— Стас в больнице. Он вчера, когда ехал от Вас, попал в аварию.
— Что с ним? Он жив? — Агата видела, что молодая женщина взволнованна не на шутку.
— Вы ведь любите его?
— Да, но для него это неважно.
— А для Вас?
— Я оставляю ребёнка. Разве этого мало? Вы так и не ответили. Что с ним?
Агата вкратце рассказала про аварию. Про состояние Стаса и Ольги.
— И он готов продать квартиру, что бы помочь пострадавшей девушке? — удивлённо спросила Лика.
— Да. А что Вас так удивляет?
— Я знала его, как насмешника и балагура… такого знаете… рубаху-пареня, что ли?.. А он, оказывается, до такой степени порядочен… — размышляла вслух Лика. — Приятно это осознавать. Потом посмотрела Агате в глаза:
— Пусть не продаёт квартиру. Я оплачу лечение Ольге. Для меня это не составит труда. Стасу можно будет сказать, что удалось выбить квоту. Вряд ли он знает, что это такое, а если знает, то успокоится. И ещё… насчёт протеза для Стаса. Ваш знакомый доктор сможет помочь?
— Он обещал поднять свои связи, а если Филатов чего-то обещает, то выполняет обязательно.
— Агата, спасибо Вам большое. И, пожалуйста, позвоните мне, как только что-то узнаете.
— Хорошо. Договорились. Я буду завтра снова разговаривать с Филатовым. А Вы, если что, готовы оплатить его протез?
— Конечно. Только Стасу не говорите ничего. Он может не принять помощь от меня. Я ведь убийца…
— Вы не убийца, Лика. Кто-то хочет, что бы Вы считали себя таковой, но это не так. Мне надо встретиться с Агеевым. Вернее, не мне, а нам с Ильёй.
— Но как же… я вела переписку с этим киллером… я заплатила деньги… — пробормотала Петрушенко. — И причём тут Никита?
— Просто дайте его номер телефона, а полиция сама во всём разберётся.
Часть 8 глава 8 продолжение
Они ехали в сторону города.
— Почему ты уверена, что вдова не имеет отношение к убийству?
— От неё не пахнет смертью.
— Не понял…
— Это трудно объяснить… Всё имеет свой запах, вкус, цвет… Лично для меня смерть пахнет мятой, а привкус имеет сладковатый. От Лики же, когда мы говорили про её мужа, пахло полынью. Она искренне переживала причастность к его смерти.
— Ну, да! Переживала она. — Хмыкнул Карташов.
— Переживала, правда, но когда узнала, что она к его смерти не имеет отношения, то сразу успокоилась. А когда мы говорили с ней о Стасе, от неё пахло топлёным молоком с клубникой.
— И что это значит?
— Это запах любви. Она действительно любит Стаса, а не использует его в своих целях, как он думает.
«Интересно, а чем пахнет от меня?» — подумал Илья, слегка скосив глаза в сторону Агаты, а вслух сказал:
— Давай позвоним Агееву. Вдруг он в офисе? Ты заодно его обнюхаешь, как «Нюхач».
— Смотрел этот сериал? — удивилась Агата. — Я думала, полицейские такую фантастику не смотрят.
— Я смотрел именно потому, что это фантастика. Все другие сериалы про полицию полный обман, что бы успокоить обывателя. И потом, Кяро там очень убедителен.
— Согласна. И насчёт Кяро согласна, и насчёт обмана. Иногда такую ерунду показывают… полные нестыковки… Так… давай телефон Агеева.
Никита Агеев, высокий, стройный, благоухающий дорогим парфюмом брюнет, одетый в элегантный костюм, ждал их в офисе.
— Чем я заинтересовал нашу доблестную полицию? — поинтересовался он, внимательно изучив удостоверение Карташова.
— У нас к Вам буквально пара вопросов в связи со смертью Вашего шефа.
— Шефа? Так он умер больше месяца назад!
— Это так, но у нас есть некое сомнение в его естественной смерти. Агата Николаевна… — Илья посмотрел на Агату. От Агеева пахло, как от парфюмерного отдела, и Карташов переживал, что Агата может не уловить мяту в этом изобилии запахов.
— Скажите, Никита Александрович, были ли враги у господина Петрушенко? — вступила в разговор Агата.
— Да сколько угодно! Вы себе представить не можете, сколько акул желало поглотить Витин бизнес!
— Как Вы думаете, его могли отравить конкуренты?
