мог? Мне оставалось надеяться на лучшее, но вдруг в этот момент, появился Светозар в сопровождение ещё двух магов. Вопреки классическим сюжетам в фильмах с пафосными диалогами между главными героем и злодеем, эти трое без предупреждения атаковали Тёмную Фурию. Начало происходить что-то немыслимое. Я даже не пытался понять или помочь какой-либо из сторон: всё происходило очень быстро. А от того, какая мощь витала в воздухе мне просто было не по себе. Я кое-как смог собраться, чтобы возвести вокруг себя защиту: всех моих сил едва ли хватало, чтобы защититься от побочных действий. Когда различного рода мерцания и вспышки прекратились, а известковая пыль осела, я увидел изрядно потрепанную Анну Игоревну. У неё почему-то было напрочь оторвано левое ухо, из-за чего почти вся левая сторона головы и плечо были в крови. Её бок дымился, она казалась, не очень-то твердо стояла на ногах. Я оторопело смотрел на неё, не в силах поверить, что она в одиночку не только победила Светозара но еще двух каких-то магов, кем бы они ни были. Это был поистине могущественный враг, и теперь, пожалуй, я понимал почему Светозар и Радомир так боялись её появления. Я не знал, что сказать, или что сделать, но в этот момент я вдруг ощутил огромный прилив сил. Мои руки взвились вверх, быстро готовясь к какому-то мощному заклинанию. Причём, что самое поганое, это случилось после против моей воли. Анна Игоревна прищурилась, тоже вскинув руки:
– Ты что это делаешь, котёнок? – однако, было поздно: меня уже было не остановить. Должен вам сказать, это довольно жуткое ощущение: я был в сознании видел и понимал всё что происходило, при этом мной как будто управлял другой человек. Разумеется, иначе как бы я мог творить настолько могущественную магию и пользоваться боевыми заклинаниями, которые мне и не снились? Всё опять же, происходило настолько быстро, что я затрудняюсь это описать. Вскоре, видимо истощённая предыдущим боем, Тёмная Фурия пала. Я тоже рухнул на колени, а потом и на четвереньки, сильно закашлявшись. В этот момент странная боль как будто крюком что-то выдернула у меня из груди. У меня ужасно закололо в области солнечного сплетения, и я внезапно увидел какую-то тень Радомира, стоящую неподалеку от меня. Он с сожалением посмотрел Светозара и его спутников, а потом перевел взгляд обратно на меня:
– Ярослав, иногда приходится чем-то жертвовать ради чего-то большего – поговорила тень – теперь я ухожу навсегда, я исполнил свой долг: она больше не вернется.
– И что, конец войне? – глупо спросил я, вместо того, чтоб поинтересоваться, какого чёрта он всё это время жил в моём теле, даже не спросив меня.
– Война закончится, когда установится равновесие. Я был белым магом. Если хочешь, светилом. Но я, как вы говорите, был белым и пушистым. Мои методы взывали к лучшим качествам, которые, к сожалению, отсутствует у большинства населения. Пожалуй, я был слишком мягок. Тёмная Фурия, наоборот, хотела использовать слишком жёсткие, даже жестокие методы она, пожалуй, готова была утопить мир в крови, лишь бы навести свой порядок. Но мир нельзя красить чёрно-белыми красками. Ничего из этого не получилось бы. Тебе же придётся взять нечто среднее. Среднее между чёрным и белым. Всегда стоять в стороне: быть героем настолько незаметным, чтобы все думали, что тебя и вовсе нет. Это, пожалуй, тяжёлое бремя.
Наверное, ты уже и сам это понял: только так ты сможешь навести порядок без лишнего кровопролития. Потомки так и не узнают твоего имени, хотя кто-то и будет догадываться о твоём существовании, о некой серой тени, которая наблюдает. И если твои помыслы останутся чистыми, потомки назовут тебя Серый Святой. Прощай, Ярослав, я горжусь тобой!
В моей голове был туман, думаю, мозг просто оказался перегружен: слишком много информации, слишком много. И, что самое главное слишком много резких перемен. Однако, я, чуть ли не в полный голос, заорал:
– Подождите! У меня столько вопросов! – но тень (или что бы это ни было) таяла на глазах:
– Прости, моё время ушло. Помни, чистая душа, чистые помыслы.
И вот я остался один в полностью разгромленном помещении, окруженный по крайней мере двумя трупами очень могущественных магов. Понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Мой мозг настойчиво повторял что нужно крепко подумать о том, что делать дальше, поскольку, как я понял, только что образовался вакуум власти. Но эти думы можно было отложить на потом, а вот с Артефактом медлить было нельзя. Я чувствовал сильную усталость, но заставил себя быстро подобрать картину с пола и под покровом ночи вынести её из музея. Тут, конечно, я ни минуты не сомневался в том, чтобы применить маскировочные чары. Горько усмехнувшись, я подумал, что следователи, наверное, просто сойдут с ума, пытаясь понять, что же, действительно произошло в музее, и поспешил домой. Едва зайдя в квартиру я как подкошенный рухнул на пол прямо в прихожей, крепко уснув (видимо, мой организм был истощён магией, применённой пусть и не совсем мной, но, очевидно, используя мои внутренние силы). То есть, до дома я доковылял на морально-волевых, как говорится. Проснулся я от оглушительного раската грома, который был весьма символичен в данной ситуации.
«Ну что ж, вот и утро!» – немного мрачно усмехнулся я и иронично добавил «Полицейских, вроде нет, злобных чародеев – тоже, а картина на месте! Неужели, всё сложилось так гладко для меня?». Впрочем, было очевидно, что это не моя заслуга, да и везеньем это было не назвать. Трудно себе представить, что могущественный Артефакт Стихий, который никто не мог найти достаточно длительное время, вдруг одновременно нашли я и великая и ужасная Тёмная Фурия, которую все так боялись. Кроме того, Светозар каким-то образом её «вычислил». Дааа, здесь было над чем поломать голову.
Как выяснилось, ситуация оказалась многоуровневой: Тёмная Фурия просчитала очень многое и, действительно, довольно искусно запутала буквально всех. Но тем не менее, оказалось, что у Радомира всё равно был запасной план (или это основной?!). Как это ни странно, с какой стороны ни посмотри, я сыграл ключевую роль во всех этих событиях, сам того не подозревая. Они тут делили мир с помощью меня, а я ни сном ни духом. Но даже во время бесед со Светозаром, я уже понял, что до правды не докопаться. Каждый раз, когда я говорил с ним, правда оказывалась разной, и я до сих пор не знаю, что именно случилось с Асей и почему.
Некоторые иногда сравнивают жизнь с шахматной партией. Так вот, если проводить такие аналогии, то надо признать, что эта
