— Как я уже сказал, я и до этого знал, что он не из вашей конторы, — сказал Том. — И что? Вы полагаете, он был не один? Думаете, сейчас среди людей есть его союзники?
«Только не Кревицкий. Кревицкий — мой».
— Что я думаю на этот счёт, уже вас не касается. Это дела высшего руководства. Я сказал всё, что вам нужно было знать. — Левассер указал пальцем на Тома. — Вы любопытны. Это плохо. Но зато вы проницательны, можете справиться голыми руками с вооружённым человеком, имеете военный опыт за спиной и военные импланты в черепной коробке. Вы сильный человек, месье Хиндеман. Такими людьми не разбрасываются.
— То есть вы предлагаете мне работу в «Cardinal»?
— Если вы усмирите своё любопытство и позволите безразличию преобладать над ним, то да, я предлагаю вам работу в «Cardinal». Как только мы восстановим связь с «DomeLink», думаю, я смогу договориться о трудовом переводе.
— Сожалею, — Том поднял ладонь и легонько хлопнул ею по столу, — но мне придётся отказаться. Я уже сказал: жизнь наёмника не для меня.
Левассер ненадолго замолчал, оценивая Тома взглядом.
— Как ваша сестра, месье Хиндеман?
«Что?! Что это значит?!». — Том приложил усилия, чтобы сохранить хладнокровие.
— Что вы имеете в виду? — нахмурившись, спросил он.
— Она, кажется, живёт в Пирлоу? Наша организация работает между всеми куполами. Я мог бы вас назначить туда, поближе к родне. А мог бы приглядеть за вашей сестрой, пока вы работаете тут.
«Вот как? „Приглядеть“? Вот почему кардинальцы держат язык за зубами? У них на всех есть рычаги давления…».
— Кроме того, — продолжал Левассер. — Вы знаете, какая судьба вас ждёт, если вы откажетесь?
Том покачал головой.
— Связь с советом директоров «DomeLink» будет восстановлена уже сегодня вечером. Я знаю, какие указания они дадут касательно этого объекта.
Том ничего не сказал, лишь с вопросом в глазах посмотрел на Левассера.
— Всё скроют и почистят, месье Хиндеман. Вы… кхм… останетесь без работы.
Что бы там ни случилось, Том не примет это предложение. Как только он вступит в ряды «Cardinal», его проверят с ног до головы. И тогда-то все и узнают имя Томаса Лэнфорда. Лишь каким-то чудом сегодня ему удалось избежать разоблачения. Не стоит более искушать судьбу, если она всё же существует.
Оставаться в камере ему совсем не хотелось, но положение вновь было безвыходным.
— Нет, — сказал Том. — Я уверен в своём решении.
Пусть так. Он придумает, как выбраться отсюда. Вечером у него будет такая возможность. Главное — вовремя сориентироваться и подстроиться под обстоятельства.
— Что ж. — Оливье Левассер затушил сигару в пепельнице. — Трижды я уже не предлагаю. Я вас услышал.
— Надеюсь, из-за отказа вы не вернёте меня в камеру?
— Мне незачем более держать вас там, месье Хиндеман. Вы отправитесь к остальным.
На этот раз Тому уже пришлось сдерживать радость. Шансы на выживание только что заметно возросли.
Глава 32. UUA
— Ублюдки! Мудачьё! — Женщина рванула к кольцу кардинальцев и запустила в одного из бойцов стаканчик с горячим кофе. Из-за обилия в зале отдыха кофейных аппаратов, кофе был на ужин, кофе был на завтрак, и кофе будет на обед.
— Ах ты сука! — Горячий напиток оставил тёмное пятно на боевом костюме и обжог кожу на шее кардинальца.
Яростной поступью он подался вперёд и повалил женщину на пол. Достав резиновую дубинку, он принялся бить её, корчащуюся, по рукам и ногам. Через секунду к нему присоединились ещё несколько товарищей. В зале отдыха поднялся гул людских голосов.
Пока там, в дальней части помещения, происходила расправа и все взгляды были направлены в одну точку, Кирилл расхаживал под рваной дырой, что зияла в стене. В этой части зала было безлюдно — разве что парочка работников, обретя за ночь бродяжнический вид, дремали на расстеленных куртках.
— Если мы пошлём к вам дрон…
«Ага, — подумал Кирилл. — Ну, конечно, нашли дурачка».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я в помещении, — буркнул он, по-шпионски прикрыв рот ладонью.