— Отравить? — нахмурил брови Никита. — Вроде, у него что-то с кишечником… или желудком?.. внутреннее кровоизлияние, кажется…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вот отравление и привело к внутреннему кровоизлиянию. — Уверенно заявила Агата.
— Допускаю, что его отравила эта Колбаскина. — Медленно проговорил Агеев. — Знаете ли вы, что буквально через пару дней после смерти шефа она ушла к конкуренту Виктора, к Медведеву?
— Ну и что?
— А то, что Колбаскина просто мечтала заполучить Витю в мужья. На каждом углу трубила, что он разводится с Ликой, а он и не думал уходить от жены.
— В чём смысл?
— Женская месть. — Никита старался быть убедительным.
— По типу: «Не доставайся ты никому»? — уточнила Агата.
— Именно так, — радостно подхватил собеседник. — А сразу после Нового года у неё с Медведевым состоялась помолвка! И это ещё не всё! Вскоре его производство выпустило новый сорт копчёной колбасы по нашему фирменному рецепту!
— Вот это да! — сочувственно воскликнула Агата. — Какое вероломство!
— Вот и я говорю, что если кто-то и хотел избавиться от Виктора, только конкуренты.
— В лице Колбаскиной и Медведева? — уточнил Карташов. — Вы нам очень, очень помогли. Спасибо, — подал Карташов ему руку.
— Но ведь доказать ничего невозможно, раз тело кремировано, правда? — отвечая на рукопожатие, спросил Никита.
— Нам главное знать, а не доказать. Ещё раз спасибо и до свидания.
— Лучше прощайте, — глядя в закрытую дверь, пробормотал Агеев.
— Что скажешь? — спускаясь по лестнице, спросил Илья.
— Это он заказал Петрушенко. Видно, тот действительно мог разрушить карьеру своему юристу. К тому же, я думаю, через некоторое время Агеев попробует возобновить отношения с Ликой.
— Давить на него, надо полагать, не имеет смысла. — Карташов открыл дверцу машины перед Агатой.
— Ни малейшего. Ты же сам говорил, магию к делу не пришить.
— Тогда буду действовать, как опер. Закажу распечатку звонков и сообщений с телефона Агеева.
— Уж если Лика избавилась от симки и телефона, то Агеев тем более это сделал.
— Буду поступать согласно английской поговорке: «Делай, что должен и будет то, что должно быть».
— Надо ехать в Стрельну, к бабе Клаве. — Сказала Агата, как только Илья сел на водительское сидение.
— Так… она же…
— Я помню, Илья. Мне надо побывать у неё дома. Ты говорил, что общался с её внуком. Надеюсь, он не откажет нам в помощи?
— Зачем тебе её пустой дом? Хотя, подожди… дай догадаюсь… энергетика?
— Я смотрю, ты уже начинаешь разбираться в магии, — улыбнулась Сидякова.
— С кем поведёшься. — Тоже улыбнулся Карташов.
Часть 8 глава 9
*** год тысяча девятьсот сороковой.
— Клавка! Ты где бегала? Мамка тебя уже обыскалась!
— Где, где? У тебя на бороде! — пятилетняя Клава показала язык старшей сестре и припустила к дому.
— Где тебя черти носили? — набросилась мать, как только Клава переступила порог и поставила на стол туесок с черникой. — Давно уже все девки из лесу вернулись, а ты всё бегаешь непонятно где. Я вот тебя! — она хлестнула девочку по спине полотенцем.
— Она к деду Ивану бегает. Я сам видел, — выглянул из-за печки брат.
— К деду Ивану? Это к колдуну, что ли? — ахнула мать.
— И ничего он не колдун, а вовсе знахарь! Вот! Он может не только людей, но и животных лечить. У Васьки собака была хворая, так он в миг её на ноги поставил. А мне сказал, что я тоже так могу. А ещё сказал, если кто меня обидит, тому мало не покажется.
— Ах, ты, букаха! — мать снова замахнулась полотенцем, но Клавка ловко отскочила в сторону, метнулась к дверям и умчалась на улицу.
После дождя в канавах вдоль дороги было полно воды. Мальчишки делали из щепок кораблики, пускали по ручью и бежали за ними.
— Я тоже буду с вами, — сказала Клава.
— Иди отсюда, — толкнул её Генка. — Мы девчонок не принимаем.
— А я всё равно буду. У меня и кораблик есть, — показала она спичечный коробок с листиком вместо паруса.
