и сейчас, стоило ей выйти от врача, как Макс поспешил к ней, обдал ее своими феромонами.
Издевается он над ней, что ли?
– Все в порядке? – спросил Макс озабоченным голосом.
«Мне разрешили заниматься сексом», – чуть не ляпнула Полина.
Какая подходящая новость для оглашения в коридоре, где куча посторонних людей. Да и вообще, зачем ему такая информация?
– Все хорошо, – кивнула Полина. – Как Сашенька, не капризулил?
– Дрыхнет как сурок. – Макс продемонстрировал ей спящего младенца в детской переноске. – Пойдем?
Он взял ее под ручку, отвел к машине. Потом отвез домой.
Этим, как всегда, не ограничился. Подхватил сына и помог Полине выбраться из машины. Понес ребенка в дом.
– Если хочешь, напою тебя чаем с пирожками, – предложила Полина.
– А бабушка где?
– На работе, – пожала она плечами. – Сейчас Сашу уложу, быстренько переоденусь и спущусь.
Макс кивнул, уселся на диван в гостиной, достал телефон и принялся что-то кому-то писать.
Полина же поднялась в комнату на втором этаже, уложила спящего ребенка в люльку. Скинула с себя джинсы, которые изрядно давили, открыла шкаф, решая, что надеть.
В глаза бросилось короткое черное платье – недавно выудила его из старых запасов. Макс привез ей все вещи, оставленные в его доме. И это платье было среди них.
Мягкое, тянущееся, оно облегало ее чуть изменившуюся фигуру, доходя до середины бедра. Сидело на удивление хорошо, хоть у нее и прибавилось сантиметров на попе и в районе груди.
Полина покрутилась у зеркала и неожиданно показалась себе прежней. Или нет? Да, определенно она изменилась. Стала