— Есть возможность выйти на улицу? — Сакамото всё не унимался. Он походил сейчас на засевшего в голове змея, молящего пойти против человеческой природы и пожертвовать всем ради блага другого человека.
— Сначала отсюда выберусь я, потом вы уже получите диск. — Кирилл оглянулся по сторонам. Меру наказания, кажется, прервали. Кто-то из толпы выдернул женщину обратно в человеческую массу. Охранники, помахивая дубинками, возникали на показавшегося героя.
— Что ж, на самом деле это справедливо, мистер К. Мне даже нечего вам сказать на это. Но если бы вы трезво оценивали ситуацию…
Кирилл присел и принялся перезавязывать шнурок ботинка. Со стороны эта попытка не привлекать внимания выглядела нелепо.
— Сегодня вечером, — проговорил себе под нос Кирилл. — Говорят, всё разрешится сегодня вечером. Ждите вестей. И да, не забудьте обновить таймер. Больше не могу говорить.
Не отрывая взгляда от пола, Кирилл встал, незаметно потянулся к панели управления и сбросил входящий звонок. И тут он увидел, что перед ним остановилась пара ног в том же боевом облачении, что было и у него. «О… Чёрт…», — пронеслась со скрипом старого тормозящего поезда мысль.
Кирилл с неуверенностью поднял взгляд и посмотрел в лицо подошедшему кардинальцу. К большому счастью, это лицо было ему знакомо.
— Йоши мёртв, — буркнул «кардиналец» и отвёл взгляд туда, где взбешённые охранники начали хлестать дубинками всех подряд. Он отошёл к стене, упёрся в неё спиной и принялся глядеть на это безумное действо.
Переварить услышанное Кирилл смог не сразу. На несколько секунд он будто бы прирос к полу. Взгляд потупился, и глаза уставились в одну точку, но ошеломлён он был не из-за того, что операция примет другой оборот. Да, Кирилл хотел, чтобы этот человек умер. Он не раз предавался мыслям о его прискорбном будущем. Но всё же в смерти Йоши его кое-что огорчило: теперь Кирилл не сможет отомстить ему за отрубленную руку. Не так якудза должен был умереть. Не так.
Однако через несколько секунд Кирилл пришёл в себя и всё-таки почувствовал небывалое облегчение. Говорят, месть — тяжкое бремя и сбросить его можно, лишь полностью отрёкшись. Хоть сам Кирилл этого и не выбирал, обстоятельства встали на его сторону. Почему бы просто не поблагодарить судьбу за это?
— Как это случилось? — тихо спросил Кирилл.
— Нас предали.
— Что? — Кирилл подался к нему и укротил резвость движений, вспомнив, что за ними могут наблюдать со стороны.
— Крот, — бросил товарищ по несчастью Кирилла. — Притом слухи ходят такие, будто бы его взяли над трупом Йоши и держат сейчас где-то в одиночке.
— Я не понимаю, — Кирилл сощурился и покачал головой. — То есть он…
— Он не на их стороне. Но и не на нашей. — Боец отстранился от стены и с отчаянием в глазах черкнул ногой по полу, явно намереваясь покинуть общество Кирилла.
— Думаешь, он им что-то сказал?
— Думаю, нас скоро повяжут, — резко бросил он и подался прочь, оставив Кирилла наедине с дурной новостью.
Кирилл отвернулся и посмотрел на толпу. Побоище уже миновало пиковый момент, и многие кардинальцы потеряли к нему интерес. Несколько особо рьяных служителей порядка лениво отпихивали ногами недовольных работников. А вот работники, кажется, стали ещё более взвинченными. Хоть открытого противоборства никто более не оказывал, сейчас толпа походила на пороховую бочку. Одной случайной искорки достаточно, чтобы всё рвануло и кто-то прыгнул под дуло винтовки навстречу печальной судьбе и свету в конце тоннеля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Кирилл наполнил лёгкие прохладным воздухом, задержал его на пару секунд, позволив сердцу разнести его в каждый уголок тела, и со свистом выдохнул.
В любой момент. В любой момент его могут схватить. У Кирилла тут же вспыхнуло острое желание коснуться винтовки, но он тут же вспомнил о её бесполезности. Зато какой информационный потенциал! У Дикси был нож-дэдосер, а у Кирилла будет винтовка-накопитель. Вопреки прискорбным обстоятельствам, эти мысли заставили его натянуть глупую улыбку на лицо.
