должны создать такие части, которые смогут на равных бороться с партизанским движением!
Да, Альфред, об этом стоит подумать! Впереди у нас будет происходить много таких дел, что нам придется часто возвращаться к вопросу, который мы сейчас обсуждаем. Ну, а сейчас, давай, хотя бы немного поспим! Но перед сном мне хотелось бы задать тебе еще один вопрос, который не имеет прямого отношения к обсуждаемой теме!
– Да, брось ты, Вась, не стесняйся, задавай любой вопрос! Мы ведь с тобой симбионты. Один человек с двумя разумами!
– В самый первый день войны я встречался с одним своим другом, командиром артиллеристской батареи. Так вот во время нашей встречи и разговора раздался телефонный звонок. После этого разговора мой друг внезапно изменился. Он, положив телефонную трубку на рычаги аппарата, вдруг поднялся из-за стола и заявил о том, что «некий обер-лейтенант Нетцке ему приказал, подготовить к сдаче в его распоряжение артиллерийские орудия его батареи»?!
– Подожди одну секунду, Вася! Дай мне, пораскинуться мозгами, вспомнить детали боевого задания моей группы на первый день войны! М-да, а вспомнил, старший лейтенант Михаил Юрьев. Нет, он не шпион, ты зря так подумал! Старлейт Юрьев был командиром батареи, на вооружении которой стояли уникальные 76 мм длинноствольные пушки. Они еще не пошли в серию, а какой-то офицер аналитик в нашем Генштабе решил, что за этими пушками большое будущее. Вот этот офицер и включил в боевое задание моей группы параграф об обязательном захвате хотя бы одной такой пушки. Мне передали полную информацию о старшем лейтенанте Юрьеве, его батарее, о ее месторасположении. В этой информации говорилось о том, что батарея Юрьева будет оторвана от своего артдивизиона, а в таком положении ее будет легко захватить «голосом» или применением силы. Вот я и воспользовался этим самым голосом, при первой возможности позвонив старлейту Юрьеву по телефону. Теперь, Вась, о том, что же это такое «голос», с чем его едят?! На твоих курсах спецподготовки вас, похоже, не учили этому предмету, а я на своих курсах – обучался дисциплине «воздействие голосом на расстоянии». Так вот там говорилось, что голос – это гипнотическое воздействие интонацией голоса на представителей разума на дальнем расстоянии. Вот я и попытался переговорить со старлейтом Юрьевым соответствующим образом!
– Научишь меня пользоваться своим голосом таким образом?
– Почему бы и нет?! Если, разумеется, в твоей голове имеется к этому способность! Но ведь ты сам-то, Василий, на многое другое способен, не так ли?!
– Мы отлично поговорили, Альфред! Почти вся ночь прошла в этом разговоре. До прибытия поезда в Минск осталось еще пять часов, за это время еще можно отлично выспаться. Давай, а теперь немного покемарим!
– Хорошо, я не против, Василий!
Ваську очень интересовало, когда поезд остановился у перрона минского вокзала, когда пассажиры вагона пошли на выход, в каком именно измерении он сейчас находится? Или он снова вернулся в свое реальное измерение, или же по-прежнему остается в том, в новом измерении, в котором оказался после ночного крушения экспресса «Минск – Варшава»? Когда Василий ступил на перрон, то первым, кого он увидел, был эсэсовский патруль из подтянутых парней высокого роста. Четыре эсэсовца во главе с шарфюрером СС14 стояли, молча, в стороне, наблюдая за выходящими из вагона пассажирами.
Сегодня утром Васька почему-то решил одеть на себя гражданский костюм, один из приобретенных в Берлине. И, если бы его спросили, почему он это сделал, то он не смог бы одним словом объяснить это свое решение. Старый майорский мундир он убрал в небольшой чемодан, который сейчас Семен Нечипоренко тащил на самом себе. Он, как чертенок из табакерки, рано утром осторожно постучал в дверь купе Василия и, перешагивая порог его купе, поинтересовался:
– Господин майор, как вы себя чувствуете? Прошу прощения, что вас беспокою, но мне хотелось бы знать, будете ли вы задерживаться в Минске, или мы можем сразу же отправляться в Борисов. В последнем случае, тогда я закажу автомобиль и вооруженное сопровождение.
– Здравствуй, Семен! Я думаю, что нам следует позавтракать в Минске и сразу же отправляться в Борисов. Мне больше нечего делать в Минске, я здесь никого не знаю, чтобы задерживаться!
– Хорошо, господин майор, будет исполнено!
Вот и сейчас на перроне минского вокзала, Семен, вытащив майорский чемодан, положил его на тележку носильщика в этот момент стоявшего у вагона и небрежно тому бросил:
– Быстренько тащи на привокзальную площадь!
Носильщик немедленно последовал указанию этого детины, одетого в мундир немецкого вахмистра. Вслед за ним потянулся Семен, за Семеном – Васька в гражданском костюме, элегантно сидевшим на нем. А вслед за всем этими людьми тяжело зашагали эсэсовцы с автоматами наизготовку под животами. Пассажиры на перроне расходились в сторону при появлении эскорта Василия. Носильщик переставлял свои ноги так быстро, что почти бежал. Со стороны казалось, что он пытался от всех убежать! Все были недовольны этим быстрым шагом, который задавал носильщик с тележкой.
Нечипоренко один из всех этой группы пассажиров наслаждался данным моментом, его лицо выражало наслаждение властью, ведь этот испуганный носильщик пытался убежать от него. Одновременно лицо Семена выражало полное презрение ко всем окружающим их пассажирам, в тот момент находившимся на перроне! Васька чрезвычайно удивился всему этому, уж очень это походило на театральную инсценировку. Ему хотел поинтересоваться у Семена, что это за нарочитая торжественность в простой встрече на вокзале. Но тот слишком уж далеко убежал от него вперед. Когда Васька в окружении четырех эсэсовцев вышел на привокзальную площадь, то первым делом увидел разбомбленные немецкой авиацией здания. Несмотря на это площадь была заполнена минчанами, в толпе которых изредка мелькали солдаты и офицеры Вермахта. Ваську неприятно кольнуло в сердце, если бы не разбомбленные здания вокруг, то это скопление народа на привокзальной площади мало чем напомнило, что сейчас идет война с немецкими захватчиками. Привокзальная площадь превратилась в торговую площадь, где продавалось и покупалось все то, что можно купить в оккупированном городе, начиная от сельхозпродуктов и кончая скобяными изделиями.
Рядом со зданием вокзала стоял шикарный автомобиль Maybach DS7 Zeppelin15, а за ним пристроился немецкий бронетранспортер SdKfz 25116, рядом с которым толпилось целое отделение рослых эсэсовцев.
3
Как только кортеж, состоявший из Майбаха DS7 и бронетранспортера SdKfz 251, миновал последние жилые здания по минскому проспекту Независимость, то эсэсовцы в бронетранспортере поднялись на ноги и взяли в руки оружие. Пулеметчик, видимо, больше для острастки,
