— До встречи, папа, — и вышла, тихо прикрыв за собою дверь.
Её отец ещё долго продолжал вслушиваться в уверенные удаляющиеся шаги, даже тогда, когда их звук затих вдали и наступила вечерняя тишина… Наконец он вновь обернулся к лежащим на столе бумагам.
— Удачи… — всколыхнул тишину усталый шёпот.
***
— А-а-а-а, как же не к месту эта невозможная война!!! — Моника зло глянула в красиво отделанное овальное зеркало во весь её рост. — Проклятье! Да за одно это я готова весь Шикр в землю втоптать!!!
— Моника, я понимаю твои чувства, но уж слишком ты разоряешься… — вяло откликнулась Вириэна, вальяжно развалившись на пышном тёмно-бордовом диване, заваленном подушками.
— Но ведь она права, — робко откликнулась Раона, сидящая возле окна и с грустью наблюдающая за погружающимся в сумерки старым садом. — Как только началась война, все балы, расписанные на два месяца вперёд, были отменены, гости разъехались, и нам стало совсем скучно… — она печально-печально вздохнула, и в её больших серых глазах показались слёзы.
— Ну вы дурные, — фыркнула Вириэна. — Хорош комедию ломать, лучше так и скажите, что хотите в этом поучаствовать.
— Поучаствовать в чём? — Моника резко повернулась к Вириэне, а из глаз Раоны мигом исчезли все признаки печали.
— В войне, — многозначительно выговорила Вириэна, приподнявшись на подушках и воинственно сверкнув своими синими глазами.
Чёрные встрёпанные волосы, за зиму немного отросшие, создавали на её голове незабываемый эффект вороньего гнезда, но Вириэне это удивительно шло, как впрочем и вся её одежда: бежевые обтягивающие бриджи и простая тёмно-зелёная рубаха без всяких украшений, подпоясанная плетёным шнурком. Некогда бледная кожа была тронута лёгким загаром, а на лице появилось какое-то новое, немного непривычное выражение, не исчезающее даже во сне.
— Ты единственная, кто желает поучаствовать в этом варварском предприятии, Вира, — хмуро отозвалась Моника, чуть прищурившись, глядя на Вириэну.
В ярко-алом, изысканном и прекрасно сидящем на её миниатюрной фигуре платьем, с высокой, украшенной драгоценностями причёской и величественной, тщательно рассчитанной позой, она представляла полную противоположность Вириэны, и, если бы не смуглая от природы кожа, эта разница переросла бы в удивительный по своей сути контраст.
— Думаю, она имела в виду кое-что другое, Мони… — задумчиво вставила своё слово Раона.
Она по-прежнему грустно смотрела в окно, и подруги не пытались мешать ей в этом, несомненно, важном для девушки делом. У Раоны была своя трагедия — на одном из проводимых семьёй Кэрин балов она повстречала одного молодого, красивого… в общем, понятно. К несчастью, он оказался офицером какого-то полка, и, как только была объявлена война, покинул гостеприимный замок отца Кэрин…
— И что же я такое имела в виду? — осторожно переспросила Вириэна, высказавшаяся так согласно некой древней поговорке "у кого что болит, тот о том и говорит".
— Вероятно, ты имела в виду, что эта война затрагивает всех… включая даже нас. Мы просто не можем остаться в стороне, — раздался со стороны двери спокойный голос Кэрин.
Она была одета в дорожную одежду, волосы были заплетены в простую косу, а через плечо перекинута дорожная сумка.
— Ммм? — Моника наклонила голову набок, отчего драгоценности на её волосах интересно сверкнули. — Дай я догадаюсь, мы должны немедленно собраться и отправиться в путь, воевать за родину?
— Да!! Наконец-то мы займёмся настоящим делом!! — Вириэна сорвалась с места. — Право слово, я была с самого начала против нашего здесь нахождения!
— Да-да, мы помним, ты предлагала ехать в какое-то урочище на краю света в дикой глубинке, кишащее нечистью и упырями, — не отрываясь от вида за окном, проговорила Раона.
— Раона? Мне показалось, или ты иронизируешь? — изумилась Моника.
— Тебе показалось, — успокаивающе отозвалась светловолосая.
— Та-а-ак… — Моника начала закипать. — Похоже, все здесь, кроме меня, рады сложившейся ситуации? — ответом ей было тройное молчание. — А, ну и ладно! Подождите, сейчас, только переоде… — и она скрылась в своей комнате.
— Кэрин… — тоскливо взвыла Вириэна.
— Да? — обречённо переспросила та.
— Определённо: сегодня мы никуда не идём… — философски изрекла Раона, распахивая окно и вдыхая свежий запах летнего вечера.
***
— То есть, как? Что вы хотите этим сказать? — на Нороя было жалко смотреть, казалось, будто из него разом выдернули прочный стальной стержень, удерживающий его высокую фигуру в вертикальном положении. Сгорбившись, отчаянно размахивая руками, он пытался сказать что-нибудь достаточно разумное, но вместо этого выходили одни отрывистые, не имеющие особого смысла предложения. — Вы же сами! Да мы! Хоть понимаете? Почему? Мы втроём… да лучше всех! Как же так, вы же сами говорили! Мы можем помочь! К тому же, врага не было видно всё это время… Мы не подведём!.. да как вы! Как у вас язык повернулся, сказать такое? Вы же… ну нельзя же так…
— Остынь, Нор, предоставь дело нам, — перебил его уверенный голос Шатра, и в комнате, в которой до этого момента находилось всего два человека — Норой и его собеседник — возникли ещё двое.
— Определённо, мы сумеем договориться, — поддержал Шатра Дэирк, сверля командующего заставой своими стальными серыми глазами.
— Послушайте, уважаемый, есть же разумная разница: вы будете контролировать наши действия… — начал медовым голосом Шатр.
— …Или же мы сами займёмся разведывательной деятельностью, выйдя из-под вашего командования, — припечатал Дэирк, завершая фразу.
Командующий в бессильной злости смотрел на неугомонную троицу. Его застава, по идее, считалась самой безопасной, и именно поэтому здесь не имелось ни одного толкового мага, а на практику разрешили прислать первокурсников. Но эти трое… выходили далеко за пределы контролируемой заставой территорией, притом, делая это так, что никто, даже маги соседних застав этого не замечали. И вот теперь, когда он попытался отослать их всех обратно в школу, по причине начавшейся войны…
— Уговорили, — вздохнул он.
Шатр и Дэирк ободряюще хлопнули друга по плечу, и все трое мгновенно исчезли из помещения. Оставшись один, командующий хитро усмехнулся.
— Ничего, всё, что от меня требуется, — это отправить кого-нибудь с просьбой к одному из самых влиятельных магов на соседней заставе… а может, даже в саму ШМИ…
***
— Как думаешь, Амит, что будем делать? — Ниам уныло смотрел на запад, грызя семечки и небрежно развалившись на подоконнике.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
